Андрей Посняков - Золото галлов

– А на ночь вы к берегу пристаете? – поинтересовался любопытный Беторикс.

Матросик улыбнулся:

– Могли б и не приставать, здесь ведь не море, и берег – плевком достать. Но волам ведь отдых нужен, не железные. Просто бросаем якоря, а ночуем здесь же, на баржах. Правда, костерок на берегу разведем – со всех судов народ соберется: байки травят, смеются – хорошо, весело!

– Понятно…

Виталий невольно усмехнулся: этакий местный дальнобой, только вместо фур – баржи. А в остальном, наверное, все то же самое. И тот же рэкет…

– Разбойники? – оглянувшись, переспросил Тит. – Бывают, конечно – на все уж воля богов. Но – у нас ведь стража, вон, воины… Сейчас они спят в шатрах, на корме, как и многие пассажиры, а ночью – дежурят. Десять аудикарий один костер жгут, и стражники с них вместе держатся, представляешь, какая сила?! Мелкие шайки не сунутся, а крупных… – оглянувшись по сторонам, матросик понизил голос. – А крупные и сами в деле.

– В смысле – в доле?

– Можно и так сказать. Оп!

Тит резко вытянул шею – с кормы идущей впереди аудикарии замахали.

– Мель впереди, видать, последними дождями намыло. Сейчас распряжем упряжки да будем заводить канат.

– И надолго задержимся? – уточнил Беторикс. – Морской корабль в Остийском порту долго ждать не будет.

– Успеете! – Тит успокаивающе кивнул. – Не так уж долго тут и возиться. Да и – если что – вечерком нагоним. Кто-нибудь впереди с факелом пойдет – первый раз, что ли?

– А долго вообще плыть? Говорили – дней пять.

– Так и есть – правильно сказали. Ну, все… пойду, разбужу кормщика.

Гладиатор еще постоял на носу, глядя, как матросы споро заводят канаты, как тянут… вот уже протащили, посмеялись радостно, снова запрягли в упряжки волов… Рутина.

Пять дней до Остии, оттуда морем до Массилии – еще дней десять, в зависимости от погоды. А там уж Галлия! Вверх по Родану-реке, точней – по идущей параллельно дороге. С каким-нибудь купеческим караваном, естественно – их в эту пору много, и никакая война торговлишке не помеха. Вдоль Родана, через большой и богатый город Лугдун, через земли секванов, а там – влево, на плоскогорье, к эдуям в Бибракте. Поклониться священным Илексам, а дальше уже рукой подать.

Алезия! Милая супруга…

Беторикс прикрыл глаза, чувствуя, как сильно соскучился по красавице-жене. Да. Конечно, были у него и сейчас женщины – та же синеглазка Луция Маргона… он же молодой здоровый мужик, а полигамия в эти времена вовсе не считалась грехом. Да и понятия-то такого не было – грех, Иисус Христос еще лет через пятьдесят родится.

Иисус…

Виталий поднял глаза к небу и, неожиданно для себя самого, перекрестился, со всей искренностью прошептав:

– Господи! Помоги мне во всех делах, Господи, и, если можешь, прости меня, грешника… Не о себе одном пекусь, и даже не о супруге. Галлия! Вторая родина – да-да, именно так. Галлия будет свободной! Надолго ли – другой вопрос, но Верцингеторикс не разбит, и Цезарю сейчас вовсе не до него, а гражданская война в Риме протянется еще долго. Лет пять – уж по крайней мере. За это время много чего может случиться…

Дай Боже, ничего этого не увидеть… Вернуться! Вернуться домой, в привычное и родное время, уже кажущееся забытой и нереальной сказкой.

Скорей бы, Господи! Скорей!

Молодой человек вдруг устыдился этого своего порыва, сконфузился – ишь ты наконец-то Господа вспомнил! Что ж раньше-то не вспоминал, язычник чертов? Грешен, грешен, что уж тут говорить…

Вернувшись на палубу, Беторикс забрался в низенькую палатку, за отдельную плату выделенную им с Летагоном кормщиком. В палатке конечно же было душно, да зато – тень, надоело уже торчать под палящим солнцем. Впрочем, здесь, на реке жара переносилась намного легче, чем в городе. Никаких болотных испарений, запаха пота, выгребных ям и протухшей пищи. Лишь вольный ветер да волшебное мерцание реки.

Скорее бы!

Путники конечно же не рискнули возвращаться назад тем же путем, как и явились, – через Медиолан, через Альпы. Во-первых, нужно было бы искать проводника, во-вторых – и в главных – в этом случае никак нельзя было миновать встречи с легионами Цезаря, что в планы Беторикса отнюдь не входило.

Ближе к вечеру немногочисленная команда баржи совсем расслабилась – подул легкий ветерок, принося с моря прохладу, побежали по небу плотные белые облака, подсвеченные снизу золотым солнцем.

Беторикс вместе с проснувшимся Летагоном поднялись на корму, любуясь мерцанием волн. Кроме неповоротливых, влекомых медлительными волами, аудикарий, по Тибру плавали и другие суда – куда более верткие и быстрые: рыбацкие челны, изящные и стремительные лодки, перевозящие муниципальную почту и служащих, шикарные, с тяжелыми балдахинами, ладьи состоятельных господ. Один из таких корабликов как раз и маячил за кормой.

– Что-то он нас никак не обгонит, – прищурился от солнца Летагон Капустник.

Некрасивое, мосластое лицо его все еще хранило на себе явные следы недавнего сна.

– А зачем ему нас обгонять? – Беторикс пожал плечами. – Катается себе какой-нибудь богатый бездельник, пьет вино, любуется видами. Глянь, красота-то какая! Какой богатый закат! Нет, не зря все-таки все художники приезжали рисовать в Италию.

– Нет, это не судно богача, – всмотревшись, с ленцой пояснил сменившийся с вахты Тит. – Это наемная лодка. Таких много трется у пристани. Вдруг кому-то срочно понадобится в порт или просто не будет охоты тащиться на попутной барже. Вот и нанимают люди. Дорого, не всем по карману.

Гладиатор смачно зевнул, прикрыв рот рукою:

– Поня-атно. Только, что-то это такси не очень-то торопится.

– Что торопится? – изумленно переспросил матросик.

– Ну, лодка эта.

– Все от нанимателя зависит. Может, просто наняли покататься. Какая-нибудь богатая молодежь.

Уже начинало темнеть, и баржи, одна за другой, приткнулись к излучине, встав на ночлег. Неспешно причалили, неспешно бросили якоря, матросы неспешно разложили костер – чем дальше от Рима, тем более спокойно протекала жизнь.

– Все правильно – нынче мы никуда не торопимся, – усаживаясь к костру, пояснил все тот же Тит, которому, видать, нравилось общаться с новыми людьми. – Вот ближе к осени – другое дело! Уж тогда начнется – молодое вино, оливки, зерно! Тогда никаких ночлегов, лишь факельщики впереди… Очень красиво смотрится: ночь, и оранжевые движущиеся точки. Словно светлячки.

– Да, – согласно кивнул Беторикс. – Представляю.

А Летагон ничего не сказал, он вообще отличался немногословием и больше делал и думал, нежели говорил – отличное качество, между прочим. Вообще, Капустник оказался человеком весьма надежным, из тех, кому можно было полностью доверять. Единственное, о чем сейчас сожалел Виталий – так это то, что Летагон не раскрылся перед ним раньше – не было на то приказа. А ведь тогда все бы по-другому пошло. Хотя и так… Цели-то все же добились! Галльское золото свое дело сделало!