Евгений Мышкин - Врата Вайптауна [СИ]

— В пекло всё это дерьмо! — Майлз схватил свой значок, и резким движением руки сорвал с рубахи. Золоченая звезда, обрамленная в круг, улетела в сторону, и жалобно звякнула об асфальт. Хью не реагировал.

На перекрестке Грим-авеню и Централ Сквер Шерифа громко окрикнули.

— Чиф!

Майлз резко остановился и вгляделся в серость улицы. Там стоял человек. Вернее, угадывался лишь его силуэт. Чиф напрягся, и услышал, как Хью резко перезарядил дробовик.

— Кто там? — Закричал он.

— Это не имеет значения! — Ответил силуэт, делая несколько шагов в их сторону. — Тот, кто пришел сюда править этим местом. Тот, кто служит Голодному Богу! И чьё имя вы будете произносить с почтенным страхом…

— Значит, дурак, который собрался править пепелищем. — Сказал Майлз, не отводя взгляд от незнакомца. Тот лишь громко расхохотался и ускорил шаг.

— Я застрелю этого сукина сына, если он хоть дернется в нашу сторону. — Тихо сказал Хью, прицеливаясь.

— Незачем шептаться, помощник. Я прекрасно всё слышу. И поверь мне, я вырву тебе горло за такие слова! — Силуэт приблизился настолько, что Шериф с помощником смогли разглядеть его. Он мог бы сойти за человека, если бы не цвет кожи и уродливые рога, торчащие над второй парой глаз.

— Что ты, Господи Иисусе, такое? — Прошептал Майлз, чувствуя, как деревенеет тело.

— Я лишь кое-что заберу, и уйду. Если не будете мне мешать…

— А ну стой на месте, выродок! Ещё шаг, и я застрелю тебя! — Прервал его Хью. Дрожащий палец лег на спусковой крючок.

— Я ведь предупреждал тебя. Предупреждал по-хорошему. — Незнакомец подошел совсем близко, и расстояние между ними сократилось до нескольких шагов. — Если ты…

Он так и не договорил. Выстрел заглушил всё вокруг. Не готовый к такому шериф дернулся, и помянул свою покойную матушку и дьявола в одной фразе.

Незнакомца, вопреки ожиданиям помощника, не отбросило назад замертво. Тот лишь замер, словно уперся в невидимую преграду. На белой рубашке — там, куда угодила дробь — расцвели маленькие красные пятна. Он укоризненно глянул сначала на себя, а затем на Хью. От неожиданности тот опустил ружьё и поправил сползшие очки обратно на нос.

— Я ведь предупредил. — Сказал он.

Хью в последний момент попытался снова выстрелить, но не успел он вскинуть ружьё, как монстр приблизился к нему почти вплотную. Левой рукой перехватил ствол, отводя его в сторону, а правой впился помощнику в горло. Удивление и страх в его глазах застыли навсегда, ибо через секунду послышался хруст, и из разорванного горла с хрипением и бульканьем полилась кровь. Хью упал на колени, и уперся лицом в живот своему убийце. Тот сделал шаг в сторону, и тело завалилось на асфальт.

Майлз, даже среагируй он вовремя, всё равно бы не успел за такой шустрой тварью. Он увидел, как из горла его мёртвого помощника вытекает кровь, а убийца лишь с отвращением стряхнул руку, с которой слетала кровь и куски чего-то красного.

— Шериф, давайте, я сопровожу вас до участка, и вы, наконец, отдадите мне того, за кем я пришел. — Незнакомец крепко схватил Майлза за шиворот, и поволок его к участку, будто тот совсем ничего не весил. Свободной же рукой он вытащил револьвер из кобуры, и зашвырнул куда-то в сторону.

Майлз уже понял, кто к ним пожаловал. Один из тех ублюдков, которые хотели сожрать мальчишку с татуировкой на лице. Видимо, тот был важен для них, раз явились за ним лично.

Монстр тащил его прямиком в участок. Когда они вошли, Лекс буквально вбросил шерифа внутрь.

— Где мальчишка? — Прошипел он, жадно облизываясь.

— Ты ведь Лекс, да? Лекс Ларкин? — Нарочно громко спросил Шериф, с трудом поднимаясь с пола. — Тот урод, который сожрал девку! И теперь пришел за мальчишкой?

— Значит, он пришел сюда. — Лекс бегло оглядел помещение. — Впрочем, это уже неважно. Он больше не имеет значения. Мне нужен другой. Которого зовут Салли.

— Зачем тебе Салли? — Почти закричал Шериф. — Он ушел, когда тут началась заваруха.

— Даже не надейся. Он здесь, и я это чувствую. Его безумие… — Лекс сел на корточки, чтобы его лицо было напротив лица шерифа, приподнявшегося на локтях. — Его безумие — это ключ. И замок. Очень сложно объяснить тебе, но это он впустил сюда того, кого ты не имеешь права даже называть.

— Ту дрянь, которая в пустыне, да? — Шериф усмехнулся. Лекс тоже улыбнулся, и отвесил Майлзу крепкую затрещину. Голова его хрустнула, и он завалился на пол. Дышать вдруг стало тяжело.

Майлз услышал удаляющиеся шаги и грохот вылетевшей с петлей двери. Затем — громкий крик, перешедший в рёв. Шаги снова вернулись, и крепкая рука схватила шерифа за подбородок, оторвав лицо от пола. Шея нестерпимо заболела, а говорить стало трудно.

— Где он? Куда ты его дел? — Майлз почувствовал горячее смрадное дыхание у своего уха.

— Не знаю. — Честно ответил шериф. Он надеялся, что мальчишки сбежали и сейчас где-то далеко отсюда.

— Упертый дурак. — Прошептал Лекс Ларкин. — Я ведь всё-равно его найду.

Голова шерифа снова опустилась на пол, и он услышал удаляющиеся шаги. Прошло несколько долгих мгновений, прежде чем Майлз Хастор снова попытался встать с пола. Каждое движение отдавалось болью. Он попытался встать, но ноги предательски не слушались его. Он только и смог, что перевернуться на спину и громко выдохнуть. Когда он открыл глаза, над ним стояла его мертвая жена. И улыбалась нехорошей зубастой ухмылкой.

1 июля 2019 года.

Вайптаун, штат Нью-Мехико.

Только сейчас Салли понял, что все ушли. Вернее, не все, а только те, кто мог оказать реальную помощь. Шериф, его молодой помощник и какой-то парень, с ружьем наперевес. В участке остался только нагло храпящий бомжеватый старик, и мальчишка — его ровесник. Последнего Салли видел только мельком, и думал, что его загребли сюда за какое-то мелкое хулиганство.

Салли не спеша поглощало чувство гнетущего напряжения, железными тисками сдавливающее голову. Оно нарастало тупой болью и вбивало в мозг отвратительные пугающие картины. Салли нутром чувствовал, что гнилой король уже пришел. Пришел и запустил свои щупальца дурмана в город.

Лекарство, принимаемое мальчиком, всё быстрее выходило из организма, и вкупе с парящим в городе ядовитым безумием, его разум становился всё туманней. Всё путалось и мешалось в некую иррациональную кашу. Каждый шорох отдавался в мозгу. Крики и паника на улицах, заставили его закрыть двери в комнату и с головой укутаться в колючее одеяло. Он уже дважды не выдерживал и подходил к двери, проверяя закрыт ли замок. И всё-равно, даже убедившись, что дверь заперта, ему слышался шорох языка в замке.