Константин Буланов - Вымпел мертвых. Балтийские стражи

Будь у него под рукой только минные катера, что остались в Асэбе, он, естественно, постарался бы потихоньку прокрасться, благо увиденная картина это вполне позволяла. Небольшой, шириной чуть более мили, проход, что вел с внешнего рейда непосредственно в порт, где получившие по зубам итальянцы укрыли свои крейсера, оказался перекрыт всего двумя канонерскими лодками, чего было явно недостаточно. При этом, что деревянная «Каридди», что малютка «Касторе», являвшаяся систершипом захваченной «Поллюс», но перевооруженная на одно 119-мм орудие, во избежание возможных инцидентов с гражданскими судами, стояли с горящими огнями и представляли из себя идеальные мишени, вздумай Иениш атаковать именно их. Но куда более лакомыми целями выглядели стоявшие на внутреннем рейде или у пирсов крейсера. К величайшему сожалению, определить, где стояли недавние противники, а где гражданские суда, не представлялось возможным. Ночная тьма надежно скрывала не только висевший на мачте минного крейсера флаг, но и очертания всех находившихся в Массауа судов и кораблей, а по немногочисленным освещенным иллюминаторам, кои виднелись тут и там, определить принадлежность к Королевскому Флоту не представлялось возможным. Потому, единственный сохранившийся на минном крейсере прожектор, после изучения обоих сторожей, вильнул в сторону порта и принялся обозревать его в поисках наиболее вкусных жертв будущей атаки.

Находись хоть один из ушедшей от Асэба тройки в составе сторожевых сил, он бы и стал единственной жертвой последователей данайцев, получив в борт одну, а то и пару мин — в зависимости от точности стрельбы минеров и возможности срабатывания боеприпаса. Все же прорываться на внешний рейд мимо столь зубастого противника после атаки кого-нибудь непосредственно в порту, виделось чистым самоубийством. Однако канонерки не имели никакого шанса предотвратить подобный прорыв. Потому, вместо предварительно планируемого разворота на выход из порта и атаке на проходе какого-нибудь одного крейсера, было решено выпустить по ничего не подозревающему противнику все четыре мины с бортовых минных аппаратов, для чего требовалось пройти мимо выстроившихся в одну линию крейсеров сначала одним, а после вторым бортом.

Конечно, имейся возможность работать всеми аппаратами на каждый борт и так рисковать, маневрируя в потемках в незнакомом порту на небольшой скорости, и готовясь при этом попасть под огонь пары крейсеров, никто бы не стал, выпустив все рыбки, держа путь на выход. Но чего не было, того не было. Потому, оставалось лишь рисковать и надеяться, что чувствующие себя в безопасности итальянцы не быстро очухаются.

Имея ход в 8 узлов, так и не получивший новое название «Капрера» прошел вдоль линии выстроившихся у пирса крейсеров и буквально перед началом разворота с его борта, под пшик пневматической системы, в воду нырнули две самоходные мины. Пройдя чуть более кабельтова, обе повстречали на своем пути подводную часть корпуса «Этруре» и над бортом последнего поднялись два фонтана грязной от угольной пыли и вонючей от обилия ила, перемешанного с отходами сбрасываемыми с кораблей, воды.

К тому моменту как на борту пораженного минами корабля начали раздаваться крики, и разразился колокольный звон боевой тревоги, погасивший все огни минный крейсер уже наполовину закончил свой маневр, а спустя три минуты всадил еще две мины в борт второго крейсера, с которого за пол минуты до атаки их смог нащупать один из вспыхнувших и заметавшихся по акватории порта прожекторов. Лишь после того, как в воду ушли последние рыбки, Иениш дал отмашку артиллеристам и те, принялись всаживать в выделяющийся на фоне неба и подсвеченный, как собственными огнями, так и прожектором минного крейсера обойденный вниманием минеров корабль.

