Валерий Большаков - Преторианец

Префект претории восседал на возвышении, за огромным столом, заваленным папирусами, церами и пергаменами. Согнувшись, Аттиан быстро водил тростинкой по свитку, часто макая ее в золотую чернильницу.

– Досточтимый, – с придыханием сказал опцион, – этот человек – к вам.

Аттиан неодобрительно глянул на Киклопа и кивнул, возвращаясь к своей писанине.

– Гладиаторы еще не появились? – спросил он, не поднимая головы.

– Нет, досточтимый…

– А я как раз по этому вопросу! – громко сказал Киклоп.

Аттиан, удивленный и заинтересованный, поднял голову:

– Говори!

Киклоп кашлянул, красноречиво поглядывая на опциона.

– Наедине бы… – проворчал он.

Опцион вспыхнул.

– Подожди в коридоре, Онаций, – сказал Аттиан. – Я слушаю.

В коридоре послышались крики, дверь распахнулась, и в кабинет просунулся остролицый. Физиономию преторианца перекашивала дикая ярость.

– В чем дело, Децим? – резко спросил префект.

– Досточтимый! – провопил Децим Юний. – Этот варвар…

– Этот варвар разговаривает со мной! – оборвал кентуриона Аттиан.

Киклоп подождал, пока дверь закроется, и заговорил:

– Дело вот какое… Сергий с друзьями с ночи самой преследуют тайного гонца и просили, чтобы я предупредил тебя, префект… э-э… досточтимый.

Аттиан нетерпеливо отмахнулся:

– О чем предупредил?

– О заговоре!

Аттиан подался вперед:

– Говори!

– Гай Авидий Нигрин, Лузий Квиет, Луций Цельс Публилий и Авл Корнелий Пальма Фронтиниан, – продолжил Киклоп, – сговорились сжить со свету принцепса Адриана. Они решили убить его, когда тот прибудет в Рим, а новым принцепсом объявить Авидия!

Аттиан, морщась, поднялся из-за стола и оперся о столешницу.

– Убить вчетвером? – глухо проговорил он.

– Да кто ж на такое дело вчетвером ходит! – сказал Киклоп с укоризною. – Пальма две арабские алы держит в Капуе, Квиет собрал чуть ли не тыщу нумидийцев своих и мавров, Цельс договорился с магистром Мизенской эскадры, заручился поддержкой целой своры сенаторов и публиканов. Даже префекта Рима Бебия Макра купил Луций!

– А гонец куда послан? – выцедил Аттиан.

– В Аквитанию, к Лукию Попликолле. Тот тоже согласный на Рим идти!

– В последний раз спрашиваю, – проговорил Аттиан, – все, сказанное тобой, правда?

– Истинная правда!

Префект отер лицо, постоял, подумал и двинулся к выходу. Киклоп направил стопы туда же. Децим Юний поджидал его в коридоре, но смолчал, только молнии метнул из глаз.

Идти пришлось долго. Префект претории шагал небыстро, припадая на больную ногу.

– Может, понести тебя? – прогудел Киклоп. – Я смогу!

– Верю, – усмехнулся Аттиан, – но если я перестану ходить, меня тут же догонят болезни!

– А мы куда?

– В конюшню!

Префект провел Киклопа к стойлам и показал шестерку прекрасных вороных коней, крепких, очень подвижных, широколобых.

– Красавцы какие! – ахнул Киклоп.

– Еще бы! – с гордостью сказал префект. – Это ж альпы! Еле у роксолан выторговал! За каждого по шестьдесят ауреев плачено! Зато какие стати! Эти кони могут мчать весь день без устали! А теперь слушай. Возьмешь четырех альпов и гони за гладиаторами! Отдашь им этих красавцев! И еще…

Префект выудил из-за пояса четыре небольших кожаных квадратика с проставленной печатью императора на каждой.

– Передашь им это! Седлай коней, возьми на каждого по мешку ячменя и подъезжай к принципарию! Денег выдам… Только давай быстро!

