Константин Буланов - Вымпел мертвых. Балтийские кондотьеры

– Идем на сближение с японцами. Отвернуть на одиннадцать румбов вправо. Постараемся держать их под обстрелом всех орудий, способных вести огонь на правый борт. Как нагоним, окажемся на дистанции кабельтов в пятнадцать – двадцать, там уже будем смотреть, что к чему. Всем орудиям сосредоточить огонь на вспомогательном крейсере противника. На миноносцы отвлекаться только если они подойдут на десять кабельтов. – отдав распоряжения и убедившись, что все исполняется четко и без лишнего нервного напряжения, Иениш вновь поднял к глазам бинокль и принялся наблюдать за фонтанами начавшими вскоре вставать вокруг парохода.

Дистанция, конечно, была великовата для ведения точной стрельбы из имевшихся орудий, да и угол обстрела являлся далеким от оптимального, из-за чего для каждого нового выстрела приходилось вносить многочисленные поправки, но уже через полторы минуты снаряды начали падать вокруг намеченной цели, и теперь дело было за законом больших чисел. Чем больше снарядов они вываливали в единицу времени на вспомогательный крейсер, тем больше была вероятность его поражения.

Японцы тоже не сидели сложа руки и активно обстреливали минный крейсер из кормовой трехдюймовки. С их стороны это было единственное орудие способное прицельно послать снаряд на такую дистанцию, но, даже развив небывалую скорострельность, японские артиллеристы не могли похвастать даже посредственным результатом. Снаряды ложились в кабельтове, а то и двух от "Полярного лиса", показывая, что на подготовке артиллеристов вспомогательного крейсера японцы явно сэкономили.

Первое попадание случилось лишь на шестой минуте возобновившегося боя. 120-мм фугас разнес спасательную шлюпку, организовав небольшой пожар на борту "Ямасиро-Мару" и обеспечив корабельному врачу пациентов из состава расчета стоявшей поблизости 37-мм пушки. Второго попадания удалось добиться лишь через две минуты и десятка выпущенных впустую снарядов. Вот только для судна водоизмещением в 3700 тонн даже десяток подобных снарядов не являлись смертельно опасной проблемой, а судя по статистике, имевшиеся на борту снаряды должны были закончиться куда раньше.

Прорычав что-то невразумительное, Иениш приказал принять на девять румбов вправо, чтобы не только начать сближение с противником, но и сделать ему кроссинг Т с кормы. За двенадцать ушедших на сближение минут "Полярный лис" получил таки еще два попадания 76-мм снарядами, но и сам добился еще четырех попаданий, отчего в центральной части вспомогательного крейсера разгорался неслабый пожар. Вражеские миноносцы, развернувшись на 180 градусов, вновь предприняли попытку атаки наглого рейдера, и Иениш даже успел дать команду перенести огонь на этих небольших наглецов, как последний выпущенный по пароходу носовым орудием снаряд продрался через раскореженный одним из своим предыдущих товарищей люк трюма и разорвался среди сложенных в нем боеприпасов. Над "Ямасиро-Мару" тут же поднялся огромный столб пламени, а буквально через секунду немаленький пароход исчез в огромной вспышке, сопровождавшейся неслабым грохотом и ударной волной, не говоря уже о дыме и копоти. Десятки сдетонировавших самоходных мин разорвали его на тысячи мелких кусочков. Именно этот золотой выстрел подписал смертный приговор миноносцам, оказавшимся слишком близко от идущего на полных порах минного крейсера.

Ни убежать, ни отбиться от выжавшего из своих машин 18,3 узла "Полярного лиса" у группы оставшихся миноносцев не было ни малейшего шанса, что и подтвердила храбрая, но безумная и бездумная попытка атаки, в которой еще один миноносец отправился на морское дно, а второй, активно паря пробитым котлом, закачался на волнах, полностью потеряв ход. Командиры оставшихся четырех миноносцев приняли самое верное решение – разделившись, они начали разбегаться в разные стороны, давая шанс скрыться хоть кому-нибудь из них, и двоим даже удалось добраться до своих к концу этого безумного дня, но еще двое пополнили список потерь, канув в морской пучине вслед за своими собратьями.

Убедившись, что догнать ни одного из оставшейся пары миноносцев им не удастся, Иениш вернул корабль к ближайшему дрейфующему подранку. Встав у того по корме и взяв на прицел всех орудий, способных вести огонь на правый борт, с минного крейсера спустили оба катера и призовые партии на веслах пошли к раскачивающемуся на волнах миноносцу. Не смотря на хорошо заметные повреждения, весь экипаж миноносца погибнуть никак не мог и потому приближались к нему с большой осторожностью и не перекрывая сектора обстрела орудиям крейсера.

Из семи выживших членов экипажа миноносца двое оказались серьезно ошпарены, а на оставшихся пятерых из всего вооружения сохранился только один револьвер, да и тот упал в воду вместе с телом храбреца выскочившего на верхнюю палубу и попытавшегося открыть огонь по приближающимся лодкам. Дружный залп из более чем десятка стволов просто снес японца за борт. Более оказать сопротивление никто не пытался.

Быстро осмотрев миноносец и убедившись, что без замены котла самостоятельно ему уже не бегать, команда минного крейсера весьма быстро закрепила на нем буксироваочный трос и на десяти узлах получившаяся сцепка отправилась отлавливать второго подранка. В отличие от своего собрата, второй миноносец сохранил котел в целости и сохранности, но гибель практически всего экипажа, за исключением кочегаров и полностью разбитое рулевое управление не позволили ему скрыться от вернувшегося с охоты хищника. Пятерка уцелевших японцев попыталась было затопить свой корабль, но вовремя поднявшаяся на борт призовая партия смогла отстоять свой трофей у моря, естественно, не без помощи водоотливных средств подошедшего вскоре вплотную крейсера.

Чтобы зазря не рисковать доставшимися с таким великим трудом и напряжением трофеями, с них прямо в море демонтировали все вооружение. Причем одну мину с хрипами и матюгами смогли зарядить в свободный носовой аппарат "Полярного лиса", благо калибр мин был тем же, и по длине она вполне умещалась в минном аппарате.

Допросив пленных, удалось узнать разве что название уничтоженного судна, да имена взятых в плен моряков. Рассказывать что-либо более этого они отказались, и, было похоже, приготовились к неизбежной смерти. Поняв, что ничего от них больше не добиться, Иениш приказал посадить всех под замок и отправился на поиски Протопопова, что занимался организацией ремонтных работ и подсчетом ущерба. То, что в "Полярный лис" угодило более шести десятков снарядов, он и так знал, но хотелось быть уверенным, что кроме дыр в бортах эти стальные болванки более ничего не добились. Заодно следовало проверить раненых – два матроса схлопотали таки осколки и отдыхали после проведенных операций. Вскоре же требовалось приступить к куда более горькому делу – прощанию с погибшим. Один из артиллеристов кормового орудия был убит наповал попавшим в него бронебойным 37 мм снарядом.