Эдвард Ли - Свинья

Леонард ухмыльнулся.

— Хочешь сказать, что я съел все грехи Эпифанитов?

— Ну, нет, не только Эпифанитов. Грехи всего мира.

Интересно, но… Леонард не верил ни в сверхъестественное, ни в мистическое. Это была свинья, не так ли?

— Это же неправда, да? Я имею в виду, это просто символ , верно?

Эстер продолжала хрипло смеяться.

— Конечно, наверное.

— Тогда это, черт возьми, смешно!

Ей приходилось говорить с остановками, чтобы отдышаться.

— Просто ты полностью разрушил Покаяние! A… а… а… Солли даже не знает об этом! О, чувак, блядь, это здорово! Он думает, что свинья бегает где-то в лесу. А она, на самом деле, у тебя в желудке!

Леонард начал раздражаться.

— Хорошо, так в чем же проблема? Я съел свинью. В чем разница между тем, что я съел, или кто-то другой бы её съел? Разве ты не сказала, что вы собирались зарезать ее в конце фестиваля?

— Да, да! — хохотала она. — Но не есть . Мясо считается нечестивым ! Это мирской сосуд греха! Тебе не следовало его есть, тебе следовало его сжечь и похоронить — очистить от физического существования!

Леонард не видел в этом ничего смешного.

— Просто скажи мне. Что-то не то случилось со свиньей? Как если бы она была больна или что-то в этом роде?

— Ну, нет, это была нормальная свинья.

Леонард ехидно кивнул.

— Да? Что ж, вчера я был нормальным парнем, но, поскольку я поел немного этой свинины, я заметил… некоторые изменения в себе.

Трепещущий смех Эстер застыл.

— Какие изменения? — спросила она голосом, который внезапно прозвучал очень серьезно.

— Ну, я заметил некоторые изменения в моем поведении. — Правильно, ты получил их, Леонард , сказал он себе в сарказме. Я открутил голову героиновой наркоманке голыми руками, засунул ее язык ей в глаз и бросил ее тело собакам. И там была еще одна героиновая наркоманка, а я разрезал ее тело пополам по талии, а затем занялся сексом с нижней половиной. Ты считаешь эти изменения в поведении нормальны?

Вместо этого Леонард объяснил все попроще:

— Знаешь, я стал капризным, вспыльчивым, нетерпеливым. И еще кое-что. Я имею в виду, я думал, может это аллергия или что-то еще, но…

— Но, ЧТО?

Пауза. Oн поднял брови. Затем он справился с этим.

— Я позеленел.

Последовавшая за этим тишина обеспокоила его.

— Позвольте мне зажечь лампу, — пробормотала Эстер из темноты. Послышался слабый звон, потом вспыхнула спичка. Она зажгла фитиль шарообразной масляной лампы и увеличила свет.

Затем она осветила Леонарда.

— Мне неприятно тебе это говорить, — призналась она после долгого трудного взгляда. — Но ты не просто позеленел .

— О чем ты говоришь? — вытек из его горла мрачный вопрос. И ответ был таким же мрачным.

— Ты превратился в ебаного демона, — сказала она.

