Дмитрий Зурков - Бешеный прапощимк части 1-9

— Начштаба вчера после ознакомления с содержимым портфеля, что Вы привезли, был похож на ребенка, которому на именины подарили вожделенный велосипед. Поэтому пообещал увеличить группу. И на юридические тонкости рейда только махнул рукой. Мол, такой пленный с такими документами стоит гораздо больше. Я же свою и Вашу точку зрения уже доложил Командующему. С ссылкой на Походную памятку русского солдата и необходимость противодействия германской пропаганде. Он согласился с моими доводами, тем более, что… Впрочем, об этом чуть позже. Пока что, вводите Сергея Дмитриевича в курс дела, показывайте свое хозяйство. Я думаю, что получаса Вам хватит?

— А что за спешка? Есть новое задание?

— Экий Вы быстрый! Нет, мне по служебной необходимости нужно посетить госпиталь. Надеюсь, Вы догадываетесь какой? А, учитывая Ваше недавнюю контузию, и принимая во внимание жалобы на состояние здоровья, — усмехаясь, смотрит на меня, — намерен отправить Вас на консультацию к врачам.

Блин, вот стоит благодетель и издевается!!! Нет слов, одни буквы, да и те — нецензурные! А он еще и продолжает:

— Я думаю, двух дней Вам будет достаточно? Представьте Вашего заместителя личному составу, и собирайтесь. Я — на автомобиле, жду Вас…

Еще никогда на свистел «Тревогу» с таким энтузиазмом. Все, кто был в казарме, с оружием вылетели на улицу, быстро построились. Причем по полной форме. Михалыч с правого фланга усмехается и, вроде бы, даже подмигивает. Быстро довожу до всех о «пополнении», распускаю строй. Подзываю Митяева и прапора:

— Вы уж извините, Сергей Дмитриевич, но на эти два дня старшим оставлю вахмистра. Не обижайтесь, но у нас своя специфика, а Вы — человек новый. Посмотрите что и как делается, присмотритесь к людям, побеседуйте с ними. А там и я приеду.

— Что Вы, Денис Анатольевич, господин капитан меня уже немного ввел в курс дела, да и предупредил, что подразделение особое, и отношения — тоже. Прямо-таки какой-то осназ получается.

Я выпадаю в осадок от фразы и даже на секунду забываю собираться. Это — как? Он — тоже? Смотрю на него недоуменным взглядом. Он отвечает мне таким же. Ладно, разберусь после приезда. Сейчас главное — Даша!

— Вот и чудненько, … Михалыч, сегодня — как договорились: отдыхаем, приводим себя в порядок, отсыпаемся. А завтра — тренировки в полный рост. Тройку беглецов пока не трогай, неизвестно, будут они с нами, или нет. А остальных — гонять и гонять.

— Добро, командир, сделаем…

Так, теперь быстренько собираться! Натягиваем на себя все «парадно-выходное», наяриваем сапоги, и — вперед! Сажусь на заднее сиденье к Валерию Антоновичу, водитель трогается с места…По дороге отдаю любимому начальнику рапорт о проведении рейда и папочку с графскими стенограммами, которую вчера не рискнул передавать при свидетелях. Мало ли кто там замазан. В двух словах объясняю что и как, Бойко сразу врубается в ситуацию:

— Денис Анатольевич, больше об этом — никому ни слова. До тех пор, пока не расшифруем записи…

Хорошо, меняем тему. Тем более, что есть более насущные и срочные дела:

— Валерий Антонович, у меня есть несколько вопросов насчет дальнейшего расширения группы.

— Слушаю Вас, Денис Анатольевич. — Бойко отрывается от своих мыслей.

— Хотел спросить, могу ли я оставить в группе бежавших из плена солдат, которых мы встретили? Разумеется, с их согласия. Один из них, сибиряк, — отличный стрелок, охотник. Хочу попробовать его снайпером. Второй в русско-японскую служил бомбардиром-лаборатористом, то есть, должен разбираться в снарядах, взрывателях и прочей опасной химии. Если получится, в группе будут снайперы и подрывники.

— Простите, а зачем? Вы же группу готовите для работы на коротких дистанциях. — Взгляд у Бойко серьезный и пристальный. — Хотите менять тактику? Или есть еще какие-то причины?

— Других причин нет. Хочу разнообразить формы воздействия на немцев.

— И как это будет выглядеть?

Я, конечно, помню про то, как Зайцев сотоварищи в Сталинграде воевал, но ведь это рассказывать нельзя. Попробуем более обтекаемо:

— Замаскированная группа снайперов может за минуту выбить прислугу артбатареи, сорвать атаку пехоты, уничтожив командиров, затормозить на дороге обозную колонну, а потом с помощью остальной группы расстрелять ее. Естественно, снайперы должны работать под прикрытием.

— Интересно рассуждаете, Денис Анатольевич. У нас над этим никто еще не задумывался. Да и германские снайперы больше в одиночку воюют. Хорошо, я подумаю над этим.

— За счет кого будет расширяться группа? Казаки, конечно, отличные бойцы, но нужны еще и технические специалисты. Чтобы можно было заминировать дорогу и подорвать ее в момент прохождения вражеской колонны, например, или рассчитать подрыв склада с боеприпасами. Нужны артиллеристы, которые смогут использовать захваченные орудия, нужны несколько человек, умеющих водить автомобили и мотоциклы…

— Остановитесь, Денис Анатольевич! У меня возникает ощущение, что Вы эту войну хотите в одиночку выиграть. Я же не золотая рыбка из сказки господина Пушкина. Где, по-Вашему, я найду таких специалистов?

А у меня ответ уже есть, осталось только убедить начальство:

— Снайперов можно поискать хотя бы в Сибирском полку, пусть мой Игнатов поговорит с земляками. А технарей взять из вольноопределяющихся, студентов технических университетов.

— Ну, во-первых, Игнатов еще не Ваш, его переубедить надо. Я с сибиряками общался, они себя за отдельный род войск чтут, к пехоте никакого отношения не имеющий. И вольноопределяющиеся — народ тоже с гонором. Попытайтесь, а там видно будет.

— Хорошо, Валерий Антонович. Теперь — последний вопрос. Подскажите, как можно беженку, Ганну, при группе оставить.

Начальство смотрит на меня недоуменно, потом изрекает:

— Насколько я понимаю, дама, которая волнует Ваше сердце, служит сестрой милосердия в госпитале. Тогда мне непонятна причина, по которой хлопочете за эту девушку. Объяснитесь, пожалуйста.

— Если бы не ее помощь, был бы не один раненый, а больше. Она очень помогла нам. А хлопочу из-за привязанности к ней одного моего бойца.

— Ну, Денис Анатольевич, Вы же все-таки не сваха, а офицер. Война идет, по всей России бабы своих мужиков с фронта ждут.

— Валерий Антонович, она — сирота. Вся родня под немцем осталась. Куда ей податься?.. К тому же, кухаркой у графа была. При группе ее оставить, пусть занялась бы кухонными и прочими бытовыми делами.

— И Ваши орлы будут питаться лучше, чем начальство? Шучу. А вообще, есть у меня к Вам разговор серьезный. Но, чуть позже, когда окончательно буду к нему готов. И Вы поспокойней будете. А то, как гимназист, на сиденье от нетерпения ерзаете. Скоро уже прибудем, потерпите…