Анатолий Бурак - Через годы, через расстояния...

Разве что, местная полуголая самочка, всей одёжки на которой не хватило бы на то, чтобы скроить галстук-бабочку, на миг привлекла внимание. Да и то, чисто гипотетически.

Так что, поневоле пришлось, пусть и по быстрому, но всё же обдумать «этот вопрос». И отложить, так как помимо броской внешности при выборе партнёра важен ещё не один фактор. В частности запах. А населяющие эту планету, хоть и близкие нам но, всё же существа другой расы.

Кто его знает, какой-нибудь сильно озабоченный и лезущий на всё что шевелится Казанова может, и смог бы. Я же, увы, на такие подвиги не способен. И, нисколько не жалея об этом, тоже включил галовизор, дабы «глянуть новостей».

Бездумно «щелкая пультом», его роль выполнял всё тот же телепатический обруч я, наконец, наткнулся на коротенькое сообщение. «Приведение в действие приговора, вынесенного группе «так называемых гуманистов», и отложенного из-за подачи кассационной жалобы в Совет Десяти Миров назначается на послезавтра».

Заинтересовавшись, я отдал приказ обручу проинформировать меня более подробно. И… елки-палки!

То что выяснил, настолько напомнило мне гипотезу Старшего о ссылаемых в неведомый мир преступниках, что я поневоле решил познакомится с этими гуманистами поближе. И, прикинув в уме, как бы всё обставить получше, пошёл за Леной.

— Тут возникла одна идея. — Начал я.

Но девушка резко повернулась ко мне и спросила:

— Нам опять придётся убивать?

— Что ты, девочка. — Ласково улыбнулся я. — Если бы хотели уничтожить. — Я сделал зверское лицо. — Так давно бы уже… И добавил. — Мы их вылечим. Правда, лекарство будет горьковатым, но тут уж я бессилен.

Затем, не давая опомнится, предложил.

— Хочешь, смотаемся на одну из главных планет? Заодно и соревнования Гравироллеров посмотрим!

Ей Богу, хрен его знает, были ли у местных скейтбордистов вообще хоть какие-то соревнования, но у Лены тут же загорелись глаза..

— Конечно, Сергей! — И вскочила. — Поехали!

Сказано — Сделано! Нас в принципе ничего не держало. И, задав обручу я моментально получил требуемую информацию.

Подлетев к станции перемещения, мы высадились и поставили на стоянку скутера.

Едва вошли в огромный зал, потолок, казалось, взметнулся под самое небо, я сразу почувствовал, что он разделён какой-то незримой чертой надвое. Невидимая глазом, она, тем не менее, была вполне осязаема и ясно различима даже для такого новичка, как я.

Условная граница делила зал на два сектора. В одном, клубился народ, разномастной одеждой напомнивший фильмы про прибытие пароходов с иммигрантами в Новый Свет. Причём, публика была простая, непритязательная и явно путешествующая за счёт соцминимума. Во второй же половине, находился от силы десяток пассажиров. И все они улетали отсюда.

Нас сверлили взглядами различной степени холодности. От откровенно недружелюбных, бросаемым простонародьем, до подобострастно почтительных, но всё равно далеко не тёплых, которыми смотрели служащие портала и стражи порядка. И можно было понять, что возможность покинуть новый мир имелась далеко не у каждого. То есть, быть то она была, но только в один конец. Ещё дальше. В такой вот толпе бедолаг, ищущих лучшей доли. И тогда этот мир покажется… Ну, в общем, как бы не был он плох, но может представиться раем.

Глядя на эту картину, я невольно почувствовал, как мы с ними похожи. Вернее, на них. Этой вот завистью, вечной неудовлетворённостью и жаждой чего-то большего. И вот таким же абсолютным незнанием, куда же эти излишки приспособить. Вот «нехай будуть», и всё.

Ведь, никто их, бедных сюда, на эту планету силой не гнал. Сами, уроды припёрлись. И вот, обжившись малёк, уже начинают завидовать этакой малости, как возможность вернуться. А зачем, спрашивается? Они ведь и до эмиграции там никому не были нужны, а тем более теперь, когда для многих прошли годы и годы.

В общем-то, надо отдать должное заведённому порядку, всё здесь было на уровне. И, скормив одному из автоматов почти всю «наличность» мы с Леной, сопровождаемые красноречивыми взглядами, вскоре пресекли заветную черту.

Цена билетов, не была одинаковой, и я сделал вывод, что чем «старше» мир, тем дороже. Нам же достались самые дорогие, так как Интересующая меня группа находилась на планете-праматери.

Что ж, посмотрим воочию, как они там у себя всё устроили. По крайней мере, потом, будет с чем сравнивать.

Всё прошло как-то слишком обыденно. По крайней мере, те взоры, которыми сопровождали нас все присутствующие в зале, не стоили того. Даже «счастливцы», что возвращались в старые миры и то поглядывали на нас с завистью, так как на центральную планету-праматерь отправлялись мы одни.

По очереди мы вставили полученные из автомата кусочки пластмассы в прорезь и, приложив ладони к подобию сенсора, оказались перед вполне обычным и ничем не примечательным проходом. Раздвинулись створки и, пройдя по коридору, мы взошли на пассажирский корабль. Чтобы, спустя несколько суток анабиозного сна выйти через точно такой же проход, но уже в другой звездной системе.

«Добро пожаловать Домой» зазвучало в мозгу. И, ей Богу, как та подопытная крыса, я вдруг ощутил прилив светлой и ничем не мотивированного счастья.

Про крысу же я вспомнил потому, что не было у меня причины радоваться прилету в это змеиное логово. Не было, и всё тут.

Эрго — всё это проделки психической коррекции. А так же здешних умников, с ходу дающих прибывающим эдакий «заряд энтузиазма».

Хотя, промывание мозгов всегда было заветной мечтой власть предержащих. Во все времена, и нет исключений среди народов. Так что, я даже малёк восхитился прозорливости местной знати, или, как-их-там. Затруднив доступ на прародину, они не только обезопасили себя от праздношатающихся толп, но и сделали Центральный мир желанным. А уж с таким мозговым прессингом, «колыбель цивилизации» вообще должна представляться чем-то вроде Олимпа, недоступного для простых смертных, и дарующего небесную благодать всякому, ступившему на неё.

— Хорошо как, Серёжа. — На симпатичной мордашке Лены сияла умиротворённая улыбка.

— Иди сюда. — Рывком я нахлобучил на русые волосы тонкий серебряный обруч, увитый витиеватым узором. — Это не тебе хорошо, а крохотному участку нервных клеток, расположенных в мозжечке.

— Как это не мне? — Выпучила она глаза.

Но, по-видимому, экранирующее устройство, данное нам опять же дома, подействовало. И Лена и впрямь почувствовала некое подобие «ломки», так как стала пристально осматриваться с всё большим недоумением.

— А, ведь, и в самом деле. — Согласилась девушка. — Будто дурманящих ягод наелась. А теперь всё прошло.

— Ну и славно, что прошло. — Резюмировал я. — Пока походим в обручах.