Евгений Мышкин - Врата Вайптауна [СИ]

Скотт глянул на часы. Те показывали три пополудни. Кошки уже были повсюду. Словно статуэтки, они сидели, замерев. Скотт торопливо допивал своё пиво, и едва не пропустил момент, когда всё началось. Голос заполнил весь его разум, и громко приказал снять повязку с руки.

«Снимай её. Как же ты сможешь видеть с закрытыми глазами?»

Скотт согласился. Он размотал руку и посмотрел на ожог. Тот был красным, но совершенно не болел. Странная отметина на руке преобразила всё вокруг. Вернее, Скотт понял, что так оно всё выглядит на самом деле. Весь горизонт был затянут красными нитями, тянущимися из долины черепах. От удивления он встал. Небо над пустыней полыхало алым заревом.

— Врата… — Только и смог сказать он.

Скотт понимал, что ему нужно идти туда. Точнее сказать, он не мог оставаться вдалеке от ЭТОГО.

Кошки беспокойно зашевелились. Они были готовы и ждали сигнал.

Скотт понял, что ему уже нужно торопиться, но решил захватить с собой выпивки. Он вбежал в алкогольный отдел, и ему приветливо улыбнулась бутылка текилы с витрины. Скотт раскрыл свой бумажник, и понял, что денег ему хватает. Он так торопился на выход, что не заметил, как налетел на только что вошедшего высокого парня в джинсах и серой майке.

— Смотри куда идешь! — Крикнул тот на Скотта. Рик Мур. Тот самый, который взял к себе ту алкоголичку с ребенком.

— Простите, сэр! — Внезапно любезно для себя самого сказал Скотт. И зачем-то добавил. — Я спешу. Они скоро откроются!

Он шел, и время от времени прикладывался к бутылке. Алкоголь раскаленным свинцом падал в желудок, и Скотт понял, что мало что соображает из происходящего. Он не понимал, куда он идёт, и что его там будет ждать. Его вело не собственное сознание. Нет. Это было совершенно другое чувство. Экстаз. Катехизис. Он не знал, какое слово точней, но чувство это определенно имело место быть. Иногда он слышал шепот и замечал, как на него показывают пальцем горожане. Кто-то, особенно метко сказал: «Кошачий король».

Улыбаясь, словно дурачок, он, в сопровождении стаи кошек покинул северный пригород и углубился в пустыню. Кошки тоже шли посмотреть на врата. Или не просто посмотреть. Скотт не знал. Они присоединялись к уже идущим, переплетались с ними хвостами и вливались со всех сторон мурчащей массой. Здесь были кошки всех пород и мастей. Даже несколько лысых. В пустыне к Скотту и его морю кошек присоединились дикие песчаные коты, и даже кугуары. Скотт даже не испугался, видя, что те ведут себя мирно.

Через три часа Скотт понял, что они пришли. В небе, прямо над ними аллела расползающаяся прозрачная дымка.

Врата.

«Издалека напоминает вагину» — Сказал сам себе Скотт и засмеялся. Он уселся на песок и стал ждать. Текила кончилась, и Скотт, допив последние капли, швырнул бутылку в сторону.

Когда стемнело, во вратах, прямо посередине, появилась брешь, и медленно становилась всё больше и шире. За ней было черное небо. Галактики на его фоне выглядели мизерной палитрой красок, разлитой на асфальте. И звёзды. Они были чужие. Не из этого мира. Скотт не понимал, откуда это знание. Но, он знал это абсолютно точно.

Когда червоточина заняла полнеба, Скотт увидел, как на ТОЙ стороне, прямо напротив, появилась планета. Огромная, она закрывала собой всё остальное. И она хотела проникнуть в этот мир через врата.

Скотт любовался этой картиной. Она была настолько прекрасна, что всё земное казалось серым, и лишенным всяких красок. Он даже не заметил шум автомобилей за спиной. Он сидел, окруженный сотнями кошек и взирал на неведомые, потусторонние силы, неподвластные человеческому пониманию.

— Это прекрасно. — Сказал он.

30 июня 2019 г.

Форт Лас-Крусес, Нью-Мексико.

Дэвелин Фокс, отдавший четверть своей жизни службе в вооруженных силах, сейчас, наверное, гордился бы ею. Но, в связи с болезнью альцгеймера, убивающей его мозг, единственным, чем он мог похвастаться — это тем, что вспомнил имя своей дочери. Алекс Фокс. Последний раз она была у него неделю назад. И тогда он назвал её «сынок». Выйдя в коридор, она села и разревелась. Он всегда хотел сына, этот суровый и непреклонный мужчина, которого выбрала её мать. Именно он вырастил из неё мальчика. И теперь, когда она получила звание лейтенанта — это было ЕГО звание. Его повышение.

Она понимала, что ведет себя как девчонка. Но, не в силах совладать с собой, она продолжала реветь, сидя в туалете. Отец запомнит то, что она лейтенант ровно на одну минуту.

— Соберись, Алекс. Ты уже не рядовой. — Сказала она отражению в зеркале, которое размазывало слёзы по щекам. — Теперь у тебя есть люди, которые должны думать, что ты — сильная. И уж будь добра — постарайся соответствовать этому образу.

Она вышла на улицу, и футболка мгновенно прилипла к её спине. Курить не хотелось совершенно. Хотя, суматоха, которая началась пару часов назад в Форте Лас-Крусес, ей определённо не нравилась.

Полковник Харт вызвал её к себе, когда она мучилась болью внизу живота. Чертов цикл начался, как всегда не вовремя. Живот будто резало тупым ножом. Она сменила за день уже две прокладки и выпила пригоршню обезболивающих таблеток. Таблетки помогли ровно на полчаса.

В кабинете у Харта царил аскетизм. На столе — лэптоп и ручка с блокнотом. На стене — карта округа и государственный флаг. Два гостевых стула, коврик у входной двери и больше ничего. Ничего лишнего.

— Куришь, лейтенант? — Харт демонстративно выдвинул верхний ящик стола.

— Не в помещении, сэр. И я только сержант. — Подобралась Алекс. Харт громко задвинул ящик обратно.

— С сегодняшнего дня лейтенант отдельной роты. Прими мои поздравления, девочка. — Алекс опешила. Она, конечно, предполагала, что получит повышение, но не с такой спешкой. Харту, похоже, понравилось смятение юной Алекс Фокс.

— Это честь для меня, полковник. — Девушка уверенно пожала его ладонь.

— Ну, перестань. — Улыбнулся Харт. — Ты умная девочка и далеко пойдешь.

Он пристально смотрел на неё и продолжал улыбаться. Только, нехорошей улыбкой. Будто, он ждёт от неё чего то.

— Вы ведь не за тем, меня вызвали, сэр? — Спросила Алекс.

— Я же говорил, что ты умная. — Расплылся в ухмылке полковник. — Присядь.

Алекс утроилась в кресло, скривилась от боли в животе.

— Вчера нам со спутника пришло странное сообщение. В пустыне внезапно объявился сигнал. Источник неизвестен. Мы отправили туда вертолет, но он ничего не нашел. Вообще ничего. Только песок, камни, кактусы и мать их, ящерицы. — По Харту было видно, что он хочет курить.

— Вы думаете это кортели, сэр? — Харт поднял на неё взгляд. Прищурился. — Русские?