Мэри Джентл - Том II: Отряд

— Катапульта…

— Здоровенная глыба известняка.

— Христа в душу, — выругалась Аш.

Кто-то, поддерживавший ее сзади, отодвинулся, и Аш оказалась на ногах. Покачнулась от острой боли, прижала перчатку к нагруднику. Пажи сняли с нее салад. Аш повернула голову и увидела Флориан.

«Герцогиня-лекарь», — смутно подумалось ей. Парчовое платье и подбитый мехом плащ на Флориан были кое-как перехвачены поношенным поясом, с которого свисали ножны кинжала и мешочки с травами. Роскошное одеяние волочилось по полу, подол почернел чуть ли не до колена. Аш без труда определила, что под парчовым платьем по-прежнему скрывались камзол и рейтузы.

Ни платка, ни чепца, но герцогиня не ходит простоволосой. Ее лоб охватывал сияющий резной овал белой короны.

Не золото, не серебро, и форма неправильная. Грубый венчик топорщился бело-коричневыми шипами. Искусные руки составили овал из оленьих рогов, стянув их золотыми скрепами. Корона плотно прижимала волосы цвета золотистой соломы.

— Ну-ка, снимем броню, — Флора дель Гиз не тратила лишних слов — надежно ухватила левый локоть раненой и кивнула Рикарду. С помощью двух пажей парень ловко перерезал ремешки, отстегнул пряжки и, приподняв, снял наплечники. Аш сконцентрировала уплывающий взгляд на его склоненной макушке, не глядя на руки, расстегнувшие правый бок кирасы, набрюшника, отстегивавшие поясную пряжку…

— Ну вот… — Рикард открыл кирасу и, звякнув железом, одним движением высвободил Аш. Она снова вздрогнула, почувствовав себя голой в промозглой комнате — в одном камзоле, рейтузах и стальной броне на руках и ногах, — застучала зубами.

— Черти траханые!

Все еще прижимая к себе кирасу, Рикард вскрикнул:

— Как вы, босс? Как вы? — его юношеский басок впервые за много недель сорвался на жалобный писк.

— Дерьмо! Я в порядке! Лучше не бывает! — Аш растопырила руки: пальцы дрожали. Маленький подстриженный под ежика паж распорол шнуровку стеганого подлатннка. — Куда меня?

Рикард с грохотом опустил груду железа на пол, ответил, уставившись на кирасу:

— Прямо в грудь, босс.

Флориан придвинулся вплотную, загородив ей все остальное, осторожно растянул вонючий пропотевший камзол-подлатник.

— Рикард, со мной все в порядке, Слышите, вы все, в порядке. А теперь, будьте любезны, валите отсюда. Флориан, что там у меня?

Роберт Ансельм все еще торчал в дверях.

— Босс…

— Я неясно выразилась? — ледяным тоном поинтересовалась Аш и, дождавшись, пока англичанин исчезнет, выдохнула: — Болит, дрянь!

Флора, подсунув кулаки под толстые полы камзола, широко растянула его и на удивление легкими пальцами прошлась по ребрам с левой стороны. Рубашку Аш под камзол не надевала и поежилась от прикосновения морозного воздуха и холодных пальцев к саднящей коже.

— Полегче! — она снова поморщилась и с трудом ухмыльнулась. — Ха! Похоже, они целили не в меня.

— Похоже, тебе от этого не легче, — ядовито передразнила Флора, разглядывая бок Аш. Ее нос почти скрылся под полой подлатника, пар дыхания коснулся кожи Аш, заставил ее напрячься.

— Герцогине делать нечего, как пачкать руки по госпиталям?

Аш только сейчас заметила, что Флориан сопровождали дамы, не принадлежавшие к отряду. Джин Шалон фыркнула: все фрейлины явно готовы были поддержать Аш.

— Именно. У меня здесь пациенты. И в Сен-Стефане, и в госпиталях двух других аббатств. — Флориан усмехнулась. — Я оставила командовать там Бланш; тебе еще повезло, что имеешь дело со мной.

— Еще бы… бля! Не надо!

— Я проверяю, целы ли ребра.

Аш сама видела воспаленное красное пятно величиной чуть не с обеденную тарелку под левой грудью. Она попробовала шевельнуться: теперь уже можно было различить отдельные источники боли — бедро, подмышка, мышцы груди и — только сейчас заметила — нижняя часть горла.

— К вечеру раскрасит во все цвета радуги, — предсказала она собственную судьбу.

Флора распрямилась, уселась на докторский сундучок, выполнявший обязанности скамейки (столы и стулья давно сгорели в каминах), и задумчиво постучала себя грязным пальцем по зубам.

— Легкие целы. Может, трещина в ребре…

— И не удивительно, босс, — подскочил Рикард, все еще закутанный в жакет, ливрейную куртку и подбитый мехом полукафтан. Он даже капюшон не снял, а только сдвинул со лба, хотя в очаге здесь пока горел огонь. — Взгляните-ка!

Он за плечи поднял вверх кирасу Аш, вместе с набедренником и боковыми пластинами. Набрюшник, пристегнутый к нагрудной пластине, блеснул отраженным светом.

— Язви его! — восхитилась Аш, проведя пальцем по закаленной стали. По изгибу пластины разбегались трещины, словно по льду, разбитому камнем. Она жестом приказала парню развернуть панцирь. На внутренней стороне нагрудника его менее прочная сталь выпячивалась внутрь как раз на уровне ребер. Рука Аш сама собой потянулась потрогать синяк.

— Раскололо, черт его возьми! И набрюшник, и кирасу! Двухслойную сталь раскололо, ни хрена!

Сталь отражала бледную синеву зимнего неба за окном. Аш медленно стянула перчатки и попыталась запахнуть камзол. Флора перехватила ее левую руку, ощупала, не осталось ли каменных осколков. Аш со свистом втянула в себя воздух, любуясь миланским нагрудником в руках у Рикарда.

— Этого ни один оружейник не выправит! Милый Зеленый Христос на Древе, во везет мне в этой войне! Пресветлый святой Георгий!

— Оставь в покое своих солдатских святых, — негромко цыкнула Флора. — Тут больше подходит святой Иуда! Тильда, мне понадобится белый орех и настой солодки. А руку обмойте вином. Перевязывать не надо.

Фрейлина присела в реверансе, явно позабавив Флору. Джин Шалон перехватила взгляд Аш и снова фыркнула, на сей раз неодобрительно.

— Герцогиня-племянница, — с намеком проговорила она, — не забудьте, что в полдень вас ожидают на совете.

— Право, тетушка, мне кажется, это я ожидаю к себе совет!

Джин Шалон покраснела:

— Разумеется, мадам.

— Разумеется, мадам, — издевательски передразнил Рикард вполне разборчивым шепотом.

Флора расслышала и немедленно переключилась на него:

— Живо снимай с нее остальное железо. Тильда, где настой?

Человек, лежавший на тюфяке подле очага, приподнялся. Аш узнала Эвена Хью. Невероятно грязный, тощий как скелет уэльсец, над бритой макушкой которого торчали кончики кошачьих кишок, использованных Флорой вместо шелковой нити, все же умудрился ухмыльнуться своему командиру.

— Эй, босс, лучше не давайтесь ей в руки. Она не столько лечит, сколько калечит. Ей, небось, враг платит за наши муки!

— Немедленно ляг, Эвен Хью, пока я не наложила еще пару швов на твой толстый уэльский череп!

Откинувшись назад, уэльсец улыбнулся Флориан и пробормотал: