Марик Лернер - Построить будущее

Ну то дела будущего. Пока для всех появляются равные права на государственной службе и в частных производствах. Очередной социальный лифт для профессионалов всякого рода и племени. России от того хуже точно не станет. С удовольствием переварит, как татарских мурз, понаехавших европейцев да норманнских пришельцев.

Стоп! А ведь забавная картинка выходит. Когда-то Рюрик сотоварищи пришли на Русь и стали править. Теперь потомки их, а князья все Рюриковичи, даже литовские и польские, хотя прямая ветвь и сгинула, пришли в Швецию и сели на престол. Все по справедливости. Мы забрали свое. Хм… Можно ли из этого выстроить историческую концепцию или не стоит? Выводы могут быть самые разнообразные и не всегда приятные…

— Тебя можно поздравить, — устало сказала ее императорское величество, опускаясь в мягкое кресло, поспешно мной подвинутое, — с завершением сложнейшей кампании по подчинению Швеции.

Кроме всего прочего, она носит свободное платье, и, значит, мои корреспонденты из столицы не зря хлеб едят. Беременность присутствует, пусть официального объявления не последовало. Ура! У нас скоро появится наследник, и династию уже не сковырнуть. Смуты тоже не будет. Главное, чтобы все прошло хорошо. После несчастья с Сашей роды откровенно пугают. И удачно подарившая мне сына Степанида здесь не утешение. Смертность даже среди королев достаточно высока.

Церемония коронации при всей усиленной работе по выкидыванию лишних и сокращению длительности множества мероприятий оказалась излишне затянутой. Кардинально ломать тоже нельзя. Пустые никчемные обиды будут обеспечены. Как бы там ни было, отныне Анна Карловна еще и шведская королева, и весь мир может утереться. Англия, собственно, так и сделала после поднятого прессой шума о выгоде торговли с Россией. Обошлось в немалые суммы подтверждение прежнего торгового договора за минусом Персии, но результат того стоил. А вот от французского посла пришлось избавиться. Уехал мой друг Шетарди в родной Париж в двадцать четыре часа, не успел даже имущество прихватить — таков был наш ответ на враждебные действия Людовика, открыто принявшегося угрожать. И не жалко. В друзьях галлы сроду не состояли. Будут еще гадить.

— Полководцы не начинают и не заканчивают войн, — отвечаю без промедления. — Это совершают монархи и исполнители их воли — дипломаты.

— Победителей не судят, — с легкой улыбкой сообщает. — Не думай, что забуду, кому обязана случившимся, граф Ломоносов-Стокгольмский, Михаил Васильевич Ломоносов.

Опа! А это уже реально весомо. Не барон какой, хотя меня давно не волнует и раньше не особо трогало титулование. Иные князья с графами ни по доходам, ни по положению рядом не стояли и никогда не окажутся, пусть трижды более родовитые. Но приятно, черт возьми, когда видишь в глазах ненависть к выскочке и он вынужден руку целовать.

— Не стала разбрасываться землями. — Опять улыбка. Напоминает про мои наставления, полученные в детстве. Между прочим, усвоила данный урок намертво. Наверное, на скаредное немецкое воспитание наложилось. Деньгами может дать или выкупленным имением. Свое держит крепко и государственных крестьян никому не раздает. — Купила у обратившихся по поводу наследства. Они все решить не могли, кому сколько, так получили с лихвой деньгами. Там дворец, парк, фруктовые сады — чистый рай для отдыха от Петербурга недалече. И не вздумай благодарить! — вскричала, будто девчонка. — Заслужил!

О стоимости, видимо, тоже упоминать не надо. Подарок. Царский.

— Я назову поместье Царицыно.

— Умеешь польстить, — одобрила Анна. — Согласна. Но то моя оценка твоих заслуг. А государственная — по справедливости достоин ордена Святого Андрея Первозванного…

Я уже и так стал кавалером иностранных орденов: польских Белого орла и Станислава, датского Слона и шведского Серафима. Этими шагами правительства соседних держав старались укрепить отношения с Россией. На подходе, считай, наверняка австрийский. Скоро буду напоминать елку, разукрашенную блестящими игрушками.

— …и генерал-фельдмаршала за присоединение Швеции.

Выше уже просто некуда. Ничуть не удивился, когда орден Славы четвертой степени получил за взятие Стокгольма, хотя лично в нем не принимал участия, довольствуясь в основном ролью наблюдателя. И в атаки не бежал. Без меня есть кому нестись на укрепленные позиции. Хотя числился командующим и фактически по моему приказу при помощи артиллерии разносили сопротивляющиеся дома и баррикады. Солдаты из плесени не рождаются. Они умирают по жесту командира, однако желательно сохранять жизни и не тратить впустую. И зависело это от моего плана. А то ведь потерять сразу три тысячи человек кажется ужасным, зато по тысяче в год десятилетиями не так заметно. Реально один раз начать и довести до конца много правильней.

— Мало даю, знаю, но будет еще не одно ответственное поручение.

Такое впечатление, она совершенно забыла, откуда взялась идея и с каким сопротивлением и недоверием пришлось столкнуться, покуда проталкивал. До последнего колебалась, и не зря я в очередной раз сделал ставку на скорость. И Военная коллегия, и Кабинет министров готовы были подписать мирный договор на условии приобретения южной Финляндии. Якобы и так достаточно.

Практически поставил всех перед фактом, рискнув головой. Если бы мы проиграли наступление, а шведы отбились и блокировали армию Ломана, плохо бы закончил едва начавшуюся многообещающую карьеру. Нашли бы виновника. Скорее всего на плаху бы не отправился, но уж в дальнюю глушь навечно — без сомнения.

И вот теперь числит среди лично своих заслуг, а я угодил в исполнители. Ну и плевать. Власть всегда считает полезные мысли подданных личной собственностью. Напоминать назойливо о себе вредно. Захочет — приласкает.

— Домой?

— Пора уж.

— А на мое место?

— Пока побудет фельдмаршал Ласси. Заслужил и не столь раздражает русским видом.

Не особо удачное назначение, по моему мнению. Стар он уже и не привык к дрязгам. А они неминуемы в будущем. Это не подчиненных строить. Но возражать не ко времени.

— Да, — вспомнила Анна, — и твоему Баннеру, за коего столь усиленно хлопотал, подполковника присвоила.

Петр Петрович род свой ведет из Дании, откуда в 1704 году выехал на русскую службу его отец. Первоначально принят на службу в Инженерный корпус, а три года спустя по собственному желанию переведен с чином сержанта в артиллерию. Дослужился до поручика в Крыму и очень полезен оказался. Храбр, расчетлив и знающ в фортификации. Крепости и заставы на Кубани проектировал и уточнял положение. При подготовке штурма Стокгольма помогал в составлении плана атаки. Я таких услуг не забываю и своих подчиненных в реляции указываю обязательно.