Игорь Сорокин - Флагман флотилии. Тендеровский узел (СИ)

6-го октября, день когда корабли корабль пришел в село Прогнои стал для меня сигналом приближения роковых событий в жизни монитора и экипажа монитора 'Ударный', использования последнего шанса по выживанию корабля. История хоть и изменилась по срокам и событиям, даже оборона Очакова теперь не фарс, а настоящая длящаяся уже почти месяц лента событий этой реальности, все же стремится к своей первоначальной версии. Изменения событий в маленьком регионе огромного Восточного фронта все еще не обеспечивают глобальное изменение истории и судеб людей.

Экипаж заставленного ящиками с боеприпасами монитора стал судорожно разбирать укладки снарядов и патронов из ящиков и цинков с боеприпасами. На берег и за борт полетели ящики от снарядов и цинки от патронов. Весь экипаж, в том числе и механики, вооружились промасленной ветошью и занялись протиркой выстрелов, удалением смазки и комплектацией по партиям. Зенитные снаряды стали укладывать, где возможно россыпью, перекладывая мешковиной и ветошью или в мешки. На Березань пошли все малые плавсредства за зенитными выстрелами, вагоны которых удалось переправить из Николаева перед эвакуацией.

Получил я новость об очередном изменении в своей судьбе. Я вновь стал отцом маленького мальчика по имени Виктор. Моей семьи на Березани уже нет. Их, как и прочие семьи отправили в Севастополь, а потом в Поти. Абрамов всеже прислушался к моему предложению о создании там береговой базы флотилии, для обеспечения прямых связей с Каспийской флотилией, создания там инфраструктуры госпиталя и подготовки кадров. Такова судьба моряков. Месяцами не видеть близких. Поэтому не все семьи и сохраняются. Трудно жить с виртуальными мужьями и женами.

С окончанием стоянки в Прогноях (Гвардейское) закончились бои в Днепровском лимане. Противник наладил переправу в районе Новой Збруевки и отбросил к селениям Рыбальче и Чулаковка батальоны 534 полка 106-й стрелковой дивизии.

На следующий день к вечеру 7октября с северо— востока стали слышны звуки канонады, и пришло боевое распоряжение на переход корабельной ударной группы из двух мониторов 'Ударный' и 'Железняков' в Ягорлыцкий залив к штабу флотилии в Покровке для поддержки обороняющих Ивановку бойцов Тендоровского боевого участка.

Покровка встретила корабль с тихой радостью и одновременной печалью.

Наконец спустя неделю я смог оказаться в штабе флотилии. Штаб встретил немым молчанием. Всего лишь сутки как командующим стал контр-адмирал Фролов, привезя вместе с собой военкомом Дворяненко и начальником политотдела Лесникова.

Здесь же и уточнил обстановку у оперативного дежурного.

Со вчерашнего дня прорвана оборона Тендоровского участка в районе Чулаковки. Встретив сопротивление, немцы немедленно ввели в бой авиацию — несколько налетов двух десятков бомбардировщиков и целый батальон красноармейцев разбежался, оставив село. Не долго, думая на плечах бегущих немцы ворвались на околицу Ивановки, где и были остановлены огнем нашей зенитной батареи и контратакой сводного полка морпехов. Чуловку отбить не удалось. Пришлось закрепиться у южной окраины села. Там теперь окапывается и наша 7-я рота, усиленная истребительным батальоном мобилизованных и 17-й пулеметной ротой. Что происходит южнее, никто не знает. Оборонительному участку придана батарея 122-мм гаубиц размещенная в Иваново, однако ее огневой мощи явно не хватает ля огневой поддержки действия обороняющихся на всем Ягорлыцком полуострове, поэтому и принято решение на привлечение к поддержке обороняющихся мониторов и бронекатеров.

В настоящее время батареи зенитного дивизиона расположились в Покровке, недалеко от Прогноев и в Ивановке. Истребительная эскадрилья флотилии базируется на северной оконечности острова Тендра. Время подлета до Покровки — 15 минут, до Прогноев 20 минут и до Ивановки 25минут. Всего в строю шестерка И-153, которые в настоящее время больше используются как разведчики и курьеры.

Небольшое село на берегу Черного моря за несколько дней как здесь разместился штаб и управление флотилии превратился в настоящий муравейник. Здесь разместились, тыл, госпиталь и политотдел с походной типографией. На околице нашел площадку и приземлился Р-5, летчик тут-же направился в штаб, а принявшие самолет матросы сноровисто приподняв хвост, потянули его к ближайшим кустам для маскировки.

Решил зайти в тыл. Решил подать заявки на топливо, боеприпасы и продовольствие.

После тыла решил зайти в госпиталь. Проведать получившего ранение в ногу комендора Беляева командира носовой башни 41-К. На корабле, а тем более в башенном отделении с негнущейся ногой и костылями делать нечего, уже неделя как отправили в госпиталь. Таких, как правило, в тыл не отправляют, оставляют на лечение при госпитале флотилии.

Зашел начал разбираться, где боец? В ответ — все выписался. Услышал, что корабль пришел в Покровское, и тут-же справку легкораненого вытребовал.

Получается, что разминулся я со своим бойцом.

Госпиталь наполнен множеством медсестер и прачек. Соскучившийся по женскому обществу и вниманию организм срабатывает автоматически. Знакомые женщины удостаиваются приветствия, а незнакомки как обычно, если подходят на уровне рефлексов, задерживают внимание даже, если мысли заняты чем-то далеким от второй половины человечества.

Поймал себя на том, что остановился напротив двух прачек. Даже не так.

Вначале голова повернулась в сторону о чем-то говорящих и моющих бинты медсестер. Рефлекс сработал на чью-то интонацию или еще как сказать! Потом тело само повернулось на звук беседы и заставило голову и глаза направить на беседующих подруг, а тело остановиться рядом. Лиц не видно, тела сидящих на корточках девиц, спрятаны под каким-то непонятным женским одеянием. Видны закатанные рукава и поднятые на колени подолы юбок. Руки обеих что-то стирают в одном корыте на двоих. Далее, глаза начали бегать по двум затылкам с волосами, завязанными в пучок. Постепенно мысли оформляются в определение того, что эти черные как смола волосы у одной и светлые у другой мне знакомы. Но далее, мысли словно заморозились. Тупо смотрю на качающиеся в такт беседе затылки увлеченно общающихся медсестер. Глаза бегают, бегают и снова бегают, отслеживая затылки.

Далее события все также не торопятся развиваться. Наконец одна из беседующих обращает внимание на ноги остановившегося напротив военного и поднимает лицо. Наши глаза встречаются. Мои ненадолго задерживаются и вновь начинают движение по маршруту — глаза напротив, затылок второй, глаза напротив, затылок другой. Мозг все еще не хочет осознать факт определения личностей встреченных медсестер. Наконец белобрысый затылок заменяется второй парой глаз. А голова все еще двигается и двигается, пытаясь всмотреться и опознать встреченных мной девиц. Глаза моргают и моргают, лицо начинает жить своей жизнью, отражая эмоции движением губ.