Олеся Проглядова - Nomen nescio. Имя неизвестно [litres]

Алия приподнялась. Посмотрела на Гвинна, который не спускал с нее глаз.

– Я думал, что потерял тебя навсегда.

– Я больше не человек?

Голос показался ей незнакомым.

Гвинн кивнул, не отрывая от нее горящих лавандовых глаз. Он протянул руку, и она села, привалившись к нему, он привычно обнял ее одной рукой и уткнулся губами ей в макушку. Алия слушала биение его сердца. Она чувствовала Гвинна каждой клеткой своего тела. Она слышала силу в его крови. И в своей.

– Эта связь останется с нами навсегда? Ты теперь часть меня навечно?

Гвинн кивнул, все так же прижавшись к ее волосам губами. Алия улыбнулась.

– Кажется, у судьбы свои планы на нас, моя кровь. Как бы ты ни старался, тебе этого не изменить. Нам придется принять будущее, Гвинн.

Луна уходила за гору.

Плотина памяти прорвалась внезапно.

Следующие полгода прошли в постоянном выслеживании упырей. Инквизиция отрицала свою причастность к их созданию, Легион пытался найти лаборатории, но безуспешно. Эрл Годвин затаился и не выходил на связь.

Эн и Гвинн были неразлучны. На каждое из заданий они отправлялись вместе, составив лучшую пару из всех возможных. У Гвинна на то были свои причины, он постоянно штопал память Эн, надеясь лишь на то, что она не догадается, что он возводит стены в ее сознании. Он фиксировал малейшие изменения в ее поведении.

Задание в Ираке не предполагало для Эн трудностей. Несколько переговоров, минимум проблем, все решилось за одну ночь. Она ехала по ночной дороге к вертолетной площадке. Вокруг расстилалась пустыня. Эн улыбалась, глядя на взошедшую Венеру. На секунду в небе мелькнуло крыло совы. Неожиданно для себя она свернула с дороги и поехала сквозь пустыню, куда, как ей показалось, полетела птица. Эн остановила машину и вышла. Она легла на еще теплый песок и посмотрела на Луну. Ее свет заливал все вокруг, как многие тысячи лет до, как будет и через тысячу после. Эн улыбнулась этому ощущению вечности, провела рукой по песку, видевшему сражения, потери и любовь. Сейчас ничто не тревожило эту землю. Эн закрыла глаза, открыв себя энергии тех, кто когда-то здесь жил и умирал, вслушиваясь в ветер и пение песка. Она услышала шелест одежды и приподнялась.

Фигура стояла, поднимая руки к небу. Было непонятно, кто это – мужчина или женщина. Темный плащ уходил к горизонту, становясь самим небосводом, кометы падали и рассыпались искрами, звезды складывались в причудливые узоры. «Я уже видела тебя», – подумала Эн. «Видела, видела, видела», – повторило эхо. «Кто ты?» – спросила Эн. «Ты, ты, ты», – развеяло эхо слова по ветру. «Кто я?» – прошелестел голос у нее в голове. Эн вздрогнула и проснулась. Луна уходила к закату, пора было уезжать. Эн села в машину и отправилась к вертолету.

Они сидели в общей комнате совещаний, обсуждая планы, когда у Эн внезапно заболела голова. Эн поймала испуганный взгляд Гвинна на себе. На бумагу что-то упало. Капля крови. Она поднесла руку к носу. Посмотрела. Резко встала и пошла прочь, держась по стене. В глазах потемнело, и она начала оседать. Гвинн подхватил ее. Легионеры вскочили с мест.

– Все вон! – прошипел Гвинн. Эн невидяще смотрела на него.

Начо и Родриго кинулись в аппаратную. Маркус тревожно обернулся к ним. Гвинн сидел возле Эн, держа ее голову в своих руках, и что-то говорил. Эн схватила его за руку.

