Александр Матюхин - Чертова дюжина. 13 страшных историй

Серафима Никитична была мертва. Из длинной раны на шее, разрывая края, выползало нечто уродливое, бесформенное, похожее на пучок переплетенных корней. Выбираясь, оно судорожно извивалось, заставляя голову старухи двигаться. Варя прикусила губу, попятилась. Существо скатилось на ковер – просто окровавленный комок грязи размером с трехмесячного котенка. Оно вздрогнуло и открыло глаза.

Варя не помнила, как снова очутилась на крыльце. Вдохнула холодную темноту, резко бросила подругам:

– Поехали. – И направилась к машине. Ленка с Ксюхой без вопросов последовали за ней, умостились на заднем сиденье. Ксюха молчала, глядя перед собой, а Ленка утешала ее, как умела. Теплый, почти домашний свет в салоне отрезал их от внешнего мира, сделал тьму за окнами непроницаемой. Очень хотелось забыться, расслабиться на минутку, сдаться на милость этого уютного света. Очень хотелось подобрать разумное, логичное объяснение тому, что явилось ей в дальней комнате Ветлыновского дома-интерната для престарелых и инвалидов, будь он трижды проклят. Очень хотелось отменить к чертовой матери все события последнего дня, выкинуть письмо в корзину, не распечатывая. Но таких возможностей у Вари в запасе не имелось. Все, что она могла предпринять, это вывести машину со стоянки и поехать прочь сквозь недвижный, мертвецки тихий Ветлынов, постоянно удерживая себя от того, чтобы вдавить педаль газа в пол до упора, – не хватало еще влететь в кого-нибудь на здешних узких неосвещенных улицах.

Когда рабочий поселок остался позади, Варя прибавила скорости и немедленно почувствовала себя лучше. Но ненадолго.

– Так старуха жива? – спросила Ксюха через пару минут. – Или все-таки сдохла?

– Сдохла, – сказала Варя. – Мертвее не бывает. Даже не сомневайся.

– У тебя не было выбора, – мягко сказала Ленка. – Я бы сделала то же самое.

– Вы бросили меня, – сказала Ксюха не слушая. – Вы бросили меня и ушли.

– Неправда, – Ленка продолжала говорить ласково, будто утешая поранившегося ребенка. – Мы собирались вернуться, как только…

– Все верно, – прервала ее Варя. – Я испугалась, Ксюш. Я очень испугалась и сбежала. Извини! Извини за то, что притащила вас обеих в эту дыру. Мне очень жаль. Обещаю, что все возьму на себя.

– В смысле?

– В смысле, в полиции. Я сознаюсь, что сама перерезала горло той чокнутой бабке. Вы обе тут ни при чем. Сейчас вернемся в город, развезу вас по домам, а потом поеду в отделение и напишу заявление. Надо только сочинить общую версию событий, чтобы потом друг другу не противоречить.

– Ты же могла просто согласиться на ее предложение, – сказала Ксюха. – Ты могла просто согласиться и задушить ее подушкой. Никто бы не задавал вопросов, правда? Очередная бабка откинулась в доме престарелых – да всем насрать!

– Ксюх, послушай…

– Но нет! Тебе нужно повыпендриваться! Ты, мол, не такая, и мысли об убийстве не допустишь. А сейчас вы уговариваете меня, что я все сделала правильно. Да посмотрите на мои руки – как теперь брать на них Илюшку? Как? Я даже прикоснуться к нему не смогу! Никогда больше не смогу!

Она разрыдалась. Ленка попыталась было снова обнять ее, но Ксюха отодвинулась, уронила лицо в покрытые запекшейся кровью ладони.

– Ты не отпустила меня, – хрипло выла она сквозь пальцы. – Я же боялась, я просила, но ты не отпустила меня. А потом отдала ей! Принесла в жертву, лживая ты манда…

Варя закусила губу. Лживая манда. Мертвая старуха, лежащая на вытертом ковре, и тварь, рожденная из разорванного горла. Затряслись руки, сердце замерло. Понимая, что сейчас разревется, Варя свернула на обочину и остановилась.

– Не могу, – сказала она в ответ на вопросительный взгляд Ленки. – Погоди минутку.

– Зря тебя нашли тогда, – выпрямившись, отчетливо произнесла Ксюха неожиданно спокойным голосом. – Лучше бы ты скопытилась в лесу.

Она открыла дверь и выскочила в темноту. Ленка, выматерившись, последовала за ней. Варя откинулась на спинку кресла и заплакала. Слезы не приносили облегчения. Жизнь рассыпалась на клочки, распалась на отдельные кусочки пазла, и из этих кусочков теперь собирался сам собой совсем иной, чудовищный рисунок. И с него злобно смотрели бесчисленные звериные глаза.

– Стой, дурочка! Куда ты? Давай дома во всем разберемся! – Ленкины крики, доносившиеся снаружи, становились все тише. Через минуту они стихли окончательно. По шоссе мчались автомобили, один за другим проносились всего в паре метров от Вари, убаюкивая ее, словно морской прибой. Она утонула в этом море, начала клевать носом, задумалась о том, какое зеркальце подарит Ксюхе взамен потерянного. Завтра же закажет что-нибудь крутое в интернет-магазине. Они соберутся в том уютном кафе возле ее дома, и снег уже будет лежать, и все вокруг будет уже другое, зимнее, чистое. Симпатичный официант принесет бутылку самого дорогого вина, и Варя попросит у подруг прощения и пообещает никогда, никогда больше не знакомить их со своими родственниками, и они засмеются, и…

Что-то промелькнуло перед машиной в свете фар. Что-то большое, но бесшумное. Варя вжалась в спинку сиденья. Погруженная в мечты, она не успела разглядеть существо – человек? медведь? лось? кто еще водится в этих местах? – и даже не была уверена, что оно не привиделось ей.

Варя вытащила из кармана телефон, набрала номер Ленки. Долгие гудки. Чуть подождав, набрала номер Ксюхи. Модный смартфон в пестром чехле, последний подарок Макса, зажужжал на заднем сиденье. Варя, с трудом поборов вдруг возникший порыв просто уехать, вышла из машины, включила на телефоне фонарь.

Ночной ноябрьский лес встретил ее полной тишиной. Лишь влажно хрустели ветки под ногами. Было холодно, воздух вырывался изо рта белесым паром. Отойдя на порядочное расстояние от обочины, Варя обернулась, убедилась, что видит фары автомобиля, и принялась звать подруг. Никто не откликался. Она прошла вперед вдоль дороги, потом вернулась назад, постоянно останавливаясь и прислушиваясь, надеясь на шум шагов или голоса, но лес оставался молчалив. Углубляться в него Варя не решалась.

Ленку она нашла случайно, решив сделать еще один круг. Девушка лежала в канаве, почти полностью скрытая пожухлой травой – скорее всего, поэтому Варя и не заметила ее, когда проходила рядом в первый раз. Шея Ленки была истерзана так, что виднелись шейные позвонки, куртка насквозь пропиталась кровью. Пальцы обеих рук оставались стиснутыми в кулаки.

Глядя в лицо мертвой подруги, кажущееся снежно-белым в свете телефонного фонаря, Варя перестала чувствовать страх. Он просто выключился где-то внутри нее. Предохранитель полетел. От грехов не сбежать, да? Не сбежать, как бы ты ни боялся, как бы ни старался уцелеть, обмануть судьбу. Грехи – вернее любой собаки. Слышали про псов, которые преодолевают сотни километров, чтобы вернуться к хозяину? Грехи так делают всегда. Сотни, тысячи, сотни тысяч километров. Расстояние не имеет для них значения.