Владимир Мухин - Чижовское кладбище [СИ]

— Давай! Давай, Эд! У тебя получится! — Подбадривал его Леха, — Ты же легче меня. Тебе проще! Просто не думай. Ни о чем не думай. Они специально не дают. Ты же понимаешь. Давай. Давай, брат!

Постепенно, с большими усилиями человек преодолел полосу заграждения почти полностью. Лишь небольшая часть ног оставалась внутри мёртвой зоны.

Но тут продвижение неожиданно прекратилось. Эд замер. Глаза его сделались круглыми. Он задрожал, тяжело вздыхая.

— Что такое? Что-то не так?

— Да. Я не могу… Не могу больше… Мне не получается.

Ни слова не говоря, Леха схватил друга за обе руки и потащил его изо всех сил в сторону поля.

— Ах ты, черт! Не надо! Не надо! Так еще хуже! — Прокричал Эдуард.

Он чувствовал, что в его щиколотки впивается холодная сталь. Это была проволока. Она каким-то образом изогнулась и словно костлявая рука, ухватила беглеца за его ноги.

— Почему? Что не так? Эд, скажи!!!

— Эта тварь… Этот забор… Он держит меня. Он поймал меня, как ублюдскую рыбу! Гребенное мать его кладбище!

Леха взглянул на ограду и отпрянул назад. По всей ее протяжённости, которая только была видна человеческому глазу, стали появляться отростки, похожие на щупальца осьминога.

В тусклом свете прохладной ночи они извивались своими колючими телами. Они готовы были захватить в плен любого, кто только попробует подойти слишком близко.

Кровь буквально остановилась внутри тесных вен. Даже выйдя наружу, Леха не был оставлен в покое.

Противоречивое чувство разрывало его изнутри. Ему хотелось бежать куда подальше и забыть все как страшный сон. Но с другой стороны, тогда погост сожрет Эда. И жить с этим будет попросту невозможно. Даже в другом городе. Даже в параллельной вселенной.

Парень бросил тоскливый взгляд вдаль. Где-то виднелся свет от города, в который ему так и не удалось приехать. Где-то была та, которой он так и не сказал всего самого главного.

Но вместо возвращения домой и решения всех своих наболевших проблем, он вынужден скитаться по кладбищам, драться с мертвецами и отбивать своего лучшего друга из лап ожившей изгороди.

— Беги, Леха! Беги! Оно меня не отпустит! Оно меня не оставит! Беги! За меня не беспокойся. Я сломаю хоть пару челюстей, прежде чем они меня будут жрать. Ты уж поверь мне. Это все из-за меня, брат. Я во всем виноват! Беги быстрее. У тебя есть шанс, — не своим голосом выл Эд, раздирая штаны и кожу о холодный металл в тщетных попытках вырваться вперед.

Леха вздрогнул. Его сомнение достигло максимальной отметки. И теплый дом вместе с его девушкой предстали перед ним, как нельзя ярче.

— Беги… Что ты медлишь!? Я умоляю, чувак! Беги один! Я прошууууу.

— Хорошо. Я побегу. Но только сделаю одно дело, — холодно отрезал Леха.

Он резко схватил обоими руками металлическую палку. И по антропоморфной проволоке был нанесен сильный удар с разбега.

— Отпусти моего друга, ты скотина! — Закричал мужчина.

— Нет! Нет, что ты творишь? Она и тебя схватит, придурок! Не надо! Беги!!

Но Леха не слушал своего друга. Он снова замахнулся, и, выкрикивая ругательства, обрушился на зловещую изгородь.

Раздался потусторонний вой, который прошел волнами по всему кладбищу.

— Что не нравится, сука!? А моего друга держать нравится? А!? Получай, мразь!

Эд видел, как Леха нещадно колотит забор около того места, где были зажаты его ноги. Застрявший человек пытался всеми силами отогнать Леху. Но это у него не удавалось.

Ведь дотянуться до него было невозможно. А на даже самые жесткие слова он попросту не реагировал.

Человек с куском арматуры молча делал свое дело, как заведённый механизм. На такое упорство способен мало кто из живущих сейчас на планете.

Казалось, что силы у Лехи не кончатся никогда. Он будет до самого утра бить проволоку, заведомо зная, что это бессмысленный номер.

— Господи, брат… Да что ты вытворяешь… Ты же мог идти домой… Ты же мог жить нормально, а не быть едой для этой нечисти. Зачем ты так? — Тихо произнес Эд, глотая подступившие к горлу слезы.

Ему отчетливо показалось, что позади надвигается что-то страшное. Что-то, что может без проблем поглотить их обоих в считанные секунды. Сама смерть шла через могилы. И ее жертвы не имели ни малейшего шанса на спасение.

Леха тоже ощутил это. Он замер на одном месте, опустив свой «инструмент». Железка тихонько упала в примятую траву. Глаза парня округлились. А тело пробил моментальный паралич.

— Господи. Прощай, Леха. Прощай. Я надеюсь, что там лучше. Хоть немного лучше, чем в этой гребанном, шакальем мире. Прости меня за все. Еще раз прости… — Эд рыдал, ударяя кулаками в землю. Ему хотелось сказать что-то важное и необычное. Но животный страх смерти не давал этого делать.

В предсмертном рывке парень последний раз дернул ногой. И она не встретила никакого сопротивления. Он повторил попытку еще раз. Да. Точно! Проволока больше не впивалась в щиколотки.

В сотую долю секунды Эд осознал этот факт. Не желая думать, он, словно пробка из бутылки выскочил из-под колючего заграждения.

Первые пару метров человек преодолел ползком, потом перешел на четвереньки и лишь, затем встал на ноги.

Стена из стальных нитей была достаточно далеко. Впереди простиралось безмятежное поле. Опасности больше не было. И все это произошло за какие-то считанные мгновения!

— Свобода! Свобода! Черт! Мама! Я живой! Живой! Живоооой!!! — Заорал он, простирая руки к небу. Ему хотелось летать и одновременно кататься по земле. Ему хотелось прыгать и танцевать от ощущения освобождения, которое было сильнее любого пьянящего напитка.

— Теперь все будет по-другому! Чет! Совсем по-другому! Мы теперь будем жить, будем рожать! Будем в гости друг к другу ходить! И никаких чертовых погостов и кладбищ! Правда, Леха?

Эд повернулся в сторону. Но рядом с ним никого не было. Он стоял в абсолютном одиночестве и разговаривал сам с собой.

— Леха? Леха, ты где? Ты чего отстал? Оно же меня отпустило?

Эд повернулся по своей оси, словно собака, играющая с хвостом. Мельком он заметил, что его друг стоит спиной практически вплотную к ограде, которая только что держала Эда.

Несколько шагов назад были сделаны незамедлительно. Об уходе в одиночку не было даже и мысли.

— Леха, Лех? Ты чего здесь стоишь? Нормально же все. Мы же идти можем. У тебя получилось. Не знаю как, но ты отбил меня у этой херовой проволоки. Теперь и ты, и я свободен. Ты что не вкурил???

— Нет. Я не смогу уйти, — холодным, серьезным тоном произнес Алексей.

— Что? Почему?

— Оно не пустит меня. Оно держит меня.

— Нет, как? Ты же нормально стоишь!

— Оно оставит меня здесь. Я хочу, чтобы ты знал, что мы были лучшими друзьями. Я хочу, чтобы ты сказал моей Гале, что я люблю ее, Эд. И мы с ней были женаты, несмотря на то, что это было не так. Она единственная в моей жизни женщина. И я никогда не хотел никого другого.