Андрей Посняков - Золото галлов

Фалерн! Беторикс чуть не поперхнулся – амфора фалернского вина стоила примерно так же, как две лошади. А за обед, между прочим, расплачиваться-то уж всяко, не Клодию.

С другой стороны – сокровищ в обозе было много, вполне хватало на «производственные издержки», так что по поводу материальных затрат Беторикс решил не сильно печалиться.

– Так выпьем же за нашу дружбу, уважаемый господин!

В общем, все пока шло, как должно бы.

До определенного момента.

Виталий не смог бы точно определить, когда именно все пошло немножко не так – то ли когда к столу зачем-то подсел трактирщик, то ли когда тот завел разговор о гладиаторах… или это Клодий первым начал о них говорить? Виталий как-то все это пропустил мимо ушей, и вовсе не потому, что сильно опьянел – какой же русский опьянеет от разведенного теплой морской водой фалерна, и без того не отличавшегося особой крепостью? Нет, не в опьянении было дело, молодой человек просто расслабился, посчитав дело сделанным, и душой, всеми своими мыслями, уже был в дороге… мало того – в Риме! А тут так, просто поддерживал разговор, уже начиная тяготиться навязавшимся на его голову обществом.

– Что скажете о гладиаторах, уважаемый Вителий? Видели когда-нибудь гладиаторский бой? Я вот, помнится, когда был в Риме, посетил Большой цирк и там… О, целая арена крови! – смотритель рынка почмокал губами. – О, это незабываемо! Это что-то!

– И у нас тут, бывает, устраивают мунус, – тут же поддержал его хозяин таверны. – Какой-нибудь весьма обеспеченный человек.

– Вот как? – подумав, Беторикс все же счел неприличным отмалчиваться. – И что же, у вас здесь есть гладиаторская школа?

– А как же! – всплеснул руками Клодий. – Я даже знаю ланисту… ой!

Виталий сдержал улыбку: вот именно – «ой!». Ланиста – это из категории тех знакомств, которыми в приличном обществе не похваляются. Все равно что в России-матушке брякнуть – «мой хороший знакомый – режиссер порнофильмов»! Да, вот примерно так. То же самое, как и хвастать дружбой с какой-нибудь гетерой, актером, да – с тем же гладиатором. Люди, зарабатывавшие на хлеб своим телом – почти все вышеперечисленные, в Риме не котировались, достойная уважения профессия была одна – юрист. Ну, еще – воин – но это уже не профессия, это служение, образ жизни.

– Вот вы, Вителий, наверное, не разбираетесь в ударах гладиусом, но все же скажу – редко каким можно убить наповал, больно уж меч неудобный, короткий…

– Ну, почему же! Как раз очень удобный. Смотря как наносить удар…

Как-то неожиданно для себя Беторикс вдруг пустился в пространные рассуждения о гладиаторском бое, о ланистах, о школах бойцов… Перед глазами вдруг все поплыло, стены и потолок закачались… Неужто опьянел так с фалерна? Хотя… хоть и слабенькое вино, а пять кубков под разговоры выкушал… Ох… что ж так спать-то тянет?

– Нет! Гнездово – это Гнездово, а Саттон-Ху – Саттон-Ху! – убрав в ножны меч, которым только что хвастал, «ранятник» Костик, больше известный в реконских кругах под именем Рагнар Синий Плащ, ухмыльнулся и, поправив аккуратно заплетенную в две косички бородку – точно такую же, как у гитариста известной финской группы «Найтвиш», – потянулся к стоявший на брошенном наземь щите большой деревянной кружке с пивом, вернее – брагой, наскоро приготовленной уже тут, на тусовке. – Разница – понимать надо!

– Так я не о Саттон-Ху, я о венделе! – его собеседник – уже изрядно поддавший малый с помятым после вчерашней пьянки лицом и невнятным именем Тевбур, опорожнив кружку, довольно крякнул и, похлопав себя по тунике, обернулся к сидевшей рядом девушке, не реконке, туристке – таких много сейчас по лагерю любопытства ради шлялось. – Глянь-ка, милая, какой цвет! Сам лично красил.

