Александр Мазин - Земля предков

Вдоводел смотрит в горло Водимира, прикрытое лишь бородой. Если придет Волк – я его достану. Гридни не успеют его прикрыть.

Ни хрена он не испугался. Усмехнулся чуть: ну, ну, попробуй. И совершенно неожиданно для меня гаркнул:

– Привести сюда мальчишку! Немедленно!

– Но, княже… – начал было Турбой.

– Немедленно! – бешено прорычал Водимир.

Нет, дело не только в законах. Здесь что-то еще, что-то личное.

Воевода буркнул ближайшему гридню… И буквально через несколько минут Вихорька привели.

Вид у парня был не то чтобы свежий. Глаз заплыл, на щеке – ожог, губы – всмятку. Но – живой! Идет сам, даже не хромает, и вид гордый. Сразу видно: за Вихорька еще не успели взяться всерьёз. Не сломали.

Более того, они принесли даже его боевой пояс с мечом, который и вручили Гагаре, потому что мои руки были по-прежнему заняты оружием.

Вспышку радости я безжалостно подавил. Еще не вечер. Мы по-прежнему в окружении врагов. Даже если Водимир решил формально соблюсти закон гостеприимства, то действие его закончится, едва мы окажемся за околицей. И что тогда?

Тогда и будем решать.

Гуннар одним движением меча освободил Вихорька от пут и надел на парня пояс. Сам Вихорёк не смог бы – руки онемели. Зато он уже вовсю лыбился разбитыми губами:

– Отец! Я им…

– Позже, – перебил я по-скандинавски. – Палица, есть в нашей комнате что-то, за чем следовало бы вернуться?

– Ничего такого, что стоило бы жизни, – отозвался берсерк.

– Тогда мы уходим. Немедленно.

И произнес по-русски:

– Вижу, ты чтишь законы, князь! И вспомню об этом, если нам доведется встретиться вновь.

– Прочь с моих глаз, пока я не передумал! – рявкнул Водимир.

Мы развернулись и двинули со двора.

Вышли мы без помех, но я не обольщался. Я успел заметить, что князь не сдвинулся с места. Сидит, ухмыляется. А вот Турбой кричит, суетится, а дюжины три дружинников ломанулось к гриднице, а еще с десяток – к конюшням.

– Бежать сможешь? – спросил я сына, когда мы шли через посад.

– Ага.

– Отлично. Палица, Гагара, думаю, так просто нас не отпустят. Догонят и постараются захватить или просто убить.

– Пускай! Они увидят: мы тоже умеем убивать! – заявил берсерк.

– Их будет не меньше полусотни, и у них будут луки, – напомнил я. – Если нас догонят, на славную битву не надейся. Так что едва дорога повернет – бегом.

– У них будут не только луки, но и лошади, – заметил Гагара.

– Полумилей дальше по дороге будет брод через речушку, которая впадает в Волхов, – сообщил я. – Главное – успеть туда раньше погони.

– И что потом?

– Увидишь!

Речка – это громко сказано. В это время года – скорее ручей. И мы как раз добрались до него, когда услышали лай собак. Охотники приближались. Охотники за нами.

– В воду, – распорядился я.

Следующие полмили мы бежали, то оскальзываясь на подводных камнях, то увязая в иле. Гагара и Хавгрим подхватили под руки Вихорька, когда тот начал сдавать. На нашей скорости это особо не сказалось. Как всегда, главным «тормозом» был я.

– Сюда! – скомандовал я, обнаружив подходящее место: излучину, с внутренней стороны которой – типичное подсохшее болото. – Нет, парня оставьте здесь!

Вихорёк решил, что мы его бросим: сделал мужественное лицо, но я его обнадежил:

– Ложись и отдыхай! Мы скоро вернемся.

Болотце было небольшим – метров четыреста в ширину, а глубиной максимум – по колено. Не топь, а грязюка, и то не везде. Мы форсировали его бодрой рысью и выбрались на сухое.

– Теперь разбегаемся, а потом возвращаемся сюда же.

Моим бойцам ничего дополнительно объяснять не нужно. Прием для запутывания следов – самый обычный. Главное – правильно «подвесить след», а потом аккуратно вернуться. Так, чтобы опытный следопыт ничего не заметил.

Я усложнять не стал: пробежал метров двести – до какого-то оврага, потом свернул, заложил петлю, возвратившись на собственный след, и задом наперед, ставя ноги в собственные отпечатки, допятился до болота, где уже ждал меня Палица. Гагара появился через пару минут – в другом месте, но тоже двигаясь спиной. Молодец вообще-то. Вспомнил, что нас – четверо.

Сложным был момент, когда мы пересекли болото в обратном направлении и вышли к речушке. Вот тут наследить было – запросто. Но я уповал на то, что преследователи действуют традиционно, то есть пустили собак (а лай-то уже совсем близко!) по обе стороны ручья, отслеживая место, где мы выберемся на сушу. Найдут, обрадуются… И затопчут всё в кашу. Тем более они на лошадях…

Мы спустились ниже по течению и залегли. С той стороны ручья, где болото.

Ну да, всё, как я и надеялся. Две группы по берегам, а основной отряд – по руслу. Лошадей ведут на поводу. Разумно.

Наш болотный след, естественно, обнаружили легко. Но двинулись по нему не сразу и не все. Командир у них был толковый, похоже… Сообразил, что мы могли и разделиться. Сообразил – и отправил вниз по течению человек десять с парой собачек. Они бодро прошлепали мимо нас… По другую сторону речушки! Нет, не такой уж он и сообразительный, этот командир. Послал небольшой отряд и только по одной стороне, а вся остальная братия, по моим прикидкам не меньше полусотни, форсировала болотце.

– Догоним и убьем? – азартно шепнул Гуннар, показав в сторону малого отряда.

Я покачал головой:

– Нет. Нам в другую сторону.

Три пары глаз уставились на меня.

Вихорёк сообразил первым:

– Долго же они нас будут искать!

– Если клювами щелкать не будем!

Идиому не поняли, но смысл дошел.

Когда поисковый отряд номер один, обшарив округу по ту сторону болотца, убедился, что нас там нет, и сообщил об этом гнусавым звуком охотничьего рога, мы уже добрались до моста.

– Что дальше, хёвдинг? – поинтересовался Палица.

– Мне многие говорили, что ходок из меня неважный.

– Так и есть! – хохотнул Гуннар.

– Я плохо хожу, зато ты, Гагара, отлично гребешь. Поэтому мы…

– Украдем корабль? – догадался норег. – Как Трувор?

– Корабль? Зачем тебе корабль? У тебя что – десять рук? Хорошей лодки будет довольно.

Но захватили мы всё-таки корабль. Пусть маленький и речной, но всё же покрупнее лодки. И грести норегу не пришлось, потому что судно мы захватили вместе с экипажем.

В общем, повезло.

В прибрежной полосе болталась прорва народу: военных и штатских. К нам это не имело отношения. Обычная жизнедеятельность.

Мы до заката просидели в каком-то сарае и уже приглядели подходящее суденышко для угона, когда Вихорёк в сгущающихся сумерках, когда деревянная пристань практически обезлюдела, высмотрел отшвартовывающийся кораблик румов на шесть.

Снаряженное для плавания судно – это же отлично! И добычу поднимем, и пожрать найдется. День был насыщенный, а еды у нас с собой – ноль.