Александр Конторович - Дорога в один конец

Но и окружавшие их немцы тоже в долгу не остались. Злобно рыкнул пулемёт, и упал, скошенный пулями чернявый старшина. Запнулся и выронил своё оружие ещё один из миномётчиков. Схватился за простреленную ногу и осел на землю наблюдатель.

Десант нёс потери, но не останавливался — надо было выйти из сжимающегося кольца! Увы, это удалось сделать совсем немногим...

А капитально фрицы тут всё обложили!

Со всех сторон раздавалась стрельба. Где-то в лесу длинными очередями лупили пулемёты. Я только подивился энтузиазму пулемётчиков. Это точно не наши, стрелки разом высаживают чуть не по полсотни и более пуль зараз. Ребята несли с собою ДП — а у того диск всего на сорок семь выстрелов — потом менять надобно, перерыв в стрельбе. А здесь лупят почти безостановочно, стало быть, пулемёты имеют ленточное питание. Да и, кроме того, по звуку и темпу стрельбы немецкое оружие отличается от нашего, так что сомнений никаких — фрицы обложили лес и сейчас пытаются захлопнуть крышку котла. Чтобы без помех переварить всех, кто в него попал.

И что я могу в этой ситуации сделать?

На выстрелы бежать?

Куда именно — они тут повсюду!

Соблазнительно, конечно, вылезти немцам в тыл и лихо расстрелять десяток-другой... в сказках это ещё и не так бывает. А на практике, после того, как я завалю двоих-троих, оставшиеся фрицы быстро врубятся в ситуацию — и плохо станет уже мне.

С другой стороны — я своё дело уже сделал. Не дал танкам размазать ребят по земле, отвлёк внимание на себя. Один подбил и ещё один зажёг — лепота! Хорошо ещё, что позиции зениток расположены так, что друг друга им обстреливать невозможно, вот и получился у меня небольшой резерв по времени, отпущенному на хулиганство с зениткой. Дважды так в жизни не везёт — надо благоразумно уносить ноги!

Всё так, но я упрямо сворачиваю в сторону выстрелов.

Холодная голова в бою — это, конечно, здорово... но, генералом мне не быть — не могу спокойно уходить по известному маршруту, в то время, как где-то в лесу прессуют моих товарищей. Это у высшего руководства вполне себе в ходу понятие о "допустимых потерях", а я такими категориями мыслить не умею. Особенно, когда в число этих "допустимых потерь" входят мои друзья и товарищи.

Те, с кем вместе спал и делил хлеб.

Те, с кем рядом воевал.

Те, кто прикрывал мне спину.

А я что же, должен сейчас спокойно скрыться в лесу?

Не могу... и никогда не смогу.

Черт знает, куда торопились эти немцы. Коробки с пулемётными лентами в руках тащили, ящики какие-то. Наверное, к пулемётам ленты волокли, у них там, судя по звуку, тот ещё расход боеприпасов наблюдается. Но друг на друга мы натолкнулись абсолютно неожиданно. Для всех, в том числе и для меня. Нет, я в принципе, конечно, к чему-то такому был готов, но, для фрицев моё появление оказалось совершенным сюрпризом.

Одно — и достаточно существенное, отличие, правда, между нами имелось.

Они тащили в руках коробки с пулемётными лентами и ящики с патронами, а я — винтовку.

Не бог весть, какое отличие — но, двоих подстреленных оно им стоило тотчас же. Прочие же, побросав нафиг свою ношу, попрыгали в разные стороны, на ходу сдергивая с плеч карабины. При этом один из прыгунов неудачно подвернул ногу и тотчас же словил пулю в бедро. С воплем он покатился по земле, а я добавил ему ещё одну — чтобы ещё громче орал.

А дальше уже мне пришлось сигать в кусты, чтобы опомнившиеся от неожиданности фрицы не изрешетили меня своими пулями. Если кто думает, что мне надо было бы здесь и залечь, дабы перестрелять этих носильщиков — то, может сам, при случае, это и попробовать. Немцев, как ни крути, всё-таки, почти с десяток, а я тут один. Да, троих из них успешно удалось заземлить, но, ведь их остальные товарищи живы и здоровы. И горят желанием поквитаться с нахальным русским солдатом.

На здоровье... могут и дальше гореть.

Если, конечно, найдут меня в этом лесу...

Ибо высиживать в кустах, ожидая броска гранаты, я не собирался. И к моменту, когда сорганизовавшиеся, наконец, фрицы начали палить по кустам чуть ли не залпами, уже вовсю нёсся по лесу дальше.

А вы посидите там, ребятки... постреляйте. И неминуемо опоздайте туда, где вас, мерзюков, кто-то с нетерпением ожидает. Вам, между прочим, ещё и своего раненого назад тащить. Ежели, он к тому времени, как вы пожгете почти весь носимый боезапас, будет ещё жив.

Стрельба вдали пошла какая-то вялая (патронов не хватает?), рассыпалась отдельными очагами и стала совсем беспорядочной.

Что, наши ребята оторвались-таки от преследователей? Очень хотелось бы в это верить!

На секунду притормаживаю и дозаряжаю винтовку — больше чем половину магазина я уже расстрелял. Проверяю пистолет, досылаю патрон в ствол. Не любит этого парабеллум, может у него пружина ослабнуть — и даст оружие осечку. Поэтому, в обычной обстановке я так не поступаю. А вот сейчас... сейчас, судя по моей внезапной стычке с подносчиками патронов, вероятность неожиданного пересечения с противником нос к носу — более чем реальна. Подстрахуемся.

Но больше я никого не встретил.

Скажете — повезло?

Или иначе — переиграл фрицев?

Мастерство, мол, не пропьёшь?

Ну... я не был бы столь самонадеянным. Могло и иначе выйти — очень даже запросто. Кто-то из тех же патронотаскателей, запросто ведь мог ухитриться и первым пальнуть. И всё — уноси готовенького.

Но, вот что радовало — так это то, что бой начал затихать. Успели-таки парни! Минуты, может быть, не хватило немецким танкистам, чтобы отрезать разведчиков от леса! Всего минуты — а каков результат! Ушли парни, прямо из-под носа ушли! Конечно не все... Но, так зато, на этом проклятом поле все не остались — и это хорошо!

Из подъехавшего бронетранспортёра неторопливо выбрался на улицу Хайнеманн. Отряхнул форму и огляделся, выискивая глазами командира охраны складов. Того долго дожидаться не пришлось, оповещённый часовыми у входных ворот, гауптман Вачовски уже спешил встретить высокопоставленного визитёра.

— Что скажете хорошего, гауптман?

— Нападение отбито, герр майор. Только на поле перед складами мы уже обнаружили более двадцати убитых диверсантов. Есть потери среди нападавших и в лесу, там ещё продолжается бой между их остатками и нашими солдатами. Нами разгромлена и уничтожена их миномётная батарея. Имеются и пленные — м о и солдаты взяли троих русских. Раненых, но, тем не менее, оказавших отчаянное сопротивление при захвате.

"Ничего страшного в том, что двое из них были взяты в плен в бессознательном состоянии, нет. Высокому гостю этого знать вовсе не обязательно. Главное — они пленены о х р а н о й склада, а не всеми прочими..." — промелькнула в голове начальника охраны самодовольная мысль.