Хиллари Клинтон - Тяжелые времена

Во время выборной кампании 2008 года и я, и сенатор Обама критиковали администрацию Буша за то, что он не уделял должного внимания ситуации в Афганистане и игнорировал вопрос о необходимости преследования бен Ладена. После выборов мы пришли к договоренности о том, что самые энергичные меры по уничтожению структур «Аль-каиды» имеют решающее значение для нашей национальной безопасности и что необходимо предпринять новые усилия, чтобы найти бен Ладена и привлечь его к ответственности.

Я полагала, что нам была необходима новая стратегия в Афганистане и Пакистане и новый подход к борьбе с терроризмом во всем мире, такой, который бы предусматривал использование всей американской мощи, чтобы ликвидировать источники финансирования террористических структур, системы вербовки их сторонников и обеспечения им убежища, а также обеспечения деятельности их боевиков и руководителей. Эта стратегия могла включать решительные военные действия, тщательный сбор разведданных, применение тщательно выверенных правовых актов и продуманные дипломатически шаги — все должно быть объединено в общей «умной силе».

Все это вспомнилось мне, когда «морские котики» подобрались к жилому комплексу в Абботтабаде. Я вспомнила все семьи, которые я знала и с которыми общалась — из числа тех, кто почти десять лет назад потерял своих родных и близких в результате террористических актов 11 сентября 2001 года. Они были лишены возможности правосудия в течение десяти лет. Вполне возможно, теперь правосудие было совсем близко.

Наш аппарат национальной безопасности начал бороться с актуальной угрозой, исходящей от террористов, еще до того, как президент Обама первый раз появился в Овальном кабинете.

19 января 2009 года, за день до его инаугурации, я присоединилась к старшим должностным лицам из аппарата национальной безопасности уходящей администрации Буша и новой администрации Обамы, которые собрались в Ситуационном центре Белого дома, чтобы обсудить совершенно невероятный вопрос: как действовать, если во время выступления президента на Национальной аллее будет взорвана бомба? Следует ли личной охране президента на глазах у всего мира уводить его с трибуны? По выражениям на лицах команды Буша я могла понять, что ни у кого не было однозначного ответа на этот вопрос. В течение двух часов мы обсуждали, как реагировать на сообщения о вероятной террористической угрозе во время инаугурации. Разведывательное сообщество было уверено в том, что сомалийские экстремисты, связанные с террористической группировкой «Аш-Шабаб», подразделением «Аль-каиды», предпримут попытку проникнуть через канадскую границу, чтобы организовать покушение на нового президента США.

Следует ли нам проводить церемонию в помещении? Или же вообще отменить ее? Нам, так или иначе, надо было принять какое-либо решение. Инаугурация должна была состояться, как и планировалось: мирная передача власти является весьма важным символом американской демократии. Однако это означало, что все должны были удвоить усилия для предотвращения террористического акта и обеспечения безопасности президента.

В конце концов инаугурация прошла без каких-либо инцидентов, и информация о сомалийской угрозе оказалась ложной тревогой. Тем не менее данный эпизод послужил еще одним напоминанием о том, что даже тогда, когда мы пытались перевернуть очередную страницу эпохи Буша, призрак терроризма, который в те годы выступил на первый план, требовал от нас постоянной бдительности.

Разведывательные данные рисовали весьма тревожную картину. Ввод в Афганистан в 2001 году войск под командованием США привел к свержению режима талибов в Кабуле и нанес удар по их союзникам из числа структур «Аль-каиды». Однако талибы перегруппировались и организовали нападения своих формирований на американские и афганские силы, действуя из приграничной зоны племен Пакистана, где не существует никаких законов. Лидеры «Аль-каиды», очевидно, также укрылись именно здесь. Этот приграничный регион стал местом размещения международного террористического синдиката. Пока террористические структуры могли находить здесь пристанище, нашим войскам в Афганистане приходилось продолжать тяжелую борьбу, а организация «Аль-каида» имела возможность планировать новые террористические акты международного масштаба. Вот почему я назначила Ричарда Холбрука специальным представителем США в Афганистане и Пакистане. Использование террористическими структурами указанной приграничной территории провоцировало рост нестабильности и в самом Пакистане. Пакистанские формирования движения «Талибан» вели вооруженную повстанческую деятельность против хрупкой демократической власти в Исламабаде. Если бы экстремисты взяли верх, это явилось бы катастрофой для региона и всего мира.

В сентябре 2009 года ФБР арестовало двадцатичетырехлетнего афганского иммигранта Наджибуллу Зази, который, по данным ФБР, проходил подготовку с боевиками «Аль-каиды» в Пакистане и планировал осуществить террористический акт в Нью-Йорке. Позже он признал себя виновным в участии в заговоре с целью использования оружия массового уничтожения, в заговоре с целью совершения убийства в иностранном государстве и в оказании материальной поддержки террористической организации. Это являлось очередной причиной для беспокойства о том, что происходило в Пакистане.

Я посмотрела в печальные глаза Асифа Али Зардари, президента Пакистана, а затем на старую фотографию, которую он протянул мне. Ей было уже четырнадцать лет, но воспоминания, которые она вызывала, были такими же яркими, как и в день, когда она была сделана в 1995 году. На фотографии была запечатлена его покойная жена Беназир Бхутто, проницательный и прекрасный бывший премьер-министр Пакистана. Она отлично смотрелась в ярко-красном костюме и белом платке, держа за руки двоих своих маленьких детей. Рядом с ней стояла моя дочь-подросток, Челси, на ее лице отражалось искреннее удивление и восхищение в связи с возможностью встретиться с этой прекрасной женщиной и познакомиться с ее страной. Я также присутствовала там, это была моя первая длительная поездка за рубеж в качестве первой леди, которую я совершила без Билла. Какой же молодой я была тогда! У меня была другая стрижка и другая роль, но я явно гордилась тем, что представляю свою страну в этом непростом регионе на другом конце света.

С 1995 года произошло множество событий. Пакистан пережил несколько переворотов, военную диктатуру, безжалостное повстанческое движение экстремистов, нарастание экономических трудностей. Самым болезненным моментом явилось убийство Беназир Бхутто во время ее предвыборной кампании, которую она организовала в 2007 году ради восстановления демократии в Пакистане. Теперь, осенью 2009 года, Зардари был первым гражданским президентом за последние десять лет, и он хотел возобновления дружеских отношений между нами и между нашими народами. Так же, как и я. Именно поэтому я приехала в Пакистан в качестве госсекретаря в то время, когда по всей стране продолжали нарастать антиамериканские настроения.