Андрей Колганов - Жернова истории 3 (СИ)

Идеологические клише, которыми стала пестреть партийная пресса, достаточно ясно предупреждали о курсе, который взяло большинство в партийном руководстве. Выпады против "хвостизма", "капитулянтских настроений перед лицом неизбежных трудностей", "утраты перспективы социалистического строительства" стали все чаще появляться в статьях партийных руководителей. Правда, термин "правый уклон" в ход пока не пошёл, - а это значит, что небольшой резерв времени до обострения ситуации у меня есть. И его надо использовать на полную катушку.

В начале октября я появился на Лубянке у Трилиссера. Несмотря на то, что формально наши должностные категории различались весьма заметно, Михаил Абрамович тут же откликнулся на мою просьбу и незамедлительно принял меня в свое кабинете. Закрыв за собой дверь, я обратил внимание на огонёк интереса, мелькнувший в чуть печальных, как обычно, глазах заместителя Дзержинского. Что, привык уже, что моё появление частенько связано с необычными идеями или предложениями?

В подтверждение моего предположения Трилиссер, поздоровавшись, начал разговор с вопроса:

- Ну, что у нас новенького?

Разведя руками, отвечаю:

- Ничего. Пока все проблемы старенькие.

- Какие проблемы? - слегка насторожился Михаил Абрамович.

- Судя по всему, американский рынок ценных бумаг может рухнуть в любую минуту. Пора предупредить тех сотрудников Экономического сектора ИНО, что сидят за океаном.

- Так уже предупреждали недавно, - с некоторым недоумением откликнулся Трилиссер.

- Верно, - согласно киваю ему. - Предупреждали. Инструкции уточнили. А теперь пора давать сигнал приступать к действиям, которые этими инструкциями предусмотрены.

Полной уверенности в том, что в этой реальности день в день на Нью-Йоркской бирже повторится "черный вторник" 24 октября 1929 года, не было. Но, в конце концов, независимо от степени влияния на американскую экономику моего появления (которое я расценивал как абсолютно ничтожное), фактор случайности никто не отменял. Поэтому подстраховать руководителей подставных фирм было не лишним.

Другой визит должен был обеспечить готовность Госрезерва встретить засуху 1931 и 1932 года в полной готовности. Руководить им назначен был В.В.Куйбышев, но у него и без того должностей хватало, поэтому фактически все дела по резервам вёл его заместитель. Созвонившись с ним, договорился о встрече, и, не мешкая, направился туда, благо, что и эта контора располагалась неподалеку от Кремля. Пройдя в здание Комитета резервов при Совете Труда и Обороны, разыскал кабинет, на котором красовалась табличка: "Заместитель председателя И. И. Мирошников". Да, должность хлопотная, но влиятельная. Впрочем, у него есть и ещё один, не менее, а, пожалуй, и более влиятельный пост - Секретарь СНК СССР. Начинал он работать на аналогичном посту - секретаря Совнаркома РСФСР - ещё при Ленине. Так что аппаратную кухню должен был знать прекрасно. На это у меня и был расчёт.

- Здравствуйте, Иван Иванович! - начинаю разговор с обычного приветствия.

- И вам не хворать, Виктор Валентинович, - отвечает он, вставая при моем появлении, но не делая, однако, попыток выйти з-за стола и пожать мне руку.

- Смотрю, вы не очень-то мне рады? - спрашиваю с усмешкой. Да и без вопросов видно: насторожен Мирошников, будто опасается чего.

- Так у вас уже репутация сложилась, - заявляет зампред Комитета резервов, не скрывая своих опасений. - Стоит вам в каком ведомстве появиться, как там вскоре начинаются всякие... интересные дела.

- И у вас начнутся! - тут же "успокоил" я его. - Но шутки в сторону. У нашей экономики впереди - очень серьезные проблемы, которые затронут и ваш Комитет тоже.

- А то я не знаю! - отреагировал Мирошников таким тоном, что ещё немного, и к нему можно было бы применить эпитет "огрызнулся". - При нашем товарном голоде выцарапать что-нибудь в резервы даже совместным нажимом ЦК, СНК и РКИ не всегда удается.

- К сожалению, дело гораздо серьезней, - глядя на мою помрачневшую физиономию, Иван Иванович тоже посуровел лицом. - Сельскохозяйственная статистика неумолимо свидетельствует: у нас из пяти лет два неурожайных, и только один - урожайный. После трех не слишком удачных лет, следующий, 1930-й, может дать весьма крупные сборы зерновых. А вот за ним, скорее всего, опять погода принесет нам неприятности.

- Так мы погодой не управляем, - хмыкнул мой собеседник.

- В том-то и дело. Вы засуху 1921 года ещё не успели забыть? - мне показалось, что при этих словах Мирошников дернул рукой, как будто собираясь перекреститься. - К такому обороту событий надо быть готовым. Если в 1930 году действительно будет богатый урожай, нужно - кровь из носу! - как можно больше закачать в резервы. Случись серьезный недород, ведь с вас же спросят - где резервы?

- Спросят... - выдохнул Иван Иванович. - Да вот, попробуй, возьми зерно на хранение. Всем нужно! Растащат по зёрнышку.

Ну да, ну да, - киваю в ответ. - Кто-то растащит, а голову, случись что, с вас снимать будут.

- Вот только не надо меня пугать! - заместитель председателя Комитета резервов при СТО не выглядел испуганным, однако следующая фраза показала, что опасения в его душу я все-таки смог заронить. - Всё равно Наркомторг и Центросоюз упрутся, и будут тянуть одеяло на себя. Каменева с наркомата сняли, а что толку? На них даже весь ЦКК с Куйбышевым во главе всерьез надавить не может!

- Оттого и пришёл к вам. Не с пустыми руками, а с предложением, - раскрываю папочку, которую держал в руках, и кладу ему на стол два листка бумаги. - Тут обоснование необходимости наращивания резервов, ускорения строительства хранилищ, и установления обязательных нормативов формирования зерновых резервов. Выходите на Рыкова и готовьте постановление СТО. Решение такого уровня обойти будет сложно. Особенно, если будет соответствующая резолюция Политбюро.

Мирошников промолчал, но листочки взял, пробежал глазами...

Похоже, идея утвердить Положение о Государственных резервах, в котором устанавливался обязательный минимум запасов зерна, из расчета, чтобы этот запас мог обеспечить одну посевную кампанию семенами, фуражом и продовольствием, возражений не вызвала. Проект Положения так же обязывал все ведомства обеспечить передачу Комитету резервов необходимый по нормативам объем материальных ресурсов. Подняв глаза от документа, он спросил только:

- И в чём тут ваш интерес? - вот же, без этого вопроса ни один разговор с чиновниками из других ведомств теперь не обходится! Всё подвохи ищут и подводные камни.

- Если будет сильная засуха, придётся переходить на карточное снабжение, - объясняю ему. - И я не хочу, чтобы на наших заводах начались волнения рабочих, если они свою норму по карточкам получать не будут. А тут без поддержки госрезервами не обойтись.