– Это мне решать! – прочитал Начо по ее губам. Свет в аппаратной начал мигать, камеры вырубились.

Эн понимала, что они остались вдвоем с Гвинном. В голове пульсировала боль. Он шептал что-то на незнакомом ей языке, удерживая ее сознание. Эн поняла, что он делает, и из последних сил схватила его за руку.

– Это мне решать! – проговорила она сквозь зубы. Ее била столь сильная дрожь, что она практически не могла владеть своим телом.

Гвинн убрал от ее головы руки.

Эн закричала, выгнувшись дугой. Гвинн закрыл собой Эн, когда на них посыпалось стекло взрывающихся ламп. Где-то взвыли системы безопасности, запахло гарью. Эн схватила Гвинна за руку, он почувствовал, как она тянет из него силу. По полу и стенам побежали синие искры, закручиваясь маленькими воронками, рассыпаясь и заново скручиваясь. Гвинн закричал от боли, крепче прижимая к себе Эн.

Все закончилось так же внезапно, как началось. Гвинн ждал. Эн открыла глаза и посмотрела не него. Взгляд зеленых глаз потеплел, и в нем он узнал Алию. Она секунду всматривалась в него, потом, не раздумывая, бросилась к Гвинну и уткнулась ему в шею. Гвинн обнял ее, прижимаясь губами к ее волосам, чувствуя такой знакомый запах его Алии, по которому он так скучал.

– Эгиль… – вдруг прошептала она сквозь слезы. – Он убил Эгиля!

Гвинн сильнее прижал ее к себе, чувствуя, как ее тело каменеет. Она вывернулась из его рук и оглянулась вокруг. Уроборос. Ее зрачки расширились, горло перехватил крик. Алия посмотрела на свои ладони, начала их судорожно вытирать об себя. Гвинн перехватил ее руки, прижал Алию к себе.

– Гвинн, что он сделал со мной? – просипела Алия, ее била дрожь. – Гвинн, скажи, что это неправда. Скажи, что я не делала этого. Гвииинн! – Крик Алии был похож на вой.

…Она видела свое бесстрастное лицо, склонившееся над еле шевелящимися распухшими губами, в руке у нее пила. Вот она идет и планомерно убивает каждого, кто попадается ей на пути. Груды тел, мертвые дети. Алия почувствовала боль и страх тех, кого убила, и это знание обрушилось на нее…

Алия кричала, прижимаясь лбом к полу.

– Алия, тссс, это была не ты. Не ты.

– Почему ты не убил меня? Почему ты позволил мне жить?

Она подняла к нему лицо. Гвинн перехватил ее раньше, чем она успела выскочить за дверь. Прижал ее к себе, шепча что-то на ухо, пока она не провалилась в сон.

Алия проснулась первой. Гвинн спал рядом с ней, обнимая ее одной рукой, как всю последнюю неделю. Он не давал ей надолго приходить в себя. Внутри нее сражались Алия и Эн без возможности примириться друг с другом. Иногда Гвинн видел, что Эн прорывается сквозь отчаяние Алии, сковывая ее бесстрастностью. Ненадолго. Воспоминания снова возвращались, и Алия начинала тонуть в том, что совершала, чувствуя запах горящей плоти и крики.

Гвинн знал, что Алия врет ему, говоря, что ей лучше. Лучше ей не было. Не помог даже «аквариум». По сути, Алии нечего было залечивать, кроме ненависти к самой себе и к тому, что сделала Эн.

Алия осмотрелась. В этой комнате все было знакомо, но это была не ее комната. Это были ее вещи, но они были чужими. Она тихо встала и подошла к полке. Там валялась цепочка с подвеской в виде совы. Алия повертела ее в руках, улыбнулась и выскользнула из комнаты. Она прошла знакомыми лестницами, которые были ей совершенно незнакомы. Дошла до выхода и потянулась к сканерам, открывающим толстые двери наверх. Кто-то резко дернул ее обратно и прижал к стене.