Шпик Алексей - Кицуне. Трилогия

Глава 1 или что такое не везёт.

В однокомнатной квартирке, на северо-западе Санкт-Петербурга, прыгал на одной ноге молодой человек, пытаясь второй ногой попасть в штанину своих брюк. На очередном рывке раздался страшный треск, и в руках парня осталась одна штанина, вторая же повисла на его ноге.

- Да что сегодня за день такой? Звезды что ли в ряд выстроились в направлении Юпитера и дружно пьянствуют? - В сердцах выдал он, откидывая то, что раньше было брюками, в сторону. Но, думаю, описать столь незаурядное утро стоит в деталях и по порядку, заодно и познакомимся с этим молодым человеком.

И так, здравствуйте, я Никита... Нет, не тот самый, и нет, не Джигурда... да емое НикИта, а не НикитА. Двадцати шести лет от роду. Холост. Недавно расстался с девушкой, отаку на всю голову, что, собственно, и послужило причиной расставания. Год назад окончил институт, и буквально за месяц умудрился найти работу с подозрительно хорошей зарплатой и низкими требованиями к персоналу. Но, отработав там уже почти год, ничего такого не заметил, да и не мне с моим нулевым стажем привередничать было. Что ещё стоит упомянуть? Разве что удивительную пластику, сочетающуюся с низкими физическими данными (и это я ещё преуменьшил, про таких как я говорят - соплей перешибешь) и неплохим актерским мастерством. Собственно, раньше все прочили мне карьеру либо гимнаста, либо актера-театрала. Но на первую категорию я не вытягивал здоровьем, а второе я не захотел сам. Роль актера, с их непостоянным заработком и постоянными гастролями, меня, мягко говоря, не прельщала, так что я решил подойти к делу выбора профессии с более меркантильной стороны, став менеджером. Ещё, как утверждают мои немногочисленные знакомые, есть в мои чертах что-то лисье. Думаю им видней, я к себе особо не приглядываюсь.

Возможно, вы задаетесь вопросом, как я оказался стоящий в темной комнате с оторванной штаниной на ноге? Это хороший вопрос. Все началось с этого поистине неудачного утра понедельника. Проснувшись от звона будильника, отработанным движением руки выключил его. Но в этот раз привычный алгоритм дал осечку и вместо плавного отключения рука прошла вскользь, скидывая чудо технического прогресса на пол. Помянув создателей этого ширпотреба "добрым и ласковым", я все же встал с кровати, вставляя ноги в мягкие, белые тапочки. Первый же шаг окончился приземлением левой ноги на треклятый будильник и красивым заземлением на шпагат. Дом огласил крик раненого носорога и последующее бульканье обиженного кита. Несмотря на свою гибкость и пластичность, которые у меня остались с детских лет, сесть на шпагат без подготовки - это слегка через чур.

Закончив "восхвалять" создателей этой пыточной машины, в миру будильником именуемой, я, придерживаясь за кровать обеими руками, начал потихоньку возвращаться в вертикальное положение. Спустя десяток минут, уже заканчивая свой утренний моцион и поминая добрым словом проектировщика квартиры, что сделал розетку в ванной комнате всего на два десятка сантиметров выше пола, да ещё рядом с водопроводной трубой (которая к слову протекает), я успел заметить окончательно прохудившуюся водосточную трубу под раковиной, брызги которой, как в замедленной съемке, летели прямо в работающую розетку. Откинув электробритву в сторону, я богатырским прыжком, а с моим слабым здоровьем любой прыжок будет богатырским, вылетел из ванной, сам удивляясь такому повороту событий, как прыжок с места на метр вперед в моем исполнении. Но судьба вновь повернулась ко мне филейной частью тела. Из ванной-то я вылетел, а вот в коридор не вписался. Так что раздавшийся сзади треск и летящие во все стороны искры от сгоревшей проводки, я встретил с такими же искрами в глазах и шишкой на лбу. Потирая лоб с наливающейся на нем шишкой, я, по стеночке приняв вертикальное положение, щелкнул выключателем в коридоре. Щелкнул ещё раз, потом ещё, после проверил на кухне, и лишь на десятой попытке смирился с тем, что свет навернулся по всей квартире.

В потемках доковыляв до кухни, в ванную я не рискнул заходить (во избежание так сказать), я включил там воду в раковине и смыл пену для бритья с лица. Что тут скажешь, удачно вышло, небритыми остались только усики, так что не критично, вот если бы пол-лица не побрил, это была бы катастрофа, учитывая отсутствие обычной бритвы в моей холостятской квартире. Закончив приводить себя в порядок, подошел к микроволновке, вытащив полу разогретый завтрак. Нда, это я есть не рискну, перекушу в офисе на обеде.

С такими мыслями я побрел в комнату одеваться на работу. Аккуратно пройдя по стеночке, с грустью думая о поздно встающем в октябре солнце, зарылся в вещи, пытаясь отыскать свой брючный костюм. Надев белую рубашку и завязав ненавистный мне галстук, принялся за черные брюки. Итог сего действия вам уже известен. Выкинув остатки брюк куда подальше и с сожалением убрав черный пиджак, идущий в одном комплекте с будущими половыми тряпками, переоделся в серые брюки с однотонным пиджаком к ним. Бросив взгляд в зеркало, не заметил ничего такого, не красавец, но и не урод. Каштановые, слегка растрепанные волосы и кристально чистые, голубые глаза - вот, пожалуй, и все что отличало меня от серой массы обывателей, коим я, к слову, и являлся. Ах, да, теперь образ дополняли небольшие усики, но это не критично, может оставить их на больший срок. Сменив галстук на более темный, приступил к обуванию себя любимого. Попутно дозвонившись сначала к электрикам, а после и к водопроводчикам, договорившись о приходе ко мне на вечер. Не куковать же мне без воды, которую я перекрыл, дабы не протекала, и света, который погиб самостоятельно. Накинув на плечи пальто, все же не Май месяц на дворе, вышел из квартиры, закрыв за собой дверь. Подойдя к кнопке лифта, нажал на неё. Слушая мерное бренчание поднимающейся ко мне, на шестнадцатый этаж, кабины, думал о превратностях судьбы. Ведь по сути, упади я менее удачно, запнувшись о будильник, и мог бы пробить себе голову углом кровати, а про то, что со мной было бы, не прыгни я в коридор из ванной, мне и думать не хочется. Однако мне повезло отделаться лишь парой неприятных моментов и шишкой на лбу.

За этаж до меня лифт встал. Вот гадство, теперь пешком топать, что с моей физической формой мучительной смерти подобно. Пожелав небу над головой "всех благ", хотя в моем случае лестничному переходу на следующий этаж двадцатиэтажки, отправился по лестнице пешком. Преодолев десять пролетов вниз, добрался до шестого этажа, с содроганием представляя, как буду возвращаться домой. Вот тут то и началось настоящее представление. Оказалось, что начиная с лестничного пролета между пятым и шестым этажами, лестница была чем то смазана. Вцепившись в шатающиеся от моего веса перила, я начал свой героический спуск вниз, постоянно норовя сорваться в полет по ступенькам. Мимо меня, шипя под нос ругательства, прополз вверх по стеночке мой сосед снизу, живущий на пятнадцатом этаже, ровненько подо мной. Поздоровавшись на ходу, если наш с ним способ передвижения можно назвать таким гордым словом, отправились каждый в свою сторону. Я вниз, на работу, он вверх, с ночной смены.