Влада Ольховская - Внутри

Что там еще, жизнь в свое удовольствие? Не моя тема — по крайней мере, такая жизнь, которую называют насыщенной и правильной. Я не люблю толпы, шум, громкую музыку. Мне спокойней всего в своем мире. Как это называют, зона комфорта? Вот из нее я не люблю выходить, что бы там ни твердили.

Несложно догадаться, что и с семьей у меня проблемы — из-за всего вышесказанного, да и не только. Что любопытно, во времена моей мамы женщин после двадцати пяти уже называли «старородящими» — слово-то какое безобразное… А у меня в двадцать пять лет еще ничего не было. И когда я говорю ничего, я имею в виду НИЧЕГО. Огромное, постыдное. Я даже не целовалась толком — в щечку не считается, это детский сад какой-то.

Не знаю, как так получилось… Да я и не ожидала! Меня нельзя назвать некрасивой — скорее, наоборот, к родителям даже приставали какие-то модельные агенты, чтобы меня на съемку отправить. Но я всегда была стеснительным ребенком, и позировать перед камерами мне не хотелось. Так это ведь ничего не меняет! Выросла я вполне себе привлекательной девушкой — ноги длинные, грудь на месте, лицо тоже милое, это я как фотограф сказать могу… Вот только этого оказалось недостаточно.

Наверно, все дело в том, что я никогда не была хохотушкой, легко идущей на контакт. Я очень осторожно подпускаю к себе людей, а такое испытание не каждый выдержит. Всякий раз, получая комплимент или приглашение на свидание, я не смущалась и заливисто хохотала, а настораживалась, замыкалась в себе, выпускала невидимые иголки, которые ранили несостоявшегося кавалера, совсем как настоящие.

Мне на это не раз указывали. Я и сама все знала — а остановиться не могла. Нет, я не какой-нибудь социопат, до такого не дошло! Когда нужно работать с мужчинами, дружить с мужчинами или просто общаться с мужчинами, с моей стороны нет вопросов. Но когда появляется другой интерес, я… Я просто не могу ничего с собой поделать. В душе будто все замерзает, я чувствую себя зверьком, загнанным в угол, мне неприятно находиться рядом с тем, кто улыбается мне и желает мне добра! Поэтому я отказываю или делаю глупость, и человек уходит… а я остаюсь одна.

Когда-то я думала, что перерасту это. Пройдя всю школу без единого романа, я успокаивала себя тем, что уж теперь-то, когда мне исполнилось восемнадцать, все будет по-другому… по-взрослому! Но оказалось, что цифра в паспорте ничего не меняет, вот вообще ничего. Природа слепила из меня красавицу — а я сама себя превратила в угрюмого ежика, прячущего лицо под волнами пепельных волос.

Нет, я понимаю, что это ненормально и нужно что-то делать. Но в то же время, так не хочется ломать себя! Поэтому я решила просто поставить это дело на паузу: у меня сейчас и без любовных страстей забот хватает. Вот разберусь с работой, жильем, доходами, путешествиями, водительскими правами и собакой, тогда посмотрим… И не важно, сколько мне будет лет.

Примерно так я думала в тот майский день, спасаясь от нарастающей тоски весенней красотой каштанов. А потом ко мне подошел он.

Обычно я в такие дни обходилась без постороннего внимания, я все для этого делала, и случайно оказаться рядом со мной было невозможно. Так он ведь и не оказался случайно! Он не делал вид, что просто проходит мимо, он направился сразу ко мне.

В руках он держал два стаканчика кофе из местной кофейни и бумажный пакет — явно с какими-то плюшками. Он подошел ко мне и с улыбкой протянул мне кофе. Он вел себя так, будто мы знакомы уже давно.

А я видела его впервые в жизни! Тут без сомнений, я бы такого точно запомнила. Он был примерно моего возраста, высокий, спортивный — такой массивный здоровяк, каких обычно для календарей снимают. Он сошел бы за викинга, если бы не был жгучим брюнетом: волосы каштановые, аккуратная темная борода, кожа смуглая и глаза темно-карие. Но самой примечательной его чертой, пожалуй, была улыбка. Белоснежная, широкая, голливудская, только не постановочная, а вполне искренняя.

Мне в жизни так никто не улыбался, и этим он сразу сбил меня с толку, не дал сказать ему ни колкость, ни гадость — а обычно мужчин, пытающихся со мной познакомиться, я приветствовала именно так. Ошарашенная, я невольно приняла протянутый мне стаканчик с кофе, даже не подумав о том, что делаю. А незнакомец, продолжая улыбаться, устроился на траве напротив меня, и теперь наши глаза были на одном уровне.

Я смогла рассмотреть, что глаза у него не просто темные, в них мерцали какие-то непонятные веселые искры. Они напоминали мне солнечные блики, потерявшиеся в янтаре…

Я тряхнула головой, сгоняя наваждение. Что я веду себя, как малолетка?! Это наверняка какой-то пикапер, который перед товарищами выделывается! Поэтому я заставила себя нахмуриться, включая «режим ежика». Правда, на этот раз мне потребовалось немало усилий, чтобы сделать это: рядом с ним я почему-то не чувствовала той неприязни, которая обычно мешала моей романтической жизни. Не знаю, почему, но мне не хотелось, чтобы он уходил!

Но я не была бы собой, если бы вела себя, как адекватный человек.

— Что происходит? — строго спросила я.

— У нас свидание, — обыденно пояснил он. Глядя на его улыбку, мне тоже хотелось улыбаться, но я старательно сдерживалась.

— С чего это? Я не соглашалась!

— А я знал, что вы не согласитесь, — вздохнул он. — Увидев вас, я сразу подумал: эта девушка слишком хороша для меня, если я приглашу ее на кофе, она откажет мне. Поэтому у меня был только один шанс: сразу прийти с кофе. И я пришел.

Я не выдержала, улыбнулась. Даже не знаю, почему! Но это было так легко, так естественно… То, что у меня никогда раньше не получалось, сейчас давалось мне очень просто. Дело было не в том, что происходило, не в словах или поступках. Нет, скорее, в игру вступили инстинкты: та часть меня, которая раньше пылала неприязнью, теперь согревала теплом. Как будто те, кто был до него, были чужими мне, и я знала это до того, как они начинали свою ритуальную брачную игру.

А с ним, наоборот, все было так правильно, что я просто не могла притворяться стервой.

— Вдруг я не люблю кофе? — спросила я. Мне было любопытно, что он ответит.

— Нет, мне кажется, любите. Если проблема в чем и была бы, то только во мне. Кофе тут не при чем. Так проблема есть?

Я осторожно сделала первый глоток. Кофе был приятно теплым, сладким и дурманяще ароматным. Я его сто раз покупала в этом парке, но никогда еще он не казался мне таким вкусным.

— Нет. Проблемы нет.

— Вот я чувствовал, что так будет! — обрадовался он. Как ребенок обрадовался тому, что я просто приняла маленький подарок! — Меня, кстати, Руслан зовут. А вас?

Мне вдруг показалось, что это важная черта, граница, которую нельзя пересекать просто так, не подумав. Странная мысль, конечно… Ну что такого в том, что я назову ему свое имя? Я все равно могу уйти точно так же, как ушла бы в других обстоятельствах! Но я чувствовала: если отвечу, если завершу это знакомство, случится что-то… новое. То, чего у меня не было раньше и к чему я, может быть, не готова.