Моменты — а затем и последующие часы — казалось, увязли в переплетающихся щупальцах кошмара. Ужас перерос в самооткровение, которое затем переросло в еще больший ужас, пока все не стало тем же самым. Несомненно, это изменение — эта перестановка — последовала как прогрессирующее событие. Раньше, в доме, он был просто зеленым, но, когда Эстер посветила на него светильником и он посмотрел на себя сверху вниз — он легко заметил, что стал намного больше , чем просто зеленым. Он стал крупнее, более хриплым, более волосатым. Его прежнее длинное и тонкое телосложение школьного-гика-из-фильмов превратилось в волнообразный вагон ужасающей мускулатуры. Пульсирующие грудные мышцы слепили его верхний торс; его живот выглядел состоящим из кубиков, а плечи сужались вниз буквой «V», переходя в бугрящуюся мышцами и венами спину. Ногти, как заостренные крюки, торчали из его пальцев, и теперь он стоял на огромных, растопыренных и перепончатых ногах. Прежде чем все человеческое оставило его, он, конечно, посмотрел на свои гениталии и ахнул. В хороший день Леонард мог потянуть на 15 см «стояк», но то, что теперь висело между его ногами, должно быть, было 25 см в вялом состоянии: толстый, слегка скрученный ствол сексуальной колбасы с мордой из крайней плоти, свисающей с конца. Э-э, мордой из зеленой крайней плоти, то есть. Он вспомнил, как подумал: Это не мой член! Откуда появилось это чудовище! Он также помнил, как схватил его, тряся в недоумении, как ломоть сырого стейка. A прежнее, размером с орех, яичко, занимающее его мошонку, теперь свисало в своем мешке из плоти, размером с бейсбольный мяч.

Он поблагодарил Бога, что у нее не было зеркала, на что сейчас должно быть похоже его лицо? Он не хотел видеть, но на самом деле и не должен был, потому что запретный инстинкт побудил его медленно поднять свои гигантские руки и коснуться своего лба, где он почувствовал два выступающих рога.

Через некоторое время после этого он выбежал с криками из общежития, бежал, бежал, но куда — он понятия не имел. Он просто бежал и бежал, совершенно бесцельно, пробираясь через леса и заросшие поля, думая: Я долбанный демон! Я долбанный демон! Что, черт возьми, я буду делать?

Чуть более недели спустя, человек по имени Николас Розетти прибыл в дом на «Lincоln Flееtwооd». Его прозвище, однако, было «Бам-Бам». И не просто так. Ростом более 2-х метров и переваливший за 130 кг, он был нанят в качестве начальника службы безопасности и первого телохранителя для Пола Монстрони Винчетти, также известного, как Винчетти «Глаз», крупного босса в преступной пирамиде Лонна /Стелло/Маркони. И первое, что заметил Бам-Бам, когда припарковал «Flееtwооd» перед домом, было…

Чо, бля?

…половиной мертвой голой женщины. Бам-Бам вытащил из кобуры свой большой «Wеblеy».455 и снял предохранитель. Если половина мертвой девки во дворе не была признаком неприятностей, тогда Бам-Бам не знал, что бы было. Это было не особо тревожное зрелище для Бам-Бама, поскольку он разрезал пополам много людей во время его пребывания в должности лейтенанта «бригады». Он также отрезал головы, носы, уши, губы, пальцы рук, пальцы ног, предплечья, голени, гениталии и т. д. Можно даже предположить, что Бам-Бам в тот или иной момент отрезал все, что можно было бы отрезать от человеческого тела, и ему это нравилось. Тем не менее, он вытащил свой пистолет из предосторожности. Тот, кто разрезал тощую бабу пополам, все еще может быть внутри.

Он обнаружил другую половину тощей телки в гостиной. Просто гниющие тощие ноги и задница. И между этими двумя ногами, застывших на потрепанном ковре, было очень большое хлопьевидное грязное пятно высохшей молофьи. Похоже, эта сучка получила жёсткую взбучку , подумал Бам-Бам. Без сомнения, она была одной из наркоманок Рокко, и здесь также должна была быть еще одна, вместе с каким-то мальчиком из колледжа, которого они украли, чтобы делать кинчик. Однако, судя по физическому состоянию тощей девки, Бам-Бам решил, что найти еще кого-нибудь живого здесь предполагает очень малую степень вероятности. Он обнаружил голову второй цыпочки на кухонном столе, из ее глаза был высунут полусгнивший язык. Когда он вышел на улицу, раздался собачий лай: несколько голодающих псин атаковали ограду при появлении Бам-Бама. Они пытались прокусить свой путь наружу, поскольку явно не ели какое-то время. Однако их последняя еда была очевидна — безголовый скелет. Бам-Бам спокойно пристрелил собак большим «Wеblеy» и продолжил поиски.