Максим Паршиков - Эльф с душой человека (СИ)

Под конец пути с меня сошло все семь потом, казалось, я даже похудел, хотя куда уж больше? Усталость была столь велика, что хотелось уснуть, прям тут. Лишь разум твердил — нельзя! Найдут, и все будет напрасно, зря. Последний рывок, совсем немного и свобода!

Не используя слова, взываю к магии земли. Плита, закрывающая выход становится рыхлой и проваливается внутрь под тяжестью земли, что находилась поверх нее. Вот она — свобода!

Выполз я в каком-то лесочке, весь грязный, мокрый, но такой счастливый. Если бы не общее состояние, так и вовсе можно было сказать — жизнь прекрасна.

Собственно, чего же больше нужно? Ооо, много чего, очень много!

Вот отползу, куда подальше от входа, спрячусь, отдохну, и буду планировать свои дальнейшие действия. Ведь сбежать это только половина дела. Скрываться всю жизнь, будто крыса в канализации — не для меня это. Даже пережитое не сломало меня, не смогло унять амбиции и желание двигаться дальше. Так что вперед, к новым свершениям и подвигам. Вот только отдохну немного, совсем чуть-чуть!

Долго разлеживаться было нельзя. Даже сознание потерять было непозволительной роскошью. На мой след мог стать освободившийся маг, ведь это было вполне ему по силам, а разозленный маг на хвосте не самое приятное ощущение. Да еще в каждом замке есть псарня — память отчетливо говорит об этом. Нет ни малейшего сомнения, что там есть собаки способные взять след. Конечно, от эльфов запахов меньше, пот наш не столь едок и пахуч, но для собачьего нюха он вполне ощутим.

Значит погоня лишь вопрос времени и к моменту, как она соберется нужно убраться подальше. В идеале вообще сбить, запутать следы.

Однако бежать я не мог. Раз состояние не позволяет бежать, нужно было идти. Если и идти не получится — поползу, но не вернусь в клетку! Не хочу еще раз в жизни испытать что-то подобное.

Хотя на задворках сознания билась подленькая мыслишка — лучше оставаться живым животным, запертым в клетку с надеждой на побег, чем быть мертвецом, гнить и кормить своими останками червей в земле.

Пошатываясь, я углублялся в лес. Мысли путались, ноги едва держали меня. Пару раз меня порывало извергнуть содержимое желудка, но все позывы давились в зародыше. Нельзя было оставлять дополнительных следов, облегчать поиски преследователям.

Глупо и обидно мне становилось — выбраться и не иметь возможности скрыться. Силы покидали меня и через каждые десяток другой шагов, мне приходилось отдыхать, облокотившись на дерево. Главное было оставаться на ногах и идти вперед, не важно куда, но подальше от замка.

Очень жаль, что у меня даже не было возможности улучшить свое состояние с помощью внутренней энергии леса. Когда я только очнулся в этом мире, идя и прикасаясь к деревьям, частичка их силы переходила ко мне, и мне становилось немного лучше. Таким образом, можно было уйти далеко, даже очень! Тем более это могло бы помочь в лечении. Однако с повреждениями ауры я попросту не рисковал брать энергию извне, пусть даже она родственная моему телу.

Риск велик, а значит нужно просто продолжать двигаться вперед. Пот застилал глаза, дыхание было сбито. Сколько часов прошло даже приблизительно посчитать не могу. Однако на чистом упрямстве я продолжал идти.

Бесконечно это продолжаться не могло. Вскоре я первый раз упал, но смог подняться, чтобы идти дальше. Но наступил момент, когда на то чтобы подняться с земли не осталось сил. Меня лихорадило, я практически ничего не видел вокруг себя, зато полноценно ощущал лес и свободу. Сбивая локти, колени и кисти рук, срывая кожу с пальцев, я заполз в какую-то щель между корнями, где и забылся тревожным сном.

Лишь лицо, да изредка некоторые части тела дергались в судорогах. Это наступил откат от использования магии с разорванной, сильно поврежденными оболочками ауры. Пришло время платить по счетам.

Однако тело чтобы выжить принялось поглощать всю доступную энергию извне. Дерево, в чьих корнях нашел пристанище эльф, стало усыхать, а трава в округе жухнуть. Такую же участь, но чуть позже постигла и соседние деревья. Эльф — дитя леса и природы убивал то, что для каждого из этой расы очень важно.

Так, вырабатывая много маны и подпитываясь энергией леса, эльф продолжал жить.

Магистр, по человеческим меркам, второй ступени Эрлик Многоликий был недоволен собой. Не успеть среагировать на появление полудохлого эльфа и позволить заточить себя в каменный мешок — позорище для того, кто прошел всю эльфийскую компанию. Причем прошел далеко не в тылу, а на самой что ни есть передовой. Даже получил одно из проклятий, которое попало прямо в лицо. Собственно потому Эрлика и прозвали Многоликим, за постоянно мастерски наложенную иллюзию нормального лица, а не изъеденного будто кислотой.

Конечно, современная медицина могла исправить этот изъян, но зачем? Эрлику всегда было плевать на внешность, кому она нужна, когда есть Сила? Тем более постоянная тренировка в наложении иллюзий может, и уже не раз преподносила сюрпризы врагам магистра.

На самом деле магистр корил себя за недосмотр. Кто бы мог подумать, что этот раб окажется магом? Вообще непонятно почему он был в рабстве в таком случае? Ситуация более чем странная.

Ученики, проходившие дополнительное обучение после академии маги не успели среагировать, потому в живых остался только магистр.

— Жалкие неучи, — сплюнув, сказал Многоликий.

На самом деле было жаль, что нынешний наниматель погиб — хлебное место, да возможность исследований ускользали из рук Эрлика, от чего он начинал злиться.

В соответствии с Кодексом, ему было необходимо отомстить убийце нанимателя. Для этих целей была собрана стража, которая просто горела энтузиазмом найти и закопать эльфийского выродка.

Обнаружив след, магистр повел по нему свой отряд. Миновав подземелье, погоня вышла в лесу, где любил охотиться их господин. Следы были отчетливыми, и прочесть их мог даже ленивый и полуслепой следопыт. Однако только Эрлик мог точно сказать, что тут происходило.

Выходило, что эльф двигался из последних сил. Оставалось только удивляться его упорству и силе воли. Выжить в рабстве, сбежать — на такое способен далеко не каждый. Магистр уважал сильных личностей, может быть, потому что и сам таким был?

Однако Кодекс требовал покарать убийцу. И вскоре отряд достиг пятна, где трава и деревья пожухли, будто из них выпили все соки.

— Никому не двигаться, за мной не ходить! — приказал Эрлик.

Но никто и не горел желанием последовать за магистром.

«Жалкие людишки» — подумал Эрлик с презрением поморщившись. «И куда подевались воины не боящиеся идти на смерть, с презрением относившиеся к своей и чужой боли? Не даром говорят, что война забивает лучших! Эх, сколько достойных людей осталось в эльфийских лесах…» — думал он, заходя в пятно.