Юлия Лим - Лимб

– Лукавый! Костя! – Язва завизжала так громко, что ее легкие чуть не порвались. На ее крик прибежали остальные.

Вик позвал директора кафе, Тихая вызвала скорую. Язва бросилась к Косте и встала рядом с ним на колени. Она хотела приподнять его голову, позвать, но замерла, побоявшись навредить ему. Видя лужу крови, она разрыдалась, прикрывая лицо руками.

Пятнадцать минут показались Язве вечностью. Директор закрыл кафе, отправив всех в больницу. Сидя в коридоре, Ярослава смотрела, как Лукавого и Костю повезли в операционную.

Прибежали их родители. Тихая покачивалась в кресле, поджав ноги. Вик ходил взад-вперед. Не выдержав груза вины, Язва ушла в туалет, где села на пол и расплакалась. Трясущимися руками она взяла мобильник.

– Доченька, тебя забрать? – спросила Олеся.

– Почему я такая мразь, мам? – сквозь слезы пробормотала Язва.

– Что случилось? Почему ты плачешь?

– Из-за меня один хороший парень может умереть. – Она стала задыхаться, поднялась и ополоснула лицо холодной водой. Из-за распухшей слизистой Язва дышала ртом. – Кто-то напал на моих друзей, а Костю… Костю пырнули ножом.

– Скажи мне, где ты! – потребовала Олеся. – Я приеду.

Язва назвала адрес больницы. Когда Олеся нашла ее в туалете, Ярослава кинулась к ней в объятия, уткнулась лицом в плечо и зажмурилась.

« Если долго-долго жмуриться, то все плохое исчезнет », – вспомнила она слова родной матери.

Софья одернула Еву, когда та завертелась, сидя за столиком.

– Эй, не слишком ли ты сходишь по нему с ума? Вы ведь еще даже не общались! – напомнила она. – А вдруг он откроет рот, и ты подумаешь: «Боже, что это за придурок»?

Ева добродушно рассмеялась.

– Давай я тебя сфотографирую, именинница. – Софья сделала несколько снимков на мобильник и переслала их в личные сообщения во «ВКонтакте». – Какая тебе больше всего нравится?

Ева быстро удалила неудачные фото, а самое лучшее поставила на аватарку.

– Вот эта. Ты хорошо видишь образы! Почему бы тебе не пойти на курсы фотографии?

– Потом. Сначала школа, универ. Ты же знаешь, как у меня к этому родители относятся.

– В любом случае ничего не бойся! – Ева похлопала подругу по руке. – У тебя все получится. Я в тебя верю. – Она взяла телефон и уткнулась в него, как только пришло оповещение.

– Кто это? – Софья вытянула шею, пытаясь разглядеть текст.

– Это он… он здесь! – Ева тихо пискнула, прикрывая рот рукой. Она несколько раз выдохнула, успокоилась и посмотрела на подругу. – Как я выгляжу?

– Потрясно! Пойдем… – только они встали из-за столика, как у Софьи зазвонил мобильник. С каждой секундой ее лицо мрачнело. Она приложила руку ко лбу. – Ева, похоже, сегодня мне придется оставить тебя одну. У меня бабушка умерла…

– Соболезную. – Ева обняла подругу. – Родители тебя заберут?

– Да. Пойду к выходу… Повеселись за меня, ладно? – Расцеловавшись в щеки на прощание, они разошлись.

Ева перечитала текст сообщения, сосчитала до десяти и пошла к барной стойке. Она протиснулась сквозь толпу.

– Привет! – крикнула она.

Парень обернулся, поднял солнцезащитные очки на лоб. На нем были красная кожаная куртка, черная рубашка, черные джинсы. На ногах – стильные красные кроссовки.

– Так это ты – Ева? – уточнил он. – Рад знакомству, – вместо рукопожатия парень поцеловал ей руку.

– А где Макс? – Ева покраснела.

– Он ушел, разболелся. Попросил меня подменить его. В реальной жизни ты еще красивее, чем на фотографиях.

– Ты видел мои фото? – Она нервно рассмеялась.

– Моя группа скоро будет выступать на сцене. Хочешь в первый ряд? Могу тебя провести. – Парень подмигнул Еве.

Она кивнула. Он взял ее за руку и повел за собой, лавируя в потоках нескончаемой толпы тусовщиков.

– Как твое имя? – крикнула она.

– Что?

– Ты не сказал, как тебя зовут!

– Ах, это! Я Вик.

Теперь холодные серые коридоры с бесконечными белыми дверьми казались ему умиротворяющими. Лукавый встал, вышел из палаты. Ева ждала в коридоре.

– Как ты? – спросила она шепотом.

– Не знаю. Я ничего не чувствую, – признался он. – Что случилось?

– Тебя сильно избили. Ранили ножом. Вы с Костей в реанимации.

– Как он?

– Борется, как и ты. Вы оба – герои. – Ева обняла его, легонько погладила по спине. Здесь ее прикосновения казались живыми, теплыми. Настоящими .

– Ты видела, кто на нас напал?

– Да.

– Кто?

– Это тот парень, которому ты дал денег. Забыла его имя…

– Вадим? Вот же сучий потрох…

« Прости, мне заплатили », – вспомнил Лукавый его слова. Пазл понемногу складывался.

– Кто-то заплатил ему за нападение. Значит, это кто-то из тех, кто связан с аварией. – Он отстранился от Евы и начал ходить вокруг нее. – Кто-то следит за мной? Кого они покрывают? Почему?

– Видимо, не хотят, чтобы ты копался в их грязном белье. – Ева поджала губы. Она следила за его кружением, а потом поймала за руку: – Лукас, одумайся.

– Нет уж. Ладно я, но Костя… Они напали на моего друга! А вдруг он умрет? А если я умру и не смогу отомстить за него?

– Месть – не то, что тебе нужно.

– Откуда ты знаешь? Погибли родные моих друзей, мой брат умер! Я хочу, чтобы виновного судили как убийцу, как следует, по закону! – Лукавый взял Еву за руки. – Это не месть, это восстановление справедливости.

– А если ты, вернув справедливость, утратишь смысл жизни? Что, если все, к чему ты привык, разрушится?

– Все разрушилось, когда умер Дэн, а я впал в кому. Не отговаривай меня.

Ева отвела взгляд. Лукасу показалось, что она что-то скрывает.

– Ты… – Лукавого отдернуло.

Он попытался ухватить Еву за руку, но не успел: его мощной воронкой затянуло в палату.

Он очнулся с жадным вдохом. Нос болел, голова кружилась, желудок сводило. Схватившись за капельницу, Лукавый попытался встать с постели, но у него не хватило сил.

– Где он? – бормотал Лукавый, с трудом открывая рот, выдыхая со свистом. – Где Костя?

– Пациент, вам нельзя вставать! – рядом засуетились врач и медсестры.

– Сынок… – Мама бережно отвела его руку от капельницы.

– Костя… где он… Костя… – Лукавый поймал мать за рукав, пока ему вкалывали успокоительное. – Что с ним?

– С ним все хорошо, – сказала она, улыбнувшись.

Погружаясь в беспокойный сон, он заметил, как мать отвела взгляд.

В коридорах у окна кто-то стоял. Лукавый обошел его сбоку, а потом схватил рукой за шею и потрепал по светлой голове.

– Придурок! Кто тебя просил меня защищать? – крикнул он.

– Пусти, я задыхаюсь. – Костя закашлялся. – Где это я? Какое странное место.

– Коридор ожидания для тех, кто еще не умер, но близок к этому? – пошутил Лукавый.