Татьяна Зубачева - Аналогичный мир - 4 (СИ)

Ларри читал, пока не почувствовал, что тело Марка сонно обмякает, и тогда мягко без хлопка закрыл книгу.

— Пора спать, сынок.

— Ага-а, — протяжным вздохом согласился Марк. — Пап, а…

— Спать, Марк, — чуть строже повторил Ларри.

Марк снова вздохнул и встал.

— Ладно, пап. Ты зайдёшь ко мне.

— Конечно.

Марк убежал наверх, а Ларри остался сидеть у камина, рассеянно перелистывая страницы. Потом встал, поставил книгу в шкаф, оглядел догорающие поленья и пошёл наверх.

В комнате Марка темно и тихо, только сонное детское дыхание. Ларри послушал его, стоя на пороге, и бесшумно отступил, закрыв дверь. Теперь спуститься, проверить закрыты ли входная и кухонная двери, прогорели ли поленья в камине, выключить всюду свет и подняться к себе, в свою спальню. Не слишком ли велик для двоих такой дом? Но ведь их не всегда будет только двое. А, скажем, четверо или даже пятеро. Да, трое детей — это… это разумно. Если всё дальше пойдёт нормально, то так и будет.

Ларри выключил лампу у изголовья и закрыл глаза. Да, пусть так и будет. Странное, пьянящее чувство уверенности…

Это чувство не оставляло Ларри и в последующие дни. Но за полчаса до обеда он уже не был ни в чём уверен. Всё готово, дом блестит, рыба, чтобы не остыла, в духовке, желе в холодильнике, Марк в своём лучшем костюме, и он сам… и всё, как говорится, на уровне. И разумеется, она придёт, но будет ли? Будет ли то, в чём он уже почти убедил себя?

— Пап, — Марк смотрел на него снизу вверх. — Ты… — слова «боишься» он себе не позволил, но сообразил заменить самым подходящим: — Ты нервничаешь, да?

— Да, — кивнул Ларри и улыбнулся. — Это наш первый званый обед, понимаешь?

— Да, — кивнул Марк и ткнулся лбом в руку отца. — Я постараюсь.

— Спасибо, — очень серьёзно сказал Ларри.

Они стояли на крыльце, но увидел гостей первым не Ларри, а Марк.

— Пап, смотри, это они?

Ларри вздрогнул и ответил Марку, когда женщина в строгом тёмно-сером — самый немаркий цвет — костюме, держа за руку такую же темноволосую девочку в розовом платье, уже стояла у их калитки.

— Да, — Ларри с натугой вытолкнул из себя: — Это они, — улыбнулся и повторил уже свободнее: — Это они.

Чистый, новенький и безусловно роскошный, по меркам Цветного, дом, а на крыльце высокий негр в строгом тёмном костюме и рядом с ним мальчик тоже в костюме, только вместо галстука повязан ковбойский шнурок с кисточками. «Это… это… — даже про себя не смогла выговорить Эстер уже понятое и принятое, — Это моя судьба».

— Мам, мы сюда шли?

— Да, Рути. Будь умницей.

— Хорошо, — вздохнула Рут.

По дорожке, выложенной блестящими, будто тоже отмытыми с мылом, плоскими камнями, они подошли к крыльцу.

— Добрый день, миссис Чалмерс.

— Добрый день, мистер Левине, — она протянула руку для пожатия и улыбнулась. — Просто Эстер, хорошо… Лоуренс?

— Да, Эстер.

— А это моя дочь.

Эстер выразительно посмотрела на дочку, и та, закинув голову, чтобы видеть лицо Ларри, представилась:

— Рут Чалмерс.

И даже слегка присела. Марк, не дожидаясь слов или взгляда отца, склонил голову.

— Марк Левине. Очень приятно.

Все вместе вошли в гостиную. Ларри на мгновение растерялся, но Эстер сказала:

— очень мило. Вы недавно переехали?

И Ларри понял, что надо делать. Надо показать дом. И сделанное, и несделанное, и только задуманное.

Они прошли по всему дому. Ларри ничего не скрывал, но и не хвастался. Да, дом сделан и в нём можно жить, но его можно ещё делать. Строгая, но очень… добротная простота убранства понравилась Эстер. Во всех спальных пол затянут подобранным под цвет стен ковром, и стены не покрашены, а оклеены обоями, по европейской традиции, комната марка более… детская, мальчишеская комната, хотя безукоризненно убрана. Две спальни совсем пустые, только ковёр и занавеси, но ванные — у каждой спальни своя — оборудованы полностью.

— Да, — Ларри ответил на её невысказанные слова. — Пустовато, я понимаю. Но дом надо обживать.

Они стояли вдвоём в его спальне. Марк остался у себя показывать рут свои игрушки.

— Я понимаю, — кивнула Эстер. — Вы правы, Лоуренс. Картины, украшения, памятные вещи… дом обрастает всем этим со временем.

— А для этого в доме должны жить, — Ларри прислушался к детским голосам и улыбнулся. — Пусть играют?

— Да, конечно, — улыбнулась Эстер, оглядывая спальню и невольно, даже не сознавая этого, прикидывая: что и как она изменит, прикупит, переставит, чтобы картинка из журнала или каталога стала живой комнатой.

Они вышли из спальни и, не зовя детей — пусть играют, прошли по небольшому коридору и спустились в гостиную. Ларри подошёл к бару.

— Чего-нибудь выпьете, Эстер?

— Чего-нибудь, — улыбнулась Эстер. — Я не любительница и не знаток спиртного.

— Тогда спиртного не будет, — весело ответил Ларри, подавая ей стакан.

Она взяла и с храброй осторожностью пригубила.

— Оу! Как вкусно!

— Нравится? — обрадовался Ларри.

— Да, — она отпила ещё и засмеялась так по-детски радостно, что и Ларри засмеялся.

— Мама! — прозвучало сверху.

— Я здесь, Рути, — повернулась к лестнице Эстер.

Но Рут и Марк уже сбегали вниз. Ларри вернулся к бару и сделал ещё два коктейля из соков.

— Вот, — Рут протянула матери зажатую в кулачке коробочку. — Посмотри.

Эстер взяла коробочку. Это была головоломка. Под стеклом пейзаж с воротцами и извилистой тропинкой между ямками-дырочками. Эстер покачала головоломку, но шарик у неё провалился на второй же ямке.

— А у Марка он пять дырочек проходит, — тараторила рут. — А у меня шесть прошёл, и я выиграла, и Марк мне её подарил, вот!

Марк быстро покосился на отца И, увидев его улыбку, успокоился. Ларри кивком показал сыну на стаканы с коктейлями. Марк взял оба и повернулся к Рут.

— Попробуй, Рут, очень вкусно.

Рут доверчиво взяла стакан и отпила. Облизнула губы.

— Как вкусно! Никогда не пила такого. А что это?

Марк снова посмотрел на отца и, улыбнувшись, пожал плечами.

— Не знаю. Папа умеет так смешивать, что смесь вкуснее, ну, того, из чего смешали.

Рут посмотрела на Ларри.

— Большое спасибо, мистер Левине, очень вкусно.

— Рад слышать, что понравилось, — улыбнулся Ларри.

Допив коктейли, перешли в столовую к уже накрытому столу. Усадив гостей, Ларри предложил им салат. Марк, очень старательно копируя его интонации и движения, ухаживал за Рут.

— А кто вам готовит, Лоуренс? И убирает?

— Мы всё делаем сами, Эстер. Ну, в стирку я отдаю. А с остальным справляемся.

— Вы отлично готовите, Лоуренс.

— Спасибо, Эстер. Меня учила Энни, она была кухаркой у сэра Маркуса.

— О, Рут рассказывала мне о ней.

— Это моя тётя, — шепнула Рут Марку. — Меня в её честь назвали.