Вячеслав Сизов - Мы из Бреста. Рейд выживших (СИ)

Порадовало то, что кроме военных тут содержалось и несколько летчиков и штурманов, руководителей полетов и техников Аэрофлота. И мы теперь могли вполне грамотно организовать работу аэродрома. Отрядные летуны вряд ли смогли бы это сделать. Старший лейтенант Паршин был назначен руководителем всей авиационной составляющей отряда. Его штурман, лейтенант Серегин, собрал штурманов. Вокруг лейтенанта Соловьева сгруппировались истребители. Лейтенант Савушкин объединил бомбардиров. И вся эта летная свора засела за изучение трофейных машин.

Фильтр продолжал свою работу. Изучая подноготную бывших пленных. И вскоре места в бараках вместо наших военнопленных временно заняли согласившиеся с нами сотрудничать немцы.

Правда, кое- кого из своих бывших пленных нам вместе с майором и его офицерами пришлось отвести к яме. Слишком уж выразительные отметки были на карточках, сообщавших о сотрудничестве с немцами и ставших агентами администрации. Ну а лагерную администрацию расстреляли за то, что из женщин, работавших в санчасти, сделали офицерский бордель.

А затем был завтрак в столовой с белыми скатертями, приборами и фаянсовой посудой. В столовой питался только комсостав и пилоты. Среди них нашлось шестнадцать человек вполне сносно говорящих по — немецки. Их я и решил представить местному населению.

Не обошлось и без небольшого ЧП. Одна из официанток увидев Паршина, в мундире эксперта люфтваффе, чуть не выронила поднос с тарелками, покраснела, и быстро ушла в подсобное помещение. Григорий Иванович сам был в смущении. Все это не укрылось от внимательного взгляда Акимова. Оперативный разбор ситуации показал, что молодая женщина была женой одного из пилотов 74 штурмового полка, с началом войны не успела эвакуироваться и осталась с детьми здесь. Средств для существования не было, детей кормить было нечем. Когда аэродром заняли немцы, то знакомая предложила устроиться на работу в столовую. Вот она и пошла в официантки. До войны она здесь на аэродроме несколько раз встречала старлея. То- то она так сильно удивилась виду его в немецкой столовой и в немецкой форме. Пришлось раскрываться, вербовать и решать новую проблему.

Из‑за отступления наших войск около пятидесяти семей командиров 45 и 7 авиабазы не успевших эвакуироваться оставались в Пружанах. Оставлять их тут значит обречь насмерть. В начале 1942 года немцы их соберут и отправят в лагерь. Выживут немногие. И как их отсюда вывозить? Самолеты не резиновые…

К десяти утра два Мессера и транспортный "Юнкерс" были готовы к вылету. Немцы не подвели, все честно рассказали и показали. Мои летуны старательно учились и осваивали трофейную технику. Прокатились по полосе, на истребителях поднялись в небо, нарезали пару кругов и показали пару фигур высшего пилотажа. Механики, обслужившие Юнкерсы, были предупреждены, что они вылетят в наш тыл на них. После этого они работать стали старательнее. Жить — то хочется. Старались и остальные. Вскоре в небо в учебный полет поднялись несколько "Шторьхов". Топлива на складе хватало.

Старались и связисты. Вовремя сообщили о прибытии транспортников с комиссией и группу встречающих из штаба армии. Пришлось напрягать всех знающих немецкий язык и расставлять их на ключевые точки. Артисты они, конечно, никакие, но для массовки сойдут. Пленных немцев растрясли по поводу организации встречи, что и как делать и т. д. Оказывается отличий в организации таких встреч, что у нас, что у немцев практически нет. Главным встречающим я назначил себя, Серега контролировал пленных, Дорохов охрану, сержант Кашеваров связистов, несколько бывших пленных летчиков сыграли роль руководителей полетов, благо немецкий знали почти в совершенстве. Как никогда пригодилось нахождение в воздухе нашей пары истребителей. Остальным была дана команда не отсвечивать и скрыться с глаз немцев подальше.

Встреча гостей, в общем, прошла неплохо. Во всяком случаи без нареканий с немецкой стороны. Меня похвалили за организацию охраны и оборон аэродрома. Загрузив гостей в поданные легковые автомашины, штабные убыли с аэродрома. Экипажи самолетов на автобусе довезли до офицерского домика и там разоружили.

Через час на санитарных автобусах нам привезли восемь раненых немецких офицеров и десяток гробов с телами высших и старших офицеров погибших при артобстреле штаба. Их погрузили в самолеты и отпустили водил. Сопровождающие должны были прибыть позже. Как только они скрылись, гробы выгрузили и отнесли в могильник. Ну а раненые нам вполне подойдут в качестве пленных и вещественного доказательства наших подвигов. Места в самолетах заняли раненые и груз с захваченными секретными документами и вещами. Сопровождать груз должен был Сергей и несколько пограничников Брестского погранотряда, отправлялся с ними и единственный выживший в боях боец 132 батальона конвойных войск НКВД. С ними я отправлял отчет о действиях отряда за все это время, собранные солдатские книжки и иные трофейные документы. У всех с собой были необходимые документы и предписания, заранее заготовленные мной.

Отправляли в тыл мы и несколько семьей командиров. Тех, кого быстро и без лишнего ажиотажа смогли забрать из деревни Куплин. Отрядные девушки категорически улетать отказались, просто потребовав оставить их в отряде.

Улетали и пленные абверовцы. Таскать их с собой по лесам мне было не досуг. Толку от них никакого, только жрачку переводят.

Как не жалко мне было отправлять Серегу в тыл, но других кандидатур просто не было. Он подходил по всем категориям. Командир НКВД, принимавший участие в боях вместе с отрядом, все видевший своими глазами будет лучшим подтверждением моих слов. А трофейная "Энигма" и самолеты весомым доказательством наших намерений. Серега должен был действовать через аппарат НКВД и НКГБ. Там скорость похождения информации на порядок выше, чем в армейской среде, да и с "Энигмой" быстрее разберутся. Проверку проведут куда скорее. Лететь они должны были как можно дальше от линии фронта и ближе к Москве. Обращаться с командованием только на уровне корпуса — армии. Ссылаясь на секретность захваченных трофеев и ценность пленных….

Уложились мы во время, как раз к появлению сопровождавших гробы и раненых…

Все три транспортника и прикрывающие их истребители благополучно взлетели. Ближе к вечеру еще несколько самолетов покинуло стоянку, вывозя за линию фронта очередную группу раненых, членов семей, пленных летчиков и авиамехаников. Летели они на Хенкелях в сопровождении четырех "Ишачков". А мы остались на грешной земле в окружении врага.

Где и прибываем в тягостном ожидании, которые вторые сутки. Это время зря нами потрачено не было. Все вкалывали как проклятые. Все борта, до которых у нас дотянулись руки, были отремонтированы, облетаны и подготовлены к боевому применению. Летчики все время были в воздухе отрабатывая учебную программу с немецкими инструкторами, а кое кто уже открыл свой личный счет сбитых. Склад ГСМ и боеприпасов оставлять врагу в целости я был не намерен, чем больше используют, тем лучше освоят вверенную технику.