Анна Велес - Путь в Камелот [litres]

Рыцарь кивнул, надеясь, что потрясение не написано крупными мерцающими буквами у него на лбу.

– Так вот, – продолжал Первый. – Камелот отслеживает рождение Дев. Как это делается, извини, не твоего ума дело. Сам понимаешь. Но! Как я уже сказал, в этом поколении Грааль показал пять. Пока… Мари уже посчитали. Эльзу тоже. Еще трое… Два месяца назад пришло сообщение из Бельгии. Дева мертва… Убита. Плюс к этому еще и изнасилована перед этим.

Лука выматерился. Становилось как-то очень плохо. Почти как от мысли, что кто-то предал Братство.

Перед глазами стоял образ Эльзы. Милой, симпатичной девушки с чистой девственно-белой аурой.

Блин, да у кого вообще на такое может рука подняться! Для него убийство Девы было равносильно уничтожению части самой Святыни.

– Второе убийство произошло через две недели после первого, – ровным, лишенным эмоций голосом продолжал отец, взгляд его при этом ясно передавал его истинное состояние. – Польша. Тоже изнасилование. Девочке, между прочим, было всего четырнадцать.

Рыцарь схватил сигареты, надеясь, что у него не трясутся руки. И это кто-то из его Братьев… Впору вешаться от таких новостей.

– А третья? – спросил он, уже подозревая, каким будет ответ.

– Рим, Ватикан, – ответил Первый. – Недели три назад. Тоже убита. Изнасилована не была. Ей к семидесяти.

– Ясно, – Лука пытался хоть как-то переварить информацию, но тут его сильно заинтересовал один вопрос. – Пап, а ведь, как я понимаю, это не общедоступная информация.

– Да, – согласился он, чуть помолчав.

– И я не думаю, что откровение со мной останется для тебя безнаказанным, – продолжил рыцарь.

– Не факт, – наконец-то отец чуть усмехнулся. – Видишь ли… Ну, во-первых, это не самая свежая информация. Остальное я тебе выкладывать не стану. Да это остальное тебя и не касается. Во-вторых, ты мой сын, и это достойная в данной ситуации причина рассказать тебе то, что я рассказал. И в-третьих… – он чуть помедлил. – Я еще под прошлый Новый год подал прошение…

– В смысле? – Лука напрягся.

– Я, знаешь ли, устал, – в легком тоне отозвался отец. – Уже трудновато бегать с базукой наперевес. Да и купил тут домик под Каннами… Ну, в общем, со вчерашнего дня я официально на пенсии.

– Круто! – переварив новость, выдал рыцарь. – А кто же в лавке остался?

– Где? – не понял Первый.

– Да это старый еврейский анекдот, – отмахнулся Лука. – Кто теперь Старшим в Европе?

– Патрик, – отец пожал плечами с таким видом, как будто другого варианта и быть не могло.

– Пап, но… – рыцарь чуть нахмурился. – Подожди… Ты же сам сказал, что нас двенадцать всего. А если ты…

– Успокойся, – Первый решил еще раз сходить к барной стойке. – Я вроде как буду пока исполняющим обязанности. До поры до времени… Все это мелочи. Не бери в голову. Главное, чтобы ты усвоил все про свою Деву.

– Про нее я все давно усвоил, – успокоил его Лука, забирая у отца кружки, чтобы донести их обратно к столу. – А вот про Отрекшегося нет. Если он их убивает, то в чем вообще смысл?

– А фиг его знает, – искренне отозвался отец. – Мне вот больше другое не дает покоя, Алекс. Откуда он мог узнать про Дев? Ведь это, как ты сам сказал, закрытая информация.

– Ага, – рыцарь закивал. – А еще про Персиваля и рану Короля Корбеника. Марго сказала, что за ответ на этот вопрос полжизни бы отдала.

– Или несколько наших, – язвительно отозвался отец. – А что еще говорила Моргана?

