Александр Мазин - Белый Волк

Через месяц он объявился в Тёнсберге [16] Согласно историческим источникам Тёнсберг был основан во второй половине девятого века, но дело с ним – темное. С археологическими данными вообще какие-то непонятки. Тем не менее в нынешней Норвегии он считается древнейшим ее городом. , главном городе фюлька Вестфолл [17] Фюльк (от слова fylki, folk (народ, военное подразделение) – область, территория, имевшая собственный тинг и капище. , где сумел устроиться «юнгой» к одному из свейских купцов.

С тех пор Красный Лис изрядно поплавал, заматерел, обзавелся прозвищем и даже побывал на своей исторической родине и счастливо воссоединился с семьей.

Однако мирная жизнь была не для него. Сколотив из своих команду, он приплыл сначала в Бирку, потом – в Хедебю, где и услышал о том, что Рагнар Лодброк собирает удальцов для будущего суперразбоя.

Общаться с Лисом было весьма интересно. Мне. Стюрмир культурной беседе с нами предпочел мясистые выпуклости двух местных шалав. А Свартхёвди тем временем обставил одного из Лисовых дренгов в местную умную игру: помесь шашек и шахмат.

– Стюрмир, как насчет мячик покидать? – позвал я, но могучий дан только отмахнулся. Его застольно– половое общение двигалось к победному… концу. Обе девки шарили в просторных штанах викинга, как хозяйка – в собственной кладовке.

Ну, удачи тебе, парень!

Однако спокойно уйти нам не дали.

– Эй, Медвежонок! – крикнул нам вслед огорченный проигрышем ирландец. – А правда, что сестренка, которую ты упоминал, родилась, когда твой папаша уже пас табуны Эгира? [18] Напомню тем, кто запамятовал: Эгир – великан, который обитает в морской стихии и устраивает мореплавателям всякие бяки вроде штормов. А потом его уважаемая супруга с помощью сети собирает утопленников и пристраивает к делу. Например, пасти рыбьи косяки. Интересно, каково это – резвиться в постели с утопленником?

Шутка была резкая. Я бы сказал – на грани фола. И я ожидал от быстрого на язык Свартхёвди такой же резкой отповеди.

Но Медвежонок отреагировал еще резче, чем я ожидал.

Сначала он молчал секунд этак сорок… Что само по себе было странно: Свартхёвди никогда не лазал за словом в карман (тем более что и карманов у него не было), а всегда держал отповедь наготове. Как метательный нож в перевязи. Зацепил кольцо пальцем – и прощай глаз нехорошего человека. Но тут Медвежонок почему-то промедлил…

В этот момент я, обменявшись дружескими похлопываниями с Красным Лисом, двинул на выход… И оказался как раз между Медвежонком и его обидчиком…

Я успел лишь увидеть, как Свартхёвди выдергивает из ножен меч.

Медвежонок сшиб меня быстрей, чем я мигнул. Отбросил в сторону, как кеглю. Ничего себе – силушка!

Промельк стали… Только потолочная балка, в которой увяз клинок, спасла злого шутника.

Рывок – и меч снова свободен, а Медвежонок, с утробным рычанием, бросается на обидчика. Кто-то метнул нож, тяжелый, разделочный, – Свартхёвди отшиб его голой рукой, на лету, и вспрыгнул на стол. Половинки гуся, как живые, прыгнули в стороны, а в Медвежонка полетели кувшины, кружки, жареная вепрятина… Всё, что подворачивалось пирующим под руку.

Свартхёвди уклонился от более крупных снарядов (невероятно быстро), проигнорировал мелочь, ударил снова – и достал. Голова неудачно пошутившего ирландца спрыгнула с плеч и покатилась по полу. Алый гейзер плеснул вверх… Метательный нож вонзился в правое плечо Медвежонка, но тот даже не заметил… Он стоял на столе, медленно озираясь… Глаза безумные, налившиеся кровью, клинок в руке мелко подрагивает…

– Сетью его! – прогремело в дверях.

У входа стоял Ивар Бескостный.

У этого Рагнарсона определенно нюх на кровопролитие.

Красный Лис среагировал первым. Рванул с потолка подвешенную связку сетей и метнул…

Но Свартхёвди слетел со стола быстрее, чем его накрыло. Народ шарахнулся от него в стороны. Норманы уже всё поняли, только до меня доходило как до жирафа…

– Сам! – закричал Ивар, выхватывая меч.

Я мигом оказался между ним и Свартхёвди с клинком наголо.

– Прочь! – зарычал Бескостный.

Ага, сейчас, разбежался…

– Прочь! – И выпад. Не в меня, надо мной. Я пригнулся… Промельк сбоку и лязг стали о сталь. Полуоборот…

Блин! Медвежонок едва меня не зарубил!

Но теперь он обратился на Ивара. Черт! Никогда не думал, что мой друг может быть таким быстрым. Да еще с ножом, торчащим из плеча. А рычал он, как настоящий медведь. И пенная слюна текла по бороде… «Берсерк»! – наконец доперло и до меня – «жирафа».

Ивар изловчился, увел клинок Медвежонка в сторону и толкнул Свартхёвди ногой в живот. Парня отбросило на меня… Я рефлекторно поймал его… И врезался в стену. Медвежонок, не глядя, отбросил меня левой рукой и снова бросился на Ивара…

Но тому осталось лишь отойти в сторону, потому что Красный Лис, улучив момент, изо всех сил врезал Медвежонка по спине какой-то жердиной.

Он его даже не оглушил. Просто впечатал в опорный столб. Но Ивар коршуном налетел сзади, вывернул руку с мечом, подсек и придавил Свартхёвди к земляному полу, пытаясь удержать…

Хренушки! Медвежонок заревел еще яростней… И поднялся. Вместе с Иваром, повисшим на нем, аки клещ…

Но тут уж подоспели и остальные. Моего друга запеленали в сеть, отобрали оружие. Стюрмир, поднатужась, выплеснул на Медвежонка пятидесятилитровую кадушку с ледяной водой…

И только тогда Свартхёвди пришел в себя. Его затрясло. Из проколотого ножом плеча хлынула кровь…

Но мы уже взялись за дело. Разрезали сеть, содрали мокрую одежду, наложили жгут…

Медвежонок был – как кукла. Что-то бормотал… Но не сопротивлялся.

В шесть рук мы его перевязали, переодели, влили в рот горячего молока, положили на лавку…

Медвежонок наконец успокоился. Похоже, заснул.

– Берсерк – это хорошо! – Губы Ивара насмешливо кривились, но глаза были – как ледышки. – Берсерки угодны Одину! Верно, Ульф Черноголовый? – И подмигнул.

Я не нашелся что ответить. Да это и не требовалось, потому что Ивар уже перенес внимание на Красного Лиса, который с угрюмой рожей нависал над спящим Свартхёвди.

– Эй, отродье Локи! [19] Бог огня Локи был, сами понимаете, рыжим. Я думал: ты покрепче. И сетью промахнулся. И полешком ударил – крепче моя бабушка клюкой тюкает. Надо бы сказать твоим парням, чтобы выбрали себе другого хёрсира.

Это была шутка, но Лис даже бровью не повел.

– Говори, что хочешь, – проворчал он, – а я вот хочу услышать, кто заплатит мне вергельд за моего родственника.

Тут и остальные вспомнили о несчастном обезглавленном ирландце.

– Поделом дураку, – с легкой угрозой процедил Стюрмир. – За такое язык отрезать вместе с головой – самое правильное дело.