Ханна Хауэлл - Спасенная любовью

– Что ж, я могу сказать только одно: на твоем месте я бы этого так не оставила, – сказала Фиона. – Я бы пошла прямо к этому болвану и объяснила ему, какой он болван. Есть шанс, что если ты очень ясно выскажешь, что чувствуешь по этому поводу, он передумает. Возможно, он думает, что теперь может отослать тебя прочь, потому что это тебя не слишком расстроит. Ты должна его убедить, что он ошибается.

– Ну почему первый шаг вечно должна делать женщина?

– Потому что мужчины дураки. Как я тебе уже говорила, они обожают принимать за нас решения, не обсудив их прежде с нами. Так что давай раздуй свой праведный гнев – я его видела, когда только вошла в эту комнату, – и отправляйся на поиски Брайана. Да, еще остается шанс, по-моему, очень маленький, что он все равно отправит тебя домой. Но тогда ты уедешь, зная, что сделала все, что могла, чтобы заставить его попросить тебя остаться.

– И вся вина ляжет на его плечи?

– Вот именно. Где ей и место.

После ухода Фионы Арианна еще некоторое время сидела на кровати и смотрела на беспорядок, который сама учинила. Ей понадобится храбрость, чтобы пойти к Брайану и бросить ему вызов, обнажить свое сердце в надежде, что он захочет ее удержать. Нелегко будет заставить его понять, что ей не нужны все те вещи, которые он считал для нее необходимыми, что ей все равно, есть ли у него земля, замок или толстый кошелек. Во Франции, где она прожила пять лет, все это у нее было, и при этом она была глубоко несчастной. Клод был как раз таким мужчиной, за которого, по мнению Брайана, ей полагается выйти замуж, – у него была родословная, земли, титул, но при этом он был холодным и жестоким и ему совершенно не было дела до ее чувств.

К Арианне вдруг вернулась ярость: подумать только, он отправляет ее домой, словно какого-то капризного ребенка. Она улыбнулась. Может, храбрости у нее и маловато, но когда она в ярости, она обычно об этом забывает.

– Так ты не собирался выйти из своей комнаты и помахать нам на прощание?

Брайан посмотрел на Каллума и нахмурился.

– Странно, я не слышал, как ты стучался.

Каллум сел на стул по другую сторону от стола Брайана и налил себе эля.

– Наверное, потому что я не стучал. – Он сделал большой глоток, довольно вздохнул и устремил на Брайана холодный взгляд зеленых глаз. – Как любящий кузен я должен был бы тебя отметелить за то, что ты уложил ее в постель, но она была счастлива. Теперь я думаю, что должен тебя отметелить за то, что ты вышвырнул ее из своей постели. Ты сделал ее очень несчастной.

– Ты уже давно знал, что я собираюсь сделать.

– Да, знал, но я увидел, какое у нее было лицо, когда она уходила.

– Она рассердилась.

– О да, рассердилась, но еще ей было больно.

– Мне жаль, что это так, но все это ради ее же блага. – Каллум презрительно фыркнул, в ответ Брайан бросил на него свирепый взгляд. – Это так! Я рыцарь, но получил это звание от моего собственного кузена. Если бы я не жил здесь, мне бы пришлось наниматься за деньги воином к какому-нибудь лэрду. Теперь, когда мои раны зажили, я буду снова спать в одной комнате с тремя другими братьями. У меня нет земли. У меня нет даже маленького домика, куда я мог бы привести ее и мальчиков. Да, у меня есть немного денег, но недостаточно, чтобы содержать такую леди, как она.

– Но они у тебя будут.

– Что?

– Ты начал торговать, и это уже пошло на пользу и тебе, и Скаргласу. Мне тут показали кое-какие усовершенствования, появившиеся благодаря этой торговле. Кое-какие удобства и даже роскошь.

– Это не самый надежный заработок. Случается, корабли тонут вместе со всеми деньгами, которые ты потратил или заработал бы на товаре. Да, торговля с Игнатием может оказаться выгодной, но об этом пока еще рано судить. И моя торговля пока ограничивается одним кораблем.

