Игорь Карде - Пуля для Власова. Прорыв бронелетчиков

И в следующий раз, кстати, уже не будет стонать и причитать – почему столько вещей и продуктов пропало? Война есть война, на ней не до учета и экономии! Да и щедрее, может быть, станет, даст что-нибудь сверх заявки.

Хотя это вряд ли: такого куркуля, как наш Богдан Маркович, еще поискать надо! Ничем его не проймешь, никакими просьбами и уговорами. Один только капитан Лепс может с ним справиться – применит свое НЛП, и все в порядке, Михеенко сам принесет, что положено, и даже немного сверху, с горкой. А запас, как известно, карман не тянет, все на войне в дело идет, все годится…

– Ну, кажется, обо всем договорились, – подвел итог генерал Бородин, – вопросы есть?

– Есть, – кивнул капитан Лепс, – по поводу Ивана Мешкова. Я в прошлый раз вам докладывал…

– Помню, – ответил Бородин, – читал твой рапорт. Хороший парень, умный, толковый, пригодился вам во время Финской… Так что с ним?

– Он и здесь нам очень пригодился, – ответил Леонид Анатольевич, – стоял за КОРДом, помогал Матвею. Отлично дрался, настоящий солдат! Нельзя ли нам его с собой взять, на новое задание?

– Можно, – подумав, разрешил Бородин, – почему бы нет? Толковый боец всегда нужен. Но смотрите, лишнего при нем не болтайте!

Капитан Лепс улыбнулся – не беда! Если даже Иван и услышит что-то не то, все равно никому не расскажет: после операции ему обязательно почистят мозги, уберут все лишнее. Он лично этим займется. Как говорится, меньше знаешь – крепче спишь…

А сейчас – пусть воюет, он боец и в самом деле толковый. К тому же умелый, старательный, и главное – храбрый, настоящий герой. И еще умеет крепко держать язык за зубами, не болтает лишнего. На такого можно положиться, не подведет…

После чаепития перешли к делу – брать из «козла» генеральские «подарки» и грузить их в бронемобиль. Действительно, оказалось много чего полезного и интересного – и лекарства, и патроны, и гранаты, и продукты, и даже папиросы. Тоже вещь очень нужная на войне!

Старший прапорщик Михеенко вошел в образ бравого солдата и грозно покрикивал на красноармейцев, таскавших тяжелые ящики и коробки:

– Быстрее, черти, скоро надо ехать… Не весь же день с вами копаться, нас дела ждут!

Михеенко бодрился, хотя ему было явно не по себе – фронт близко, до передовой, по сути, рукой подать. А вдруг немцы нападут? Тогда придется принимать бой, что делать совсем не хочется… Очень страшно, если честно. Да еще в любой момент могут налететь «лаптежники», закрутить свою «карусель», устроить веселую жизнь… Вот и торопил Богдан Маркович красноармейцев, хотел как можно скорее вернуться в Институт времени.

Генерал Бородин же, напротив, никуда не спешил. Он наслаждался каждой минутой пребывания на фронте. И, похоже, вспоминал свою молодость… Глеб Геннадьевич раньше много воевал и со многими дрался. В разных странах, в разной форме и под разными знаменами…

Начальник Службы Спасателей времени, затянувшись «беломориной», предложенной капитаном Лепсом, рассеянно наблюдал за тем, как идет погрузка вещей. Время от времени он порыкивал, когда, по его мнению, бойцы не слишком усердно тащили ящики. Надо же и ему начальника из себя показать!

Но в основном он задумчиво смотрел по сторонам, вдыхал кисловатый запах пороха и горького дыма, вечных спутников войны, и философски думал: «Эх, молодость, молодость, были когда-то и мы рысаками… Сейчас бы в седло да шашку наголо! И кавалерийской лавой – в атаку! Но нельзя – врачи, будь они неладны, не разрешают. Остается только смотреть, как другие воюют. И молча завидовать…»

Вещи, наконец, были перегружены, и Бородин тепло попрощался со Спасателями времени: «Воюйте, ребята, живите полной жизнью, пока можно, будет вам что вспоминать на старости лет. Я на вас надеюсь, не подведите! Иначе руководство Института меня с дерьмом съест – такие деньги вам выделили, вне очереди вас поставили, а вы…»

Майор Злобин ответил за всех:

– Не подведем, Глеб Геннадьевич, сделаем все как надо!

– Да, вот еще что, – будто вспомнив что-то важное, произнес Бородин, – там, среди документов, вы найдете запечатанный конверт. Не открывайте его, пока не будете в Крыму. Это приказ! В нем – особое задание, и вы должны будете выполнить его в первую очередь. Что именно – не скажу, пока нельзя. Прибудете на место, сами все увидите и узнаете…

С этими словами Глеб Геннадьевич сел в машину и отбыл в Институт времени. Вместе с ним – и Михеенко, бесконечно довольный тем, что они, наконец, убираются восвояси. Подальше от войны и опасностей. В родное время, где куда спокойнее и комфортнее!

А Спасатели времени уже думали о новой операции – изучали бумаги и документы, смотрели карты, составляли планы. И мысленно уже находились в Крыму…

– Считай, тебе, Иван, крупно повезло, – с улыбкой произнес капитан Лепс, – разрешили взять тебя с собой. Но должен сразу предупредить: едем на очень опасное дело, можно сказать, в самое адово пекло. Если хочешь, оставайся здесь, во Второй Ударной. Подкинем тебя, как обещали, до Малой Вишеры, определим на лейтенантские курсы…

Мешков отрицательно замотал головой: нет-нет, никаких курсов! Только с вами! Конечно, получить «кубари» – это приятно, но можно и подождать. Не убегут от него курсы, никуда не денутся! Гораздо важнее быть с бронеэкипажем, воевать вместе. Ради этого можно пожертвовать и лейтенантским званием…

– Тогда закидывай «сидор» обратно в машину и сам садись, – сказал капитан Лепс. – Заскочим в штаб армии, захватим командующего, надо его в 327-ю дивизию доставить, это наше последнее задание… А потом – сразу в Крым! Там сейчас очень тяжело…

Иван кивнул – да, знаю, читал в армейской газете. Жаркие сражения идут, действительно, самое пекло… Но ничего, прорвемся как-нибудь, живы будем – не помрем.

Мешков закинул видавший виды «сидор» под койку и встал в боевом модуле на привычное место рядом с Матвеем Молоховым. Как всегда – за пулемет. Поехали! К новым сражениям и новым победам!