Александр Харников - Царьград (сборник)

– Заманчиво, хотя и коммерческий риск присутствует, – задумчиво сказал Нобель. – Но без риска коммерции не бывает. У меня есть время на то, чтобы обдумать ваше предложение?

– Время есть, Людвиг Эммануилович, хотя его и не так уж много, – ответил я. – Но чтобы вы своими глазами убедились в том, какие дивиденды сможете получить, если примете наше предложение, вы можете познакомиться с нашей техникой и оценить ее возможности. Мы дадим вам сопровождающего, с которым вас пустят туда, куда обычный приезжий никогда в жизни бы не попал. Вы умный человек, Людвиг Эммануилович, и быстро все поймете.

И еще. Подумайте вот над каким нашим предложением. Не пора ли русским и югоросским промышленникам и предпринимателям создать некое объединение под условным названием «Российская торгово-промышленная палата», которое бы стало своего рода клубом по интересам, разрешало бы споры между российскими коммерсантами и отстаивало бы их интересы в спорах с зарубежными конкурентами? Мы полагаем, что русским людям, а таковым, как мне известно, вы себя считаете, пора уже начать экономическую и финансовую экспансию по всему миру.

Я нажал кнопку и сказал появившейся в дверях секретарше:

– Оформите господину Нобелю Людвигу Эммануиловичу временный пропуск на все наши объекты в Константинополе. И вызовите, пожалуйста, дежурного офицера по комендатуре. Если возможно, попросите, чтобы прислали подпоручика Кукушкина, он вроде сегодня должен дежурить…

15 (3) августа 1877 года, утро. Константинополь, госпиталь МЧС

Полковник Александр Александрович Пушкин и его дочь Ольга

Невеста великого князя Сергея Лейхтенбергского вернулась в Константинополь только ближе к полудню. Но и это время не пропало у Александра Александровича даром. С утра он нанес положенный в таких случаях визит военному коменданту города майору Никитину, потом снова побывал в госпитале, и уже в более спокойной обстановке встретился со своими находящимися там на излечении офицерами. На этот раз обошлось без концерта. Просто тихо посидели со штаб-ротмистром и корнетами и, втайне от медперсонала, вспомнили и помянули своих павших в боях товарищей. По счастью, Нарвский гусарский полк в особо жестоких сражениях не участвовал. Просто гнал и брал в плен в южной Болгарии деморализованные массы турок. А потому и его потери были относительно невелики.

Другой разговор зашел о потерях полков, штурмовавших Шипку и перевалы под Софией. Штаб-ротмистр, бывший тут почти с самого начала, рассказал, как один за другим круглосуточно на площадку у госпиталя садились залитые кровью, забитые ранеными вертолеты. И как православный священник отпевал тех, кого просто не успели дотащить до операционной.

Ирина Андреева в сопровождении Ольги сама нашла Александра Александровича, занятого общением с однополчанами. Полковник Пушкин смотрел на эту одетую в простое белое платье, уверенную в себе темноволосую молодую женщину и, кажется, начинал понимать, что в ней нашел Серж Лейхтенбергский, обычно не отличавшийся стойкостью своих привязанностей. Она была, как кавалерийский палаш – прямой, изящной и полной смертельного очарования. Полуденное солнце изливало на грешную землю потоки света и зноя. Силуэты одетых в белые платья молодой женщины и девочки казались окруженными каким-то неземным сиянием.

– Добрый день, господин полковник, – сказала Ирина Владимировна, нырнув в прохладную сень беседки. – И вам добрый день, господа офицеры. Кстати, случайно, не вас милые госпитальные сестры разыскивают, чтобы закатать каждому по хорошему уколу?

– Добрый день, папенька, – пискнула опустившая очи долу Ольга. – Вот… знакомься – Ирина Владимировна.

– Добрый день, мадемуазель Ирина, добрый день, Оленька, – вежливо ответил поднявшийся со скамейки Александр Александрович, и под его суровым взглядом штаб-ротмистр и оба корнета исчезли так быстро, как будто в этой беседке их никогда и не было.

– Папенька, – Ольга снова бросилась отцу на грудь, – прости меня, пожалуйста. Я понимаю, что ты сильно-сильно волновался, ведь правда?

Полковник Пушкин аккуратно отстранил от себя дочь:

– Правда, котенок, очень волновался. Знала бы твоя покойная мама. Ты же могла исчезнуть навсегда, и мы бы тебя никогда больше не увидели. Ведь это просто чудо, что тебя спасли…

– Папенька! – снова повторила Ольга, подозрительно шмыгнув носиком. – Ну прости меня, ну пожалуйста…

– Ладно, дочка, – Александр Александрович посадил Ольгу на скамейку. – Рассказывай, как ты тут живешь. И вы, мадемуазель Ирина, присаживайтесь. Спасибо вам, большое, что Оленька ухожена и под присмотром. Я, сказать честно, ожидал худшего. Скажите, почему вы так улыбаетесь?

– Вспоминаю себя в ее годы, – вздохнула Ирина, – я ведь тоже чуть не сбежала к отцу на войну…

– И ваш папа?.. – приподнял брови полковник Пушкин.

– Командовал полком в первой линии, как и вы, – ответила Ирина, – только не гусарским, а по-вашему – гренадерским.

– Вот как! – воскликнул изумленный Александр Александрович. – Мадемуазель Ирина, выходит, что и вы тоже когда-то была такая, как моя егоза?

– Папенька, а я буду учиться! – совершенно некстати влезла Ольга. – Здесь, в Константинополе, в университете, на детского доктора.

– Да? – полковник Пушкин вопросительно посмотрел на Ирину. – Мадемуазель, соблаговолите мне объяснить – что все это значит?

Вместо ответа Ирина Владимировна посмотрела на часики.

– Ольга, – сказала она строгим голосом, – через пятнадцать минут у тебя занятия по биологии. Жанна Владиленовна просила, чтобы ты не опаздывала.

Ольга опустила голову и поднялась со скамейки.

– Хорошо, теть Ир. Папенька, так я пойду?

– Иди, иди, – кивнул Александр Александрович, понявший, что не все вопросы можно обсуждать в присутствии его дочери, уже достаточно взрослой, чтобы все понимать, но все же еще слишком юной, чтобы нести полную ответственность за свои поступки. Все же лучше откровенно обсудить судьбу дочери с взрослой женщиной, имеющей в здешнем обществе определенный и немалый вес.

– Итак, мадемуазель Ирина, – язвительно сказал он, когда Ольга отошла за пределы слышимости, – я вас слушаю. Так что там об учебе моей дочери на доктора? В Российской империи не дозволяется получать высшее образование лицам дамского пола. И кстати, где там ее так называемый жених? Хотелось бы хоть одним глазком посмотреть на этого молодого человека.

– Господин полковник, – спокойно и с достоинством ответила Ирина, – давайте не будем спешить с выводами и поговорим обо всем по порядку. Вы согласны?

– Согласен, мадемуазель, – кивнул Александр Александрович, – так что там насчет жениха?