Дмитрий Суслин - Дом на окраине

– Прямо, как в Кисловодске, – пожаловалась мама. Она даже запыхалась. – Такой крутой подъем. Как в горах.

– Ничего, – пропыхтел папа, – сейчас выйдем на пригорок, и отдохнем.

Наконец они поднялись. Теперь можно было отдохнуть и оглядеться. В первую очередь они посмотрели на свой покинутый дом.

– Наш дом совсем близко, – сказала Аня. – А когда шли, мне показалось, что мы оттопали километров пять.

– Какой он маленький! – восхитилась Маша. – Как игрушечный. И его совсем не видно за деревьями. А куда мы пойдем дальше?

– Туда, – папа показал на выстроившиеся друг против друга избы, – вон тот самый первый от дороги дом и есть сельмаг.

Это значило, что им предстояло пройти всю Глуховку насквозь.

И вот тут начались неожиданности.

Когда они пошли, то улица, которая только что была совершенно пустынна, если конечно не считать копошащихся в пыльной дороге нескольких кур во главе с огромным коричневым и грудастым петухом, сразу же ожила.

Но ожила как-то странно. Людей на ней как не было, так и не прибавилось. Но сразу стал слышен звук открываемых окон, и со всех домов на Карпухиных стали глядеть глуховцы. При чем не прямо и открыто, а с боков, из-за занавесок.

Карпухины шли и ничего не могли понять.

– Странная какая-то это деревня, – первая выразила всеобщее недоумение Маша. – Почему они так себя ведут?

– Пугливые деревенские жители, – пробормотал папа.

– Может они нас стесняются? – предположила мама.

– А чего нас стесняться? – удивилась Аня. – Что мы, артисты что ли, или депутаты?

Так они шли и тихо переговаривались между собой.

– Не нравится мне все это, – сказала мама. – Ох, как не нравится.

– А почему?

– Странно все это. Очень странно.

Так они прошли половину деревни. Магазин был совсем близко. Он был еще закрыт на обед, но скоро должен был открыться, и поэтому около него толпилось несколько человек. Все больше мужички в клетчатых рубашках, брезентовых штанах, в кепках или бейсболках. Они о чем-то переговаривались между собой и курили, смачно сплевывая в высокую траву палисадника, что был разбит прямо перед магазином. Были тут и две женщины, которые тоже что-то азартно обсуждали между собой. Около них крутилось несколько ребятишек, все больше младшего возраста, и Аня с Машей очень обрадовались, потому что опасались, что в Глуховке может вообще не оказаться детей, они слыхали и про такие деревни. Но раз есть малышня, значит есть и ребята постарше. Девочки облегченно вздохнули и сразу ускорили шаги.

Увидев приближающихся Карпухиных, все кто был у магазина, разом притихли и уставились на вновь прибывших. При чем уставились уж прямо совсем нехорошо, нисколько не стесняясь, что пялят на людей глаза.

– А чего это они на нас так смотрят? – вдруг громко спросила Маша. – Как на зверей в зоопарке.

– Маша, прекрати болтать глупости! – одернула ее мама.

– А что я такого сказала?

Но Машу сельчане видимо услышали, потому что разом все как-то смутились, стали делать вид, что вовсе на вновь прибывших и не смотрят, но чувство неловкости все же осталось.

– Здравствуйте, – чуть ли не хором сказали мать с отцом, подходя к магазину и присоединяясь к собранию. Они знали, что в деревнях все друг с другом здороваются.

Но присоединиться к народу у них не получилось, потому что все как-то отшатнулись от Карпухиных и вежливо, но как-то испуганно, закивали головами и забормотали невнятные приветствия. Теперь они воспользовались тем, что новоселы сами вступили с ними в контакт, и снова стали их разглядывать с нескрываемым интересом и любопытством.

– А что, магазин закрыт? – поинтересовался папа, глядя на закрытую дверь магазина. – Обед?

– Обед, обед, до пятнадцати нуль-нуль, – ответил один коренастый и давно небритый мужичок, с красным лицом и маленькими серыми живыми глазками. – А вы, стал быть, из города?

– Да вот, – смущенно признался папа и развел руками, словно был в чем-то виноват, – стало быть, так.

– Наследники значить? – опять спросил мужичок и высморкался в рукав. – Сычихины?

– Чего-чего? – не понял папа.

– Сычихины наследники, говорю, вот чего!

Все стояли и внимательно слушали этот диалог. Никто из остальных не проронил ни звука.

– Что значит, Сычихины? Ах, правильно! Конечно! Как же я сразу не догадался? Сычева Вера Павловна была владелицей дома. Да, теперь, мы его заняли.

– Ну-ну, – покачал головой мужичок. – Заняли. Ну-ну. Заместо дачи наверно, да? Сейчас все городские себе дома в деревне покупают, гамаки вешают и отдыхают. Ну-ну. И вы значит, тоже. И как вас, звать величать, если не секрет?

– Не секрет. Карпуины мы. Я Николай, Николай Владимирович, это моя жена Галина, Васильевна, и вот дочки, Аня и Маша.

– А я просто Архип, – и мужичок протянул папе большую серую и мозолистую ладонь для приветствия. Папа с чувством ее пожал.

После этого, потянулись знакомиться и остальные мужички. Неловкость первоначальной встречи, была забыта, и двор магазина вновь наполнился разговором. А потом пришла продавщица, крупная белобрысая женщина, вся красная от загара, открыла магазин и запустила всех внутрь.

Это был маленький супермаркет деревенского типа. То есть, здесь продавалась все, что нужно для жизни. Продукты, одежда, кухонная утварь, хозяйственные принадлежности, игрушки, мебель и даже книги.

Папа с мамой стали делать покупки. Им нужно было столько всего, что все просто рот открыли, глядя, как они берут чуть ли не все подряд – инструменты, постельное белье, два больших толстых матраса и всякую прочую нужную в хозяйстве утварь.

– И как мы это все понесем? – ахнула Аня, когда увидела все, что приобрели родители.

– А мы вон тележку тоже возьмем, напрокат, – ответил папа. – Я договорился. А вы пока идите, на улице нас подождите, ничего тут в духоте париться. Мы сейчас рассчитаемся.

Он купил дочерям по чупа-чупсу, и девочки вышли из магазина.

На них тут же уставились мальчики и девочки, скакавшие до этого с крыльца на землю и обратно.

– Чего вы на нас уставились? – тут же без церемоний спросила их Аня.

– А чего, нельзя что ли? – спросил один белобрысый мальчик, коротко стриженный и конопатый. Он был в одних шортах, сандалиях на босу ногу и очень загорелый.

– Да нет, можно. Мы за просмотр денег не берем, – сказала Маша. – Смотрите, сколько хотите.

Тогда этот же мальчишка подошел к сестрам и стал их рассматривать, словно они были экспонатами в музее. Глаза у него были синие и большие. Чуть выпуклые, от чего лицо у него было какое-то кукольное.

– Ты глуховский? – спросила его Аня, чтобы скрыть неловкость.

– Глуховский.

– И как тут у вас в Глуховке?

– А никак.

– Что совсем никак?