Говорить о процентах попадания по неподвижной мишени длиной под 90 метров с расстояния в полтора — два кабельтова попросту не стоило, ибо промахнуться в подобных условиях виделось невозможным. Один за другим 120-мм снаряды исчезали в борту «Этны» или расцветали огнями подрывов на бронещитах орудий, сея смерть и разрушения, какие крейсер не получил даже во время недавнего боя.

Пусть им не удалось достичь показателей технической скорострельности армстронговских скорострелок, но до того, как огонь пришлось перенести на давшие о себе знать канонерки, итальянский крейсер получил не менее двух десятков совершенно нежеланных с учетом полученных прежде повреждений попаданий. Помимо того, что на стальном теле корабля появились новые раны, вдобавок разошлись и старые, «залеченные» на скорую руку. Но, что оказалось хуже всего, прямым попаданием оказался разбит вспомогательный котел, от которого до сих пор запитывались работающие без устали водоотливные средства, так что просачивающаяся через образовавшиеся щели и сдвинувшиеся деревянные щиты вода по новой начала затапливать крейсер.

Сперва, стоило тишину ночи разорвать глухим раскатам подрыва самоходных мин, на канонерках предположили, что в гавань проникли вражеские минные катера, о которых стало известно от команды «Пьемонта» и потому даже пройдя пару раз лучами прожекторов по направляющемуся на выход из порта минному крейсеру, их экипажи продолжили выискивать несуществующего врага. И лишь когда удалось разобрать, что по стоящему на якорях крейсеру лупят как раз с небольшого миноносного корабля, заговорили орудия канонерок. А вскоре к ним присоединились и редкие орудия подбитых крейсеров, которые, впрочем, очень скоро замолкли, расстреляв имевшиеся непосредственно у дежурных орудий снаряды. Подавать же новые оказалось некому и неоткуда. Хлынувшая в образовавшиеся пробоины вода сотворила натуральную панику на борту подбитых кораблей, так что ни у одного из носящихся по темным коридорам и пытающимся протолкнуться наверх матросов, даже не возникло мысли о необходимости бежать в бомбовые погреба. Обстреливаемый же, и с носа, и с кормы минный крейсер продолжал наращивать ход, держа курс почти прямо на «Касторе», как меньшее из двух зол.

Наверное, помни Иван все детали гибели «Жемчуга», он удивился бы, насколько сильным оказалось сходство двух боев. Что немецкий легкий крейсер, что трофейный минный крейсер не только успешно поразили своих визави минами, но и обрушили на кинувшегося на них сторожа, спокойно пропустившего их несколькими минутами ранее в порт, достаточно мощный артиллерийский огонь. Единственное что, французский эсминец «Мушкет» так и не смог определить в немецком крейсере противника, а вот итальянцы вовсю стреляли по прущему на них «Капрере». Но итог короткой стычки оказался одинаков для обоих. Что не успевший сделать ни одного выстрела француз, что успевший выпустить два десятка снарядов и даже один раз попасть итальянец, оба отправились на дно. Держась как можно дальше от более крупной и зубастой «Каридди», Иениш провел свой корабль столь близко от «Касторе», что в момент прохода дистанция между ними не превышала полукабельтова. Еще повезло, что к этому моменту единственное серьезное орудие канонерки уже замолчало после пары особо удачных попаданий из носового орудия минного крейсера, а то количество пробоин в корпусе недавнего трофея явно могло бы увеличиться. Но, оно молчало, и потому не могло помочь своему носителю в спасении его стальной жизни. Один из поразивших канонерскую лодку снарядов, по всей видимости, угодил прямиком в бомбовый погреб, поскольку небольшой кораблик попросту разорвало в клочья. Вот горящая «Касторе» еще пытается отползти поближе к берегу, чтобы выброситься на мелководье, и вот на ее месте поднимается огромный фонтан воды. Благодаря неотрывно следящему за ней с борта минного крейсера лучу прожектора, все наблюдающие за боем смогли стать свидетелями жуткой гибели корабля и команды, у которой после такого явно не было ни малейших шансов на спасение.