– Если ты о Таро… – Лука решил покурить еще, хотя в пепельнице уже лежало штук пять его окурков. – То тут есть и некоторые другие интересные вещи. Например, в будущем мне светит… Камелот. Что я рассматриваю исключительно как некоторый пункт назначения. А вот… На душе у меня Дева.

– Оно и логично, – опять пожал плечами Первый, хотя по глазам было понятно, о чем он подумал на самом деле.

– Ну да, – криво усмехнулся рыцарь. – А то мы оба не понимаем, что речь не об Эльзе.

– Алекс! – отец отставил кружку и тяжело вздохнул. – Ты меня основательно достал. Ты что? Реально думаешь, что я имею что-то против твоего брака с этой девочкой?

– Да есть такие сомнения, – не стал врать Лука. – Оно даже как бы было бы понятно.

– Вот до тридцати с гаком вымахал, а ума не нажил, – картинно всплеснул руками Первый. – А если серьезно… Лично я рад. Хоть у тебя все по-нормальному выйдет, если уж у меня… В общем… вот.

Отец вытащил из кармана бархатную коробочку для драгоценностей и поставил ее на стол. Лука смотрел на бархатный темно-синий футляр и не мог заставить себя протянуть руку и открыть его. Там внутри хранилось нечто… принадлежащее ему. Его семье. Его роду… Если такое вообще могло быть возможно.

– Семейная реликвия? – нервно уточнил он и через силу заставил себя поднести к футляру руку.

– Нет, – Первый встал с кресла и начал мерить шагами гостиную. – Но она могла бы ею стать.

– Я ничего не понял, – Лука на всякий случай убрал руку от коробочки подальше. Она, конечно, не кусается, но…

– Это пара обручальных колец, – отец наклонил голову, рассматривая пол под ногами и явно не желая, чтобы рыцарь видел его выражение лица. – Я надеялся, что твоя мать согласится…

– Что? – Лука тоже вскочил с кресла.

– А что тебя удивляет? – немного надменно поинтересовался Первый, наконец взглянув на сына. – Да, я собирался жениться на твоей матери. Более того, я очень этого хотел. С самого первого дня. Со своего прихода в Братство. Думаешь, у Нимуэй получился бы этот номер без моего желания?

– Вообще-то, я думаю, да, – криво усмехнулся Лука. – Но… тогда почему она…

– Это глупый вопрос, Алекс, – Первый остановился в двух шагах от сына и выглядел несколько рассерженным. – Я понимаю, что ты чувствуешь себя обиженным. Она тебя бросила… Она бросила и меня. И не единожды. Но… Каждый из нас делает свой выбор, когда речь идет о Служении. И Элис не исключение. Это ее путь, и мы не имеем права требовать от нее… Даже если с чисто человеческой точки зрения все должно было быть иначе.

– Она женщина, пап, – возразил Лука. – Рожать детей, воспитывать их, любить… Любить мужа. Ты сам говорил, что мы стремимся создавать семьи, быть с ними, строить, типа, нормальную человеческую жизнь.

– Но это не про Элис, – отец печально улыбнулся. – Трудно осуждать монахиню за ее любовь к богу. Трудно требовать от Девы Грааля предать Грааль, пусть и ради нас с тобой. Ты бы смог отказаться от Служения?

Рыцарь очень хотел возразить, но не мог. Хотя признать очевидную правоту отца было непросто.

– Но Эльза же согласилась, – помолчав, сказал он.

– Что радует, – отец подошел к креслу и устало в него опустился. – Если ты ее хоть немного любишь.

– Э… – Лука тоже вернулся на свое место и уставился на футляр с обручальными кольцами. – Я думаю, что да. Иначе, я бы не… Слушай, давай не будем на высокие темы, а? Детка классная. Она меня понимает, я восхищаюсь ею. Это я не про грудь и улыбку. Она умная, упрямая и сильная. А еще у нее хорошо язык подвешен. И я ее хочу. Вот это по-моему. А любовь… Наверное, это нечто, что выворачивает душу, заставляет глупеть на глазах и совершать тупые действия, воспринимаемые как подвиги. Страдания, песни под Луной и прочая фигня не для меня.