Иван Оченков - Приключения великого герцога мекленбургского Иоганна III

Когда ночью трое всадников постучали в ворота Дерптского замка, это вызвало, разве что, досаду караульных.

- Кого черт принес? - Раздался простуженный голос из бойницы.

- Срочное сообщение пану воеводе! - Последовал ответ. - Открывайте скорее, дело не терпит отлагательства!

- К черту срочное сообщение, которое не может потерпеть до утра!

- Эй, служивый, ты верно плетей захотел? Мы бы и верно подождали до утра, да вот шведы разоряющие округу ждать не будут!

- Кому это вы грозите плетями? Да будет вам известно, что я шляхтич древнего хоть и обедневшего рода и позволю...

- Матка бозка! Да кто же это доумился поставить на часах шляхтича да еще такого бестолкового! Ты хоть на поединок меня вызови, да только дай воеводу предупредить об опасности, а то шведы всю Эстляндию ограбят, пока мы с тобой тут препираемся.

В надвратной башне послышался какой-то шум, пока, наконец, караульщики решили, что от трех всадников беды не случится. Впрочем, открывать ворота они не стали, а пустили путников в малую калитку, куда с трудом можно было протиснуться одному человеку.

- Это кто посмел Каминьского назвать бестолковым, да еще угрожать поединком! - Воинственно воскликнул один из караульных, когда мы с Болеком проникли внутрь башни.

При этом шляхтич принял воинственную позу, что в сочетании с простуженным голосом и довольно непритязательной внешностью делало его чрезвычайно комичным. Его товарищ, очевидно старший, впрочем, одернул своего подчиненного и спросил меня.

- С кем имею честь, ясновельможный пан?

- Великий герцог Мекленбургский к вашим услугам господа! - С поклоном ответил я, выхватывая стилет.

Старший караула имени которого мы так и не узнали умер мгновенно, а воинственному Каминьскому Болеслав недолго думая двинул латной перчаткой в ухо. Рука у моего офицера тяжёлая, а уж одетая в это ужасающее подобие кастета...

Потом мы, впустив через калитку Кароля и нескольких драгун, занялись воротами. Тяжелые створки, окованные железными полосами, были закрыты с помощью большого бревна играющего роль засова и опутаны цепями в свою очередь замкнутыми на замок. Открыть его было делом, отнюдь, не простым. Впрочем, мы не стали тратить время на замок, а воспользовавшись нарочно принесенным инструментом стали рубить цепь. Когда звонкие удары молотом по зубилу разносившиеся по замку привлекли внимание прочих стражников, мы уже закончили с цепью и дружными усилиями тянули бревно из петель. Поднялась тревога и к воротам отовсюду бежали вооруженные люди, встреченные нашими выстрелами. Наконец, нам удалось открыть сначала одну створку, а затем и вторую. В освободившийся проход двинулись драгуны, а затем и кирасиры. В считанные минуты замковый двор был наполнен дерущимися людьми. Яростные крики атакующих перемежались со стонами умирающих, а сухой грохот выстрелов перекрывал яростный лязг сабель. Казалось, в маленьком городке разверзся сущий ад. Застигнутые врасплох поляки яростно сражались и один за другим падали на мерзлую землю обагренную кровью. И над всей этой вакханалией лился беспокойный звон колокола какой-то кирхи.

К утру все было кончено, над древним городом, основанным еще Ярославом Мудрым, был поднят шведский флаг. Выслушав доклад о потерях и трофеях, я принялся диктовать победную реляцию. Давно заметил, что самые удачные слова приходят в голову, когда сражение едва закончилось. Еще бурлит адреналин в крови, а вражеская кровь на клинке не до конца просохла, и слова сами собой ложатся в красивые чеканные фразы. Если писать на другой день, предварительно успокоившись так не получится.

Пока я диктую, ко мне подвели полураздетого связанного человека. Как выяснилось это был Дерптский воевода собственной персоной. Его голова и рубашка были в крови, на лице кровоподтеки обещающие стать огромными синяками, но взгляд не сломлен. Он слышит последнюю сказанную мной фразу "польские солдаты сколь крепко спали, столь отважно и дрались, будучи разбуженными..." и взрывается замысловатой руганью.

Выслушав достойного пана со всем вниманием, я приказал заткнуть ему рот и продолжил диктовать. Закончив с письмом, я вернулся к пану воеводе.

- Ясновельможный пан, зачем вы так ругаетесь? С виду вы вроде моцный и зацный пан, а кричите так будто жид потерявший злотый. Уж, я и не знаю, а точно ли вы воевода?

В этот момент раздался истошный женский крик.

- Отец! - Кричала девушка, бросившаяся к пленному воеводе.

Мои драгуны попытались ее остановить, но повинуясь моему знаку пропустили. Я внимательно смотрел на молодую девушку, скорее девочку со слезами обнимавшую своего отца, растерявшего свой злой и воинственный вид и сразу ставшим растерянным и жалким.

- Ай-ай-ай, пан воевода! У вас оказывается дочь красавица, а вы ругаетесь последними словами на единственного человека, который может ее защитить в данной ситуации. - С сокрушенным видом проговорил я. - Прекрасная панна, надеюсь, с вами ничего не случилось непоправимого? Война тяжкое, жестокое и иной раз грязное дело, но я не воюю с женщинами. Отныне вы под моей защитой и всякий человек, отнесшийся к вам без должного уважения, будет иметь дело со мной. Однако на войне имеют место всякие случайности, так что я надеюсь, что вы и ваш отец сохраните известное благоразумие.

Не думаю, что моя учтивая речь дошла до испуганной девочки, но ее отец, кажется, проникся. Видя, что он созрел до разговора, я сказал.

- Пан воевода, у меня только один вопрос к вам. Где ваши немецкие наемники? Я ожидал их встретить в карауле, а не польских жолнежей. Да вытащите же ему кляп!

- Так уж случилось пан герцог, что я был вынужден отправить их в Пернов.

- Вы очень вовремя это сделали, а можно узнать зачем?

- Видите ли, перемирие закончилось и пан гетман решил, что надо усилить оборону Пернова, поскольку до него дошли слухи, что шведы готовятся напасть с моря на наше побережье.

- О! Приятно слышать, стало быть, я не зря старался, распуская эти слухи.

- Езус Мария! Так это был ваш коварный замысел?

- Ну, в общем, да! Да не тушуйтесь вы так, пан воевода, придет время и на вашей улице возок с пряниками опрокинется.

Что нужно сделать после удачного захвата города? Позаботится о пострадавших, подсчитать трофеи, расставить часовых, чтобы какие-нибудь прохиндеи не отобрали трофеи и не увеличили количества пострадавших. Все это верно, но в этом случае было необходимо еще и позавтракать. Ну, а что вы хотели, ночной марш, захват замка, стрельба, рукопашная. Есть от чего разгуляться аппетиту. С солдатами проще, во дворе уже стояли котлы, возле которых хлопотали замковые служители, которым посчастливилось пережить сегодняшнюю ночь. Из обширных кладовых замка тащили окорока и прочую снедь, прикатили бочку пива.