Константин Калбазов - Кавказец

Так что, пока казаки выполняют свои обязанности, Шейранов с кунаками вполне удачно охотится на горцев. Нет, он, конечно же, тоже участвует в патрулировании местности и выходит с казачками в секреты. Как тут ни крути, но он командир казачьей полусотни, и у него есть служебные обязанности. Но с другой стороны, его присутствие требовалось далеко не всегда. Ведь справлялись же казачки как-то раньше. Зато едва появлялась перспективная «дичь», в дело тут же вступали братья Даулетовы.

Сергей раздвинул ветви куста. Ага. Вот и цель! Ничего так, грамотно расположились, устроив стоянку на дне оврага, поросшего деревьями. Вон и костерок разложили, чтобы не скучно было коротать дежурство. Впрочем, костер разложить можно в любом месте, в лесу его не больно-то и увидишь. Да и не шастают тут по ночам, потому как попробуй кого-нибудь найди в кромешной тьме. Еще и ноги переломаешь.

Это Шейранов, имея точную наводку, взял направление и повел свое воинство, никуда не сворачивая. Да и то не ночью, а уже в предрассветных сумерках. В темноте лезть в эти дебри он ни за что не решился бы. Опять же точность сведений так себе. Направление и примерное расстояние плюс-минус полкилометра. О самой стоянке вообще никаких сведений, а она очень даже может быть с сюрпризом.

Но здесь вроде бы все нормально, вон они все пятеро, их видно довольно отчетливо. Только непонятно, как к ним бесшумно подобраться. Овраг-то деревьями порос, да только редкие они, и с подлеском тут худо. Но главное даже не то, что укрыться негде. В конце концов, на этот случай они кое-что предусмотрели. Даже на открытом месте с невысокой травой подкрадывались без особых проблем. И лучше бы это место таким и было, потому что бурелом, разбросанный между деревьями, почище какой засеки будет. Пока они станут продираться через него, столько шуму наделают, что разбудят даже мертвых, не то что спящих вполглаза.

Осмотревшись, кунаки подались назад. Тут так с ходу не напасть, поэтому нужно сначала обговорить свои действия. Разговаривать же в трех десятках метров от стоянки – идея не из лучших. Издавать звуки в предрассветном лесу, когда затихают даже его ночные обитатели, занятие неразумное. Да и говорить нужно только на грани слышимости.

– Абдул, ты сможешь попасть в часового? – едва слышно выдохнул Сергей.

– В голову? – столь же тихо поинтересовался кунак.

– Как всегда, – подтвердил Сергей.

– Смогу, – уверенно заявил Абдул.

Угу. Вот только у Шейранова такой уверенности не было. Сейчас предрассветные сумерки, и, хотя стремительно рассветает, это ничего не значит. Стрела весьма чувствительна к разного рода препятствиям и к таким, как тонкие ветви, в частности. Если попадется такая на пути, то ни о какой точной стрельбе говорить не приходится, а тут и без того сложности из-за папахи на голове намеченной жертвы. Ветки же эти и днем не больно-то рассмотришь. Но и выбора особенного нет.

– Значит, так, кунаки. Сейчас выходим на позицию. Вы забираете вправо, чтобы не мешать стрелять, и ждете. Как только Абдул выстрелит, Малик и Балбаш бегут к противнику. Абдул, остаешься на месте и держишь лук наготове. Когда эти схватятся за оружие, начинай стрелять. В голову им ты уже не попадешь, так что бей куда угодно, лишь бы не дать им выстрелить.

– А ты? – с явной обидой поинтересовался Абдул.

– А я тоже побегу к ним, но слева, так, чтобы не мешать тебе.

– Значит, ты побежишь…

– Ты еще поори для разнообразия, – змеей зашипел Сергей. – Я лучше всех стреляю из ружья и пистолетов, так что тоже буду стрелять. Но когда дело дойдет до пистолетов, не уверен, что сумею точно попасть с большого расстояния. Малик, Балбаш, даже не думайте хвататься за оружие. Только палки.

– Все помним. Ну что, братья, да поможет нам аллах! – решительно произнес Малик.

Все произошло не совсем так, как планировалось. Тупая стрела Абдула попала точно в цель, оглушив часового, который практически бесшумно опрокинулся на левый бок. Вот только практически не значит совершенно. Звуки удара стрелы и упавшего тела разбудили сразу двоих спящих, и они подняли тревогу. Считанные секунды, и все четверо оказались на ногах.

В этот момент Малик и Балбаш уже бежали в атаку, проламываясь сквозь бурелом и сжимая в руках палки. Только это оружие, кулаки и ноги, вот и все, что они могли использовать в этой схватке против ружей, пистолетов и клинков. Сергей вовсе не стремился к тому, чтобы его кунаки обрастали кровниками. И их куда больше устраивало зарабатывать своей воинской доблестью, а не плодить вражду. А деньги что? Деньги – это дело житейское. Смертную вражду порождает только пролитая кровь.

Пробежав с десяток шагов, Сергей упал на колено и вскинул штуцер. Выстрел. Один из горцев покатился по земле, схватившись за правую ногу. Правда, Сергей сумел увидеть это, только сместившись вправо, выходя из-за облака дыма. Ответный выстрел прислал пулю в то место, где он только что находился. Кто знает, насколько стрелок был точным, но звук ударившего в дерево свинца слышался отчетливо.

Вновь приклад вжался в плечо. И снова выстрел. Сменить позицию, выронив по дороге штуцер и выхватив пистолет. Второй горец свалился на землю, тоже схватившись за ногу. Даже если кость не задета, на что Шейранов откровенно надеялся, увесистый кусок свинца, прошедший навылет, а с этой дистанции только так и никак иначе, не прибавляет здоровья и способен вызвать сильный болевой шок.

Еще пара выстрелов со стороны обороняющихся, причем в сторону Шейранова, которому пришлось вертеться, словно ужу на сковороде. Что ни говори, но в большинстве своем горцы великолепные стрелки. И это даже при явном дефиците огневого снаряжения, а как следствие – отсутствие возможности совершенствоваться в стрельбе. Впрочем, Сергею они в этом все одно проигрывают хотя бы потому, что делают основную ставку на холодное оружие, а не огнестрельное. Собственно, именно из-за этого его противники постоянно изображают из себя самые натуральные мишени.

Братья Даулетовы навалились на оставшихся двоих, как снежные барсы. Отчего-то у Сергея Федоровича в голове всплыло именно это сравнение. Нда. Все же что ни говори, а показанные Шейрановым приемы, помноженные на длительную практику рукопашных схваток, сделали свое дело. Просто поразительно, насколько быстро его кунаки переняли эти приемы и использовали их теперь на практике.

Когда он подбежал к месту схватки, все уже было кончено. Никаких киношных прыжков, рукомашеств и ногодрыжеств. Настоящая драка либо похожа на совершенно незрелищную возню, несуразно наносящих удары соперников, либо скоротечна до неприличия. В идеале схватка должна завершаться одним точным ударом.