Владимир Скворцов - От Уссурийской тайги до Великих Равнин

Я вынужден был напомнить о том, что границы между нашими странами до сих пор не определены. В ответ меня уведомили, что я ошибаюсь, согласно Нерчинскому договору 1689 года граница определена в верховьях по притокам Шилки, а затем по Становому хребту. Да, это был очень весомый аргумент, им мы оказались обязаны князю Василию Голицыну и правительнице Софье, отдавшим Амур и прилегающие земли китайцам. Я знал положения договора и подготовил свои контраргументы.

Как обычно на выручку пришла извращённая логика потомков.

-Господин посол, материалы переговоров в Нерчинске свидетельствуют, что русская сторона предлагала провести границу по течению реки Амур от слияния Шилки и Аргуни до моря. В этом случае всё становилось ясно, понятно и наглядно. Вы же предложили считать границу по Становому хребту. Под давлением с вашей стороны наше посольство было вынуждено принять эти условия. Но здесь таится одна тонкость, которую ваши представители в то время не знали.

В систему Станового хребта входят несколько предгорий, и вы не удосужились установить, каким хребтом надо руководствоваться, все они являются частью одной системы. Хребты Тукурингра, Джагды, Туран, Бурейский - по какому из них должна проходить граница? Неясно. А если возникает такая ситуация, когда нельзя определить правильность утверждения, то оно считается ничтожным и не принимается во внимание.

Так что нам пришлось руководствоваться единственным положением, высказанным при заключении Нерчинского договора и не подлежащим сомнению, - считать границу между нашими странами по Амуру.

Не знаю, насколько верными были мои рассуждения, но я пока решил не спешить со своими козырями - пушками и винтовками, а занялся софистикой. По внешнему виду посла сделать какие-то выводы о его реакции на сказанное не представлялось возможным, он оставался невозмутим и спокоен, но мне показалось, что приведённые аргументы оказались для него неожиданными. Несколько минут посол молчал, после чего ответил:

- Господин наместник, нам не стоит заниматься ревизией достигнутых соглашений. Это ставит под сомнение всякую возможность для дальнейшего продолжения переговоров.

- А я и не занимаюсь изменением предшествующих договорённостей. Я утверждаю, что граница между нашими странами в своё время не была определена, и привожу доводы, почему стала возможной такая ситуация. А раз не действует одно утверждение, значит, в силу должно вступить другое. Исходя из духа Нерчинского договора, направленного на установление между нашими странами добрососедских отношений, мне приходится возвращаться к другому положению, обсуждавшемуся при его заключении.

Так что, руководствуясь исключительно уже достигнутыми соглашениями, я и предлагаю считать Амур границей до устья Сунгари. К вашему сведению, если бы я не был ограничен уже существующими договоренностями между нашими государствами, то предложил бы провести её совсем по-другому. Прошу вашего внимания, вот что, по моему мнению, стоит обсуждать, - и я протянул послу карту. - Как видите, до устья Сунгари граница проходит по Амуру. Затем от этого места по хребту Лаоелин, из-за чего мы, кстати, сейчас и встречаемся, идёт к морю, - и я изобразил предлагаемую для обсуждения границу.

- Эти земли сейчас с вашей стороны не заселены, а значит, не представляют никакого интереса. Если же такое предложение кажется неприемлемым, то я готов обсуждать прохождение границы по Малому Хингану, - и на карте появилась новая линия, отрезающая от предполагаемой территории Китая гораздо б о льшую территорию. - Прошу учесть, что это пока исключительно предложение, и я затем уточню, по каким местам граница будет проходить.

Если и такой вариант вас не устроит, то я готов обсуждать границу непосредственно от территории Кореи до территории Маньчжурии. И я хотел бы для достижения добрососедских отношений обсудить и другие вопросы, в частности, связанные с торговлей. Без этого я считаю переговоры бесполезными.

Я не дипломат и привык действовать прямыми методами. Стрельба из пушек и абордаж - самые действенные и убедительные аргументы. Похоже, посол начал понимать, что крутить и уговаривать друг друга мы не будем.

- Кстати, господин посол, предупредите ваших воинов, что попытка пересечь реку будет восприниматься как акт агрессии, и совершивший её будет уничтожен. Напоминаю, что на хребте Лаоелин пятнадцать моих солдат справились с пятью тысячами ваших, не получив ни единого ранения. Здесь у меня солдат, как и оружия, гораздо больше, так что не стоит испытывать судьбу, а то нам придётся обсуждать прохождение границы у Манчжурии.

В общем, после ещё нескольких часов переливания из пустого в порожнее и обмусоливания уже высказанных аргументов, мы расстались, договорившись встретиться завтра.

После ухода посла меня окружили соратники, и началось обсуждение произошедшего.

- Ну ты и нахал, Григорий Иванович, - заявил Шелехов. Мало того, что оттяпал у китаёзов Амур, так ещё готов забрать в два раза больше.

- А не надо других держать за дураков, - ответил ему я. - Здесь нет предателя Васьки Голицына, эта земля полита кровью русских людей, и значит, быть ей русской. А если надо узкоглазым раскрыть глаза, кто в доме хозяин, я это сделаю.

- Насколько соответствует действительности ваше утверждение о неоднозначности границы по Становому хребту? - спросил меня Бухарин.

- Трудно сказать, я ведь моряк, а не географ. Но когда я предварительно проконсультировался у специалистов, они мне ответили, что единого мнения пока не сложилось. Все эти хребты можно считать как предгорьями Станового хребта, и следовательно, его частью, так и вполне самостоятельными. Для меня выгодно первое, и я этим воспользовался. А всё остальное просто казуистика - если какое-то положение невозможно однозначно определить, то оно не принимается в расчёт.

Так что можете считать, что всё сказанное мною чистая правда и китайцы просто в своё время не знали, что собой представляет Становой хребет. Но как говорится, незнание не освобождает от ответственности.

Было ещё много вопросов, обменов различными соображениями, но общее мнение складывалось однозначное - китайцы не знают, что делать дальше. Претензии с их стороны оказались несостоятельными, во всяком случае, они не нашли, что можно нам возразить, и всячески держались текста предыдущего договора. Так что ситуация складывалась далеко неоднозначная.

Я, сославшись на усталость и желание отдохнуть, быстро покинул место переговоров. По пути встретил Золотухина Семёна Третьяковича, командующего нашей обороной, и напомнил о готовности к провокациям со стороны китайцев, так чтобы он усилил патрули в темное время.