Антон Демченко - Морская прогулка

Ха, я думаю! Сто пятьдесят тысяч на пусть, казенном, но счете в ЕГО конторе, с легкостью перекрывают предложенное мною небольшое отступление от банковских правил.

Нет, будь мы на Руси, я бы и заморачиваться не стал, у нас в любой серьезной стряпчей конторе можно найти так называемый "банковский телеграф", но мы не в Хольмграде, а международная связь у стряпчих невозможна. Пользоваться же услугами почтовых служб... Хм. Наверное, достаточно сказать, что о международной почтовой конвенции здесь, слыхом не слыхивали. Учитывая же ту кашу, что заварилась вокруг фамилии Старицкий, сомнений в том, что моя переписка привлечет внимание властей, да и просто влиятельных людей Свеаланда, у меня практически нет. Паранойя? Пускай. Как говорится, если у вас паранойя, это еще не значит, что за вами никто не следит.

Конечно, такое "неофициальное" использование телеграфа, тоже не гарантирует полной конфиденциальности, но... во-первых, банковскую копию телеграммы я просто заберу с собой, а во-вторых, это ганзейский банк, штаб-квартира которого находится в Хольмграде, а учредителями являются все сто Золотых Поясов [6] Золотые пояса (Сто золотых поясов, Господа) - обобщенное прозвище представителей боярских и торговых родов Хольмграда, в прошлом оказывавших немалое влияние на жизнь русской столицы, и бывших своеобразным городским парламентом. С течением времени, открытая политическая власть "поясов" была задавлена государями Руси, и Господе пришлось возвратиться к тому, с чего и начиналась когда-то их слава, к торговле. Тем не менее, до сих пор принадлежность к "золотым поясам" является предметом гордости старых боярских родов и семейных торговых домов, а их представители неизменно участвуют в Большом совете Ганзейского союза, представляя в нем четверть всех русских "ганзейцев". ... можно сказать, карманный банк "русских" ганзейцев. Есть еще пара причин, но, в отличие от приведенных, озвучивать их тому же Леопольду Юрьевичу, например, я не собираюсь. Владимир Стоянович настоятельно просили, ага...

Откладывать отсылку документов мы сочли совершенно не нужным, так что Попандопуло, получив от меня настоятельнейшую просьбу ни на секунду не отлучаться от аппарата, остался с Роствером контролировать передачу сведений в Хольмград, а я, вручив Леопольду несколько ассигнаций для оплаты, отправился обратно на Варяг.

Следующие три дня, нам с Ладой пришлось посвятить Высоковским, точнее, составить им компанию в их визитах, которые Хельга и Берг расписали чуть ли не по минутам. За день, мы умудрялись побывать в двух-трех домах, где Высоковские тут же наседали на хозяина или хозяйку со своими заумными философскими беседами, а мы с Ладой вынуждены были брать на себя общение с чадами и домочадцами.

Не могу сказать, что это было совсем уж невыносимо, но пару раз я ловил себя на мысли, что непрочь переломать кости какому-нибудь очередному двоюродному брату хозяина или слащавому племяннику хозяйки гостеприимного дома, что так и вились вокруг моей жены, расточая ей комплименты... да и судя по тому, как немеет от многочисленных щипков моя рука, Лада тоже изрядно ревновала к местным "красавицам" буквально расстреливавшим меня томными взглядами. У них что, перманентный недотрах, что ли?!

В общем, когда Высоковские, наконец, объявили, что с визитами к виднейшим философам Свеаланда покончено, мы с Ладой облегченно вздохнули и я радостно объявил о скором продолжении круиза. Правда, капитан обломал мой порыв назначить выход в море на завтрашний день, но и два дня на сборы, срок невеликий, потерпим. А потом... прощай, Карлскруна с ее странно озабоченными жителями!

И снова шум волны за бортом, соленый ветер и... очередная долгая тренировка с Тишилой. Похоже, Бережной решил, что мы теперь поселимся на Варяге, и воевать будем исключительно холодным оружием, беря на абордаж незадачливых купцов... Одно хорошо. Я не единственный человек на яхте, кого Тихомир Храбрович взялся изматывать тренировками. Рядом со мной запалено сопит Лейф, а чуть в стороне разрабатывает кисти рук наш юнга... точнее, малец, как принято здесь называть ему подобных. Шестнадцатилетний отпрыск Грубора, увидав во время стоянки в порту Карлскруны, как Тишила под орех разделывает Лейфа в очередном спарринге, загорелся идеей овладеть саблей. И ведь уговорил старого бретера... уломал-таки! Более того, умудрился уговорить и отца и самого Бережного, об обучении у последнего, по возвращении яхты домой. Ну и флаг ему в руки.

Мои размышления прервал перезвон рынды, ничуть не похожий на очередные склянки. Скорее уж... тревога?

Переглянувшись с Тишилой и Лейфом, я отбросил в сторону тренировочный клинок и рванул на мостик. Брат Лады топал следом, явно на пару шагов опережая Тихомира. Что ж, значит, уборка инвентаря легла на плечи нашего мальца... ладно, не в первый раз.

- Бажен Рагнарович, что случилось? - Остановившись у комингса перед распахнутой дверью, ведущей в рубку, спросил я. На что Белов только рыкнул и, махнув рукой, вновь внимательно уставился на панель навигационного стола. Не обращая на нас никакого внимания, он довольно долго молчал, а потом просто-таки взорвался фонтаном коротких приказов. О! А вот и до нас очередь дошла.

- Лешко, какого дьявола посторонние на мостике?! Гони их в шею! - Рев тестя раздавшийся в небольшом помещении чуть не оглушил меня, в прямом смысле этого слова. Я обернулся на стоявших за моей спиной Тихомира и Лейфа, но там уже было пусто.

- Извините, Виталий Родионович... - Пробасил оказавшийся рядом со мной Лешко и виновато развел руками.

- Что стряслось? - Я послушно отодвинулся от двери и моряк, выйдя за мной в узкий переход, аккуратно прикрыл ее за собой.

Лешко помялся но, вздохнув, все-таки ответил.

- С полчаса тому, у нас снова попутчик объявился. Я-то поначалу думал, что это купец какой, мало ли? Маршрут-то хоженый, торговый. Вот только, он как повис у нас на хвосте, в трех милях, так и держится, словно привязанный... А тут еще эти блуждающие мины.

- Мины? - Ответом на мой вопрос послужили уже знакомые по началу нашего плавания, звуки взрывов за кормой.

- Они, проклятые... - Прислушавшись к грохоту, кивнул Лешко, и продолжил говорить, как ни в чем ни бывало. - Думаю, этот, что у нас на хвосте, того и ждет, что мы на них напоремся. Да только не дождется, гнида. С нашей защитой, мы мины раньше увидели, чем они проснуться успели. Уйдем.

- Хм... Какие интересные новости. А что за корабль к нам прицепился? - Поинтересовался я.

- Того не знаю. Далековато для определения. - Развел руками Лешко и, услышав приглушенный закрытой дверью рев Белова, явственно поежился. - Вы извините, Виталий Родионович, но я должен идти. Капитан зовет.