– Ага, оно и видно – сам! – презрительно хмыкнул Рагнар. – Ты хоть в крапиву-то квасцы добавлял? Вижу, что нет. Оттого и цвет такой – линялый.

– Не линялый, а… ик… камуфляжный!

– Ага, камуфляж… В девятом веке!

– Здорово, мужики. Дядьку Энгуса не видали? – проходя мимо, поинтересовался Беторикс.

– Да вроде в малиннике пьяный спал. Или в шатре уже. Бражку будешь? – поправив сползший с плеча плащ, Рагнар протянул кружку.

– Да не откажусь.

– А, гладиатор! – пьяно погрозил пальцем Тевбур.

Вообще, этот парень считался странным – руки у него явно росли не из того места, даже вот, тунику толком покрасить не мог, да и сшил кое-как.

– Видал, видал, как вы вчера рубились – красиво, нечего сказать.

– Да с чего ты взял, что я гладиатор? – Виталий все же не выдержал, хотя обижаться на Тевбура – бисер перед свиньями метать или выпускать пар в свисток.

– Гладиатор и есть, – собеседник то ли откровенно заводился, то ли выпендривался перед «левой» девчонкой, совершенно уже не понимая, что болтает. – Так ведь только гладиаторы и сражались – с выкрутасами, с обманками, с перехватами – в общем, с фехтованием разным. Обычных-то легионеров никто ничему подобному и не учил. Зачем? Вовсе не в этом сила, главное – строй выдержать, в строю и биться. В этом вся фишка, не так?

– Ну, так, – Беторикс миролюбиво пожал плечами. – Только я не легионер, а галл, по бракам не видно, что ли?

– Ага, можно сказать, галлы были великие фехтовальщики! Да таким мечом помаши, попробуй – рука отсохнет! Поди, от «Урала» рессора на клинок пошла?

– От «Запорожца», – махнув рукой, Виталий поблагодарил Рагнара за угощение да и пошел себе, искоса взглянув на туристку. Ишь, дуреха – в лес короткие шорты напялила – вон ноги-то все искусаны комарьем да мошкой.

– Девушка, хотите, я вам мазь дам?

– Мазь? От комаров, что ли? – девчонка враз встрепенулась. – А есть?

– Не было бы, не предлагал.

– Слышь, гладиатор, это не твоя там машина воет? Синяя «десятка»… пятый раз уже сигналка срабатывает.

– Синяя «десятка»? Не, не моя. Да и не гладиатор я, сколько раз уже тебя говорить?!

Все они вдруг куда-то исчезли – девушка эта, Рагнар Синий Плащ, недотепа Тевбур… Кругом стало темно, словно бы прямо на глазах небо затянула черная грозовая туча.

Виталий поднял глаза… Не было над головою неба!!! Только потолок. Низенький, грязный, исчерканный чем-то острым… какие-то ругательства, причем – на латыни… На стенах, кстати, тоже – латынь.

О, боги! Ну, конечно же – латынь, а что же еще-то? И Виталий… Беторикс… сейчас в Медиолане, в таверне «Ослица»… был… Чего ж так напился-то? И где это он вообще-то? Оконце ма-аленькое, с решеткой.

Опа!!! И руки – связаны… даже не связаны – скованы толстой железной цепью! Одна-ако… С чего б это он в тюрьму угодил? В тюрьму, в тюрьму – уж не в «Грандотель», точно. Буянил, что ли? Этому гаду Клодию морду набил? Или с трактирщиком подрался? Да ну, не может быть, ведь если б что-то подобное случилось, так он, Беторикс, уж всяко хоть что-нибудь помнил бы, не может же быть, чтоб вообще напрочь память отшибло! Правда, если недельку крепко пробухать… Так это недельку. И – с водкой… А не с этим дурацким фалерном, тем более – разбавленным.