Александр Конторович - Выжженая земля. Тетралогия

А вот площадь. Наши машины подъезжают к ступенькам и останавливаются.

— Пойдемте, Сергей Николаевич, — устало говорит полковник. — Надо генералу доложить…

Выйдя на улицу, оборачиваюсь к «шишиге» и делаю приглашающий жест. Полковник тем временем уже поднялся по ступеням и взялся рукой за дверную ручку. Повернувшись в мою сторону, нетерпеливо машет рукой.

— Я только вещи свои прихвачу! Не заблужусь…

Хлопает дверь.

От машины, припадая на раненую ногу, подходит Гратц. Он с интересом смотрит по сторонам.

— Здесь тоже шли бои?

— Пришлось пострелять… это у нас всю дорогу забава такая национальная! Бей своих, чтобы чужие обделались!

Майор качает головой — не понял юмора. Ну, немцы, ну и трудный вы народ!

— Прежний губернатор и его люди, бросившие город в трудную минуту, попытались снова захватить власть.

— И как долго они прожили после этой попытки?

Хм, я был не прав — юмор у Гюнтера присутствует…

А на входе в здание меня отлавливает Попов. Видать, по рации ополченцы его вызвали.

— Слышь, Николаич, я тут тебе такое скажу!

— Да мне к генералу нужно!

— Оно и хорошо…

Широков выглядел каким-то помятым и уставшим. Ну в принципе, его понять можно — новый геморрой образовался. Причем практически на пустом месте. И как его теперь решать?

— Что-то вы, товарищ подполковник, не слишком торопились! Кротов — так когда еще подошел!

На место меня ставишь? Сразу — с самого начала? Ну, понять это можно — но, не нужно.

— Виноват, товарищ генерал-лейтенант! Но от обязанностей военного коменданта меня никто не освобождал (никто, по правде говоря, на меня их и не возлагал…), а некоторые вопросы требуют незамедлительного решения! Меня прямо перед вашей дверью отловили!

— Ладно… — машет рукой хозяин кабинета, — об этом после… Что теперь с немцами нам делать?

— Договариваться нужно. Нам они здесь не нужны, пусть топают к себе домой.

Широков удивленно смотрит на меня.

— Но каким, простите, образом?

— Разрешите? — приподнимаюсь с места.

— Ну…

Подхожу к двери и поворачиваю ручку. Тяну створку на себя и отступаю в сторону.

— Разрешите представить вам майора Гюнтера Гратца — командира того самого спецбатальона.

С кого там Гоголь немую сцену писал? Думаю, он и здесь мог бы почерпнуть для себя немало интересного…

Скрипнули тормоза — и прямо через борт из остановившейся машины начали прыгать люди.

— Вперед! Оцепить дом!

Топот ног — в сенях метнулся в сторону хозяин дома, вскидывая на уровень груди автомат. Поздно — мелькнувшая перед ним тень изогнулась в рывке… и АКСУ глухо долбанулся об пол.

— Вниз!

Протарахтели по ступеням тяжелые ботинки.

— Н-на!

Сполз по стене дежурный автоматчик. Лязгнул о стену ствол его оружия.

— Держать его!

Бухнула о бетон распахнутая дверь. Упав на колено, передовые бойцы вскинули автоматы — черные зрачки стволов уставились на находящихся в помещении людей.

— Всем оставаться на местах! Кто руку к пульту протянет — так без нее и останется!

Радиопереговоры.

— «Сосна» — «Грачу» ответь!

— Здесь «Сосна».

— Подходим, обеспечьте посадку.

— Бросаю дым.

— Принято, дым вижу.

— Ветер у земли слабый, юго-восток.

— Принял.

Зависнув на мгновение в воздухе, вертолет осторожно коснулся колесами земли. Открылась дверца, наружу выползла металлическая лесенка.

Придерживая руками головные уборы, на улицу быстро выбралось несколько человек. Осмотревшись по сторонам, один из них подошел к группе встречавших.

— Старший лейтенант Горяинов!

— Гауптман Кашке! — поднес руку к каске один из них.

— Очень приятно, герр гауптман! — протянул руку Горяинов. — Я назначен к вам офицером связи. Среди нас есть врач, а также люди, которые должны обеспечить ваши контакты с местным населением. Дабы между вами не возникало никаких конфликтных ситуаций.

При этом старший лейтенант непринужденно перешел на немецкий язык, что вызвало улыбку на лице гауптмана — в русском языке тот был не силен.

— По правде сказать, мы и сами уже установили с ними контакт… но ваша помощь, разумеется, будет весьма кстати!

«Хоть пить столько не станут!» — пронеслась в голове Кашке мысль. — «Бедняга Кнопфель и так уже еле на ногах держится…»

— Мы привезли вам некоторое количество продовольствия, пришлите людей для выгрузки.

— Я распоряжусь немедленно! Но и у нас для вас тоже кое-что есть…

Оставив на земле немаленькую кучу картонных коробок, ящиков и мешков, вертолет взревел двигателями. Выскочив из двери, обежал его по кругу борттехник. Вернулся, махнул на прощание рукой и запрыгнул в салон. Хлопнула дверца, и винтокрылая машина поднялась в воздух, унося в своем чреве новых пассажиров.

— Ну, что ж, герр гауптман, — провожая взглядом уходящую машину, произнес старший лейтенант. — Полагаю, у вас есть на кого спихнуть все это добро?

Еще раз окинув взглядом доставленный груз, немец кивнул.

— Сейчас подойдет наш вахмистр, он и примет весь груз по описи.

Горяинов приподнял бровь.

— Да и так бы взяли! Вам же личный состав кормить нужно.

— Нет, — покачал головой немец. — Во всяком деле есть определенный порядок — и его необходимо соблюдать!

— Ну, — развел руками офицер связи. — Вам, разумеется, виднее…

— Ну, че, Синельников? — подтягиваю я ногой табуретку и присаживаюсь напротив. — Говорить бум?

— О чем, товарищ подполковник? — спрашивает связист.

А синячок у него знатный! В полморды!

— Не просек еще?

— Не понимаю я вас…

— Марков где?

— Утром еще ушел, должен меня через час сменить.

— Ну, за час можно столько рассказать!

— О чем?

— Ты и впрямь лопух? Или меня за такового считаешь? Где записи моих переговоров?

Парень удивленно приподнимает брови.

— А-а-а… каких?

Во как?! Так их много?

— Всех.

— В том компе, — кивает вбок связист, — диск «Д», директория «Лес». И в шкафу съемный хард. В коробке синего цвета, она там одна такая.

— Пароль?

— Это к Маркову. Меня в эти вещи не посвящают. Исправность аппаратуры — моя епархия. Все прочее — к капитану.

— Ты с самого начала знал?

— Я же инженер! Знал…

— Кого еще писали?

— Да, всех… — пожимает он плечами. — До полусотни абонентов можно одновременно контролировать, у нас столько и не набиралось…

Ну, да, писали, надо полагать, только руководителей — тех, кто был включен в кодовую таблицу для радиообмена. Им Марков сам рации и выдавал. А я-то думал — откуда у него их столько?

— Таблицу позывных придумали именно поэтому?

— Разумеется. Речевой анализатор вычленяет первые слова, по ним и происходит автоматическая сортировка записей.

— Анализом кто занимался?