– Я могу посоветовать нескольких людей из нашего клана, которые могут быть тебе полезны.

– Но только если я женюсь на твоей кузине?

– Нет, я бы не стал делать это для моей кузины. И для человека, с которым я буду торговать, тоже не стал бы. Помимо всего прочего, из-за этого я бы постоянно оказывался в центре этого дела, чего я не хочу.

Дверь в комнату распахнулась с таким грохотом, что оба мужчины вздрогнули. Брайан посмотрел на Арианну, раскрыв рот от удивления. Платье на ней было измято, волосы наполовину выбились из прически, но вторая половина еще держалась на шпильках, и если бы у нее сейчас был в руках меч, Брайан бы бросился наутек. Никогда еще он не видел ни одну женщину в такой ярости.

– Каллум!

Брайан удивился, что такое нежное миниатюрное создание может так рычать.

– Что, кузина?

– Оставь нас.

– Ухожу.

Брайан подумал, что широкая усмешка на лице Каллума совершенно неуместна. А еще он подумал, что Каллум мог бы из мужской солидарности хотя бы попытаться как-то его защитить. Как минимум, он мог бы проявить озабоченность тем, что его кузина выглядит так, будто готова убить его нового торгового партнера.

Кузен Арианны быстро ретировался. Арианна с такой силой захлопнула за ним дверь, что Брайан снова невольно вздрогнул.

– Арианна, – начал он, стараясь говорить самым успокаивающим тоном.

– Ты глупец! – отрезала она. – Кто дал тебе право принимать за меня решения, словно я несмышленый ребенок? Ты спросил меня, хочу ли я уехать? Нет. Ты, видите ли, решил, что так будет лучше для меня.

Брайан удивился, что она сумела подать это как какое-то извращение.

– Ну так вот, – продолжала Арианна. – Теперь я выскажусь, я тебе скажу, что думаю, а ты будешь слушать.

Арианна замолчала, яростно сверкая глазами. Брайан заключил, что она ждет от него какого-то ответа. Он молча кивнул.

– Я позволила тебе заниматься со мной любовью. Как ты думаешь, я делаю это с кем попало? Да я даже с человеком, которого считала своим мужем, не так уж много этим занималась.

– Да, но страсть…

– Заткнись. Сейчас я говорю. Я знаю, я была слабой, позволила Клоду подорвать мою уверенность в себе. Но разве я не начала излечиваться от этой слабости? Начала, но ты, как я вижу, все еще считаешь меня слабым ребенком, иначе бы не решал за меня. И это еще не все. Ты думаешь, что меня волнуют шелка, драгоценности, красивые дома и тому подобное? Я тебя спрашиваю, я сделала хоть что-то, из чего ты мог вывести такое заключение? Да ничего! Я изо дня в день ела трижды проклятого кролика и ни разу не пожаловалась, не так ли?

– Ни разу, – согласился Брайан.

Он не совсем понимал, при чем тут кролик, но склонялся к мысли, что если он сейчас прервет Арианну, то в самом деле будет тем глупцом, каким она его назвала.

– Нет, я не жаловалась. Я не жаловалась и на грязных потных лошадей, на холодную жесткую постель на земле или на то, что у меня нет чистых шелковых платьев. Не понимаю, с чего ты взял, что я такая хрупкая привередливая особа? А вся эта чушь насчет высокого происхождения? Я родилась в кровати, так же как и ты. Да, у моих родителей есть деньги, достаточно, чтобы дать дочерям приданое, а сыновьям – наследство, которое позволит им жениться на ком они захотят. Но они не богачи и не привередливы в том, на ком женятся или за кого выходят замуж их дети. Моя сестра вышла за кузнеца. Моя мать была незаконной дочерью одного распутного лэрда и хозяйки деревенской пивной. Да, сэр, похоже, здесь только вы печетесь о таких вещах.