Киклоп не спорил. Цокая языком от восхищения, он оседлал вороных, на одного сел верхом, а троих повел в поводу.

Мешочки с золотыми и серебряными монетами не слишком загрузили коней. Клепсидра не пролила еще и десятой доли воды, а Киклоп уже выезжал из ворот Кастра Преториа, провожаемый хмурыми взглядами часовых.

Добравшись до Широкой улицы, он выехал по ней на Фламиниеву дорогу, за Мульвийским мостом свернул на дорогу Кассия и поскакал.

Киклоп гнал коней до самого полудня, останавливаясь только для того, чтобы пересесть на другого скакуна. Кони неслись так, что чудилось, у них крылья повырастали, как у Пегаса.

И ровно в полдень Киклоп догнал-таки гладиаторов.

– Э-ге-гей! – заорал он. – Остановитесь!

Первым оглянулся Сергий. Он сделал знак друзьям, и все четверо осадили коней.

Киклоп подлетел и с трудом задержал бег вороных. Сделав круг, остужая животных, он крикнул:

– А я к вам! С подарками! Меня префект послал! Пересаживайтесь, это кони для вас!

– Ха-арошие животинки! – восхитился Эдик, ловко перепрыгивая из седла в седло. Альп заартачился, но Чанба был убедителен.

– Держите… – Киклоп вытащил грамотки и раздал гладиаторам.

– Это что? – пригляделся Сергий.

– Тут печать императора!

– Аусвайс! – ухмыльнулся Эдик.

Сергий кивнул:

– Пригодится в хозяйстве!

– И вот еще…

Киклоп передал увесистые мешочки.

– Тоже неплохо, – оценил Сергий. – Сильно ругался Аттиан?

– Да нет… Хороший вроде дядька!

– Как там Авидия?

– Жива-здорова, не волнуйся, я присмотрю!

– Спасибо, Киклоп! Ну, до скорого!

– Пока! – крикнули Искандер и Гефестай.

– Поезжайте с богом! – серьезно пожелал Киклоп и поворотил парочку гнедых, парочку чалых к столице.

Цизальпинскую Галлию проскакали, ничего толком не разглядев. Да и на что было смотреть? Справа море, слева горы, посередке узкая полоса гальки или перебранного волнами песка. Пышная флора скатывалась зелеными лавинами со склонов, на уступах живописно громоздились деревушки. Генуя, столица Лигурии, и та сбрасывала кварталы каскадом, с террасы на террасу. Вада Сабатиа, Альбиум Ингонум, Порт-Монокки, Никея, Антиполис… Лазурный берег! Мечта пресыщенных туристов! Но ни суперотелей «пять звезд», ни казино в этом времени не держали. Даже пальмы тут пока не росли. Бесконечные пляжи были пустынны, а под пиниями, пятнавшими сенью Геркулесову дорогу, не валялось ни единой банки из-под пива. Ни обертки «Сникерса», ни смятой пачки «Голуаз»… Девственная чистота и первозданный порядок.

– Бедные кони… – вздохнул Искандер, похлопав по шее вороного.

– Да что им сделается? – проворчал Гефестай. – Бедные всадники!

– Точно! – застенал Эдик. – Все, «ноги вместе» – этого я уже не смогу! Так и буду раскорякой ходить…

– Ничего, – утешил его Сергей, – вправим!

– Кажись, к городу подгребаем! – оживился Гефестай, привставая на стременах.

Искандер, въехав на пригорок, приложил ладонь ко лбу.

– Арелат! – сообщил он.

Сергей, не спавший вторые сутки, интересоваться населенным пунктом не стал. Хорошо уже то, что тот попался на дороге и можно покинуть седло, отряхнуть пыль, напиться вдоволь… Альп, судя по всему, был того же мнения – конь встрепенулся, навострил уши и порысил. Аль-па манила поилка.