Андрей Посняков - Золото галлов

– Да уж, – Алезия неожиданно улыбнулась, задорно тряхнув копною мокрых соломенно-золотистых волос, словно бы напоенных медом и солнцем. – Славное было время. И ты тогда меня во всем слушался – я же старше! Мне было лет десять, а тебе…

– Лет шесть, вряд ли больше.

– И наши отцы дружили!

– До тех пор, пока твой…

– Хватит!!! – уже не пряча гнева, воскликнул Вергобрадиг. – Я же тебе говорил – мой отец не предавал твоего! Он сам был убит все тем же Цернутом, мерзким друидом эдуев… И доказательство ты вскоре увидишь! И услышишь… если кое-кто еще жив.

– А-а-а! – юная женщина всплеснула в ладоши. – Я, кажется, догадалась, куда ты меня ведешь, К Илексам! К тому старому друиду, другу и наставнику отца… как же его зовут… А! Дядюшка Ардоний – вот как. Можешь теперь не завязывать мне глаза!

– Все равно, – молодой человек упрямо дернул шеей. – Так уж принято из века в век.

– Раз уж мы едем к холмам Бибракте – так почему бы не выбраться на римскую дорогу? Так выйдет гораздо быстрей.

– Там нас могут ждать, – хмуро пояснил юноша. – И вовсе не друзья.

– Ждать? Но… все мои враги остались в крепости, думаю, они очень рады тому, что я оттуда убралась! Э-э-э! – повернув голову, Алезия вдруг окатила своего собеседника ледяным взглядом столь сильного подозрения, что тот отпрянул, едва не свалившись с коня.

– Эй, эй, что ты так смотришь? Что я такого сказал-то?

– А сам подумай! Может, ты специально меня сюда завлек… сделал все, чтобы я уехала – придумал какую-то дурацкую тайну… Кто из вельмож тебя об этом попросил? Камунолис? Эльхар? Кассивелаун?

– Брось! – сжав губы, Вергобрадиг нервно сплюнул. – Ты прекрасно знаешь – почти все из окружения Верцингеторикса – мои враги. Они – арверны, а я – эдуй, и не из последних, – юноша гордо повел плечом. – Если же ты хочешь меня оскорбить, то…

– Я – хочу тебя оскорбить? – темно-голубые глаза девушки вспыхнули гневом. – Да и в мыслях не было! Просто сказала, что думала. Лучше было бы промолчать? Так, значит, мы едем к священным источникам… к старому друиду Ардониу. А он точно еще жив?

– Был жив еще не так давно, мне говорили. Да и с чего б ему умирать? Этот старик еще крепок, а врагов у него нет… там, в Бибракте его все почитают и ни один не посмеет обидеть. А кто посмеет… О, горе тогда ему и его нечестивому роду!

– Глянь-ка, Верг. Вот и слуги! Нашли они место для ночлега, спроси?

Алезия, конечно же, и сама могла бы поинтересоваться. Могла, но не должна, это было бы неприлично, ведь первыми сейчас подъехали амбакты Вергобрадига – господин их и должен спрашивать, не дело знатной и благородной женщине позорить свой рот, без особой нужды вступая в беседы с чужими простолюдинами.

– Господин, мы отыскали заброшенную деревню, – спешившись, поклонился один из слуг. – Она, конечно же, сожжена, однако не полностью – уцелел сложенный из камней амбар, люди благороднейшей госпожи как раз сейчас застилают лапником крышу, так что можно будет заночевать – и никакой дождь не страшен.

– Слишком много говоришь, дурень, – выслушав, юный аристократ недовольно поморщился. – Уши устали слушать. Поезжай вперед, показывай путь.

– Слушаюсь, мой господин, – слуга поспешно вскочил на коня, естественно, не на своего, а на хозяйского – откуда б у него мог быть свой? Если б имелся, так слуга был бы не слугою, а «всадником», благородным воином, способным на подвиги и геройство. А какие же подвиги способен совершить простолюдин? Сиволапая деревенщина, годная лишь на то, чтоб услужить благородным людям. Конечно же – никаких. Если простолюдины на что и способны, так только на подлость, правда, иногда и среди них попадаются верные люди, жалко, что очень редко.

– Да, жаль, что редко, – подгоняя коня, проговорил Вергобрадиг в тон своим мыслям. – Благородная Алезия, полагаю, ты не против переночевать в этом лесу?

– А у тебя есть какие-то другие предложения?

– Нет.

– Чего ж тогда спрашиваешь?

Алезия хотела было что-то добавить, что-то такое язвительное, на что, несомненно была способна, но… посмотрев на слуг, с этим своим желанием справилась. Негоже благородным ругаться на виду у амбактов. Даже говорить простыми словами – и то не стоит, все должно быть, как принято исстари.

– О, благороднейший Вергобрадиг, я с удовольствием приму твое предложение о ночлеге.

– Не ждал от тебя иного, благородная Алезия. Клянусь Эпоной и Цернунном, все правила чести будут соблюдены, насколько это будет возможно… и невозможно.

Именно так и общаясь, молодые люди в сопровождении слуг добрались до холмов и, немного проехав по узкой лесной тропе, выбрались на опушку. Заночевали в старом амбаре, заботливо накрытом ветками проворными слугами, которые, кстати, провели ночь на улице под деревьями – ничего, не размокли, не такой уж и сильный припустил дождь.

Алезия и Вергобрадиг, естественно, расположились в разных углах, ничуть не стесняясь – слуги как раз сушили над разведенным костром всю их одежду. А чего благородным стесняться друг друга? Пусть амбакты стесняются, это ведь только у сиволапых бродят в голове всякие нехорошие мысли, благороднейшие же всегда выше похоти! Потому и не стеснялись, сидели голышом, обсыхали да вкушали принесенные слугами яства – пока то да се, кто-то из амбактов запромыслил тетерева и цесарку, их и сварили, поднесли господам бульон и вкусное белое мясо. Ну а сами потом обглодали кости – чего еще надо простолюдинам? Довольный вид господина – лучшая им благодарность.

Утро неожиданно выдалось солнечным, светлым. Однако и похолодало так, что даже траву под деревьями присыпал серебристый иней.

– Ох, ты ж… – выбравшись из амбара, Алезия поежилась и поплотней запахнула плащ, синий, выкрашенный стойкой краской, а не черникою, как у слуг.

– Да уж, да уж, – забыв приличия, согласно закивал Вергобрадиг, поправив ниспавшую на браки тунику.

– Тебе-то хорошо – в штанах.

– Так у тебе обе туники из теплой шерсти, о, благороднейшая!

– Ладно, уж не замерзнем, поехали. Надеюсь, слуги не забыли покормить лошадей.

– Еще бы забыли! Едем.

На этот раз дорога долго шла лесом, то взбираясь на холмы, то петляя в узких долинах. Лес постепенно становился реже, вот уже потянулись луга, а слева, неподалеку, блеснула неширокая речка, по обеим берегам которой, через две левки, снова встал непроходимой стеною лес, теперь уж тянувшийся до самого горизонта.

– Скоро Бибракте, – Вергобрадиг обернулся в седле. – Но в крепость мы не поедем.

– Ясно! Нам же нужны источники – Илексы.

– «Братья», как их здесь называют.

– Господин… – подъехал к юноше один из высланных вперед слуг. – Дозволь доложить, о, благороднейший.

– Говори уж, коли прискакал. Что-то лошадь у тебя грязня, не забудь потом помыть.