Дмитрий Гуляев - Другая История (СИ)

- Руди, может мы свернули куда то не туда? - обратился он к заместителю.

Вахмистр снял пилотку, почесал рыжий затылок, посмотрел на карту.

-Никак нет, господин Оберлейтенант, правильно мы ехали. Вот только куда дорога делась - не пойму.

Посланные вперед солдаты вернулись мокрые и грязные. Они доложили, что и за речкой-переплюйкой никакой дороги нет, а есть только негустой лес и болото. Заксен связался по рации со штабом полка и попытался объяснить ситуацию, но был жестоко осмеян. Если доблестные разведчики не могут преодолеть ручей, который даже на картах не обозначен, то пусть ждут полевую кухню. Кашевары наверняка эту страшную водную преграду форсируют, и заодно научат мотоциклистов, как это надо делать.

Разозленный Оберлейтенант пометался по берегу и совсем было решил продвигаться дальше пешком, как подошла головная рота из их полка. После короткого совещания решили, что хоть какую переправу делать все равно придется. Ближайшие деревья, подходящие для этого находились в сотне метров от дороги, на небольшом островке посреди болота. Солдаты, проваливаясь в грязь и громко ругаясь, потащили первые бревна к речке, когда где-то в стороне негромко бухнуло. Потом прямо над головой раздался свист и на берегу с грохотом разорвался снаряд. Гельмут рухнул на землю и замер в ожидании дальнейшего обстрела, но ничего не происходило. Жужжали мошки и негромко стонал раненый. Спустя некоторое время все зашевелились, раненных перевязали и вроде все стало как прежде. Вот только убитый солдат, лежащий в стороне, наводил на невеселые мысли. Стоило солдатам продолжить устройство переправы, как снова раздался орудийный выстрел, и убитых стало трое. Зато установили, что вражеское орудие ведет огонь откуда-то слева, из-за небольшого лесочка. Посланный вперед взвод пройти туда не смог. Сначала болото было по колено, потом по грудь, а потом один из солдат провалился с головой, и больше его не видели.

Спустя пару часов подошла вторая рота и застала их в той же позиции, только убитых было уже семеро. Пока они просто ходили по берегу речки, противник никак себя не проявлял. Тишина и спокойствие, никакой войны. Но стоило заняться наведением переправы, как проклятая пушка открывала огонь. И не достать её никак - болото! Вслед за пехотой подъехала полубатарея легких полковых пушек. Обрадованные пехотинцы быстро объяснили пушкарям, откуда ведут огонь русские. Орудия развернулись и вскоре позади леса, за которым прятались русские, встали частые фонтаны разрывов. Пехотинцы сначала с опаской, а потом уже спокойно занялись прерванной работой. Поначалу казалось, что все трудности позади. Но где-то через полчаса земля под ногами ощутимо вздрогнула, и в полукилометре сзади встал черный столб взрыва.

-Что это там взорвалось? - Гельмут не мог понять происходящего - ведь там ничего нет, просто дорога.

- Там такая же речка проходила под дорогой в трубе - объяснил один из артиллеристов - похоже, нас отрезали.

- Не говори ерунды! - с раздражением сказал Заксен - взорвали только полотно дороги и можно спокойно пройти рядом!

- Ага, так же как здесь - оскалил зубы наглый канонир.

Оберлейтенант собрался приструнить не в меру разговорчивого солдата, когда их накрыло. В этот раз все было намного хуже. Разбитые пушки валялись на дороге, громко ржали лошади, чадил один из мотоциклов, а каждые десять секунд раздавался новый взрыв. Русские методично избивали несколько сотен человек, сгрудившихся на маленьком пятачке сухой земли. Гельмут понял, что их тут просто всех перебьют.

-Отходим назад - заорал он - перебежками!

Перебежками не получилось, частый огонь не давал поднять голову. И Гельмут пополз, зарываясь лицом в грязь и отплевываясь от мерзкой болотной жижи. Он никогда не думал, что человек может ползти с такой скоростью, ему казалось, что перед его носом поднимается бурун, как перед кораблем.

***

Оберлейтенант Гельмут Заксен, мокрый и грязный, сидел на бревнышке. Он пил из кружки обжигающе горячий кофе и был полностью доволен жизнью. Она, эта самая жизнь, у него осталась, и не оборвалась там, в проклятом болоте. Осторожно, чтобы не потревожить забинтованную руку, он поставил кружку на землю.

- Руди, камрад - окликнул он своего заместителя, который сидел рядом - ты понял, что все это было?

- Понял, господин Оберлейтенант - Рудольф, такой же грязный и оборванный с наслаждением отхлебнул из своей кружки - нас сначала вежливо предупредили "Не ходи сюда!", а когда мы не послушались, то просто отшлепали, как нашкодивших мальчишек!

Гельмут прошел всю войну, побывал даже в знаменитом Курляндском котле, но вот ненависти к русским так и не почувствовал. Откуда ненависть, когда он их почти и не видел, а та смерть, что прилетала с неба, была для него обезличенным и бездушным Роком. Он навсегда, до судорог, возненавидел болота. Он ненавидел их совершенно иррационально и люто. После войны, несмотря на предложение остаться в кадрах, он уволился из армии и устроился в фирму, которая занималась мелиорацией. До конца дней своих он осушал ненавистные болота, и каждый раз, проходя по свежеотсыпанному грунту, испытывал злорадное удовлетворение.

1938 г. Август.

Окрестности г. Столбцы.

Генерал-лейтенант Теодор фон Бок шел по изрытому воронками полю и пытался разобраться, что же тут, черт возьми, происходит! Когда его войска продрались сквозь русское предполье и, наконец, уперлись в линию обороны, он обрадовался. Закончилась неопределенность, которая давила на него с самого начала компании. Продвижение германских войск, несмотря на отсутствие неприятеля, было настолько медленным, что вызывало у опытного генштабиста оторопь. Все предвоенные расчеты полетели к черту. Нет дорог, нет мостов, нет даже местного населения. Карты бессовестно врут. Это уму не постижимо, чтобы карты Германского Генштаба оказались неверными! Противника тоже нет, не считая постоянных обстрелов из кустов. А вот потери при этом есть и немалые. Немногочисленные дороги, стиснутые между лесами и болотами, были плотно забиты наступающими войсками. Любимая тактика русских - выпустить несколько снарядов из пушки и раствориться в непроходимых дебрях. Или взорвать мост. Или выпустить в колонну пулеметную ленту и исчезнуть. Зато теперь наступила определенность. Вот он враг, которого надо разбить, вот наши войска, вот вражеские укрепления, вот наша артиллерия. Оборона русских была сметена мощным артиллерийским ударом, германская армия устремилась вперед, но через несколько километров опять уперлась в оборонительную линию.

Генерал огляделся. Воронки, на дне которых плавал сизый дым, наползали одна на другую, из разрыхленной земли торчали огрызки бревен и непонятные грязные ошметки. Сильно воняло сгоревшей взрывчаткой, так, что першило в горле и слезились глаза.