Роман Гулизаде - Сюзанна

Тетя Сьюзи подошла ко мне, нагнулась и тихо сказала на ухо:

– Дочка, тебе пора!

После этого она начала большим пальцем правой руки давить мне в одну точку – между бровей, над переносицей. На протяжении минуты, при всех присутствующих, склонившись надо мной, она продолжала вдавливать свой большой палец мне в лоб. Признаться, тогда я не испытала боли, но ощущение было, словно голова полыхала огнем.

Так я просидела еще несколько минут, пока кто-то не похлопал меня по плечу. Обернувшись, я увидела перед собой в полный рост маленькую тощую женщину, которая до этого лежала в гробу. Она смотрела на меня своими пустыми глазами. Сделав вдох от испуга, я опять посмотрела на гроб – в нем по-прежнему лежала мертвая соседка. Выждав немного, я повернулась назад, где меня встретил тот же пустой взгляд мертвой женщины. Больше того дня я не помню. Ни одни похороны не проходили без моего участия, тетя говорила, что я должна привыкнуть.

– Привыкнуть к чему?

– После смерти душа мечется, ищет пристанище. Если бы люди знали, что в эти дни их ушедшие рядом, даже слишком – на расстоянии вытянутой руки. Я спрашивала тетю: для чего мне все это? Она никогда не давала внятного ответа. Рассказывала, что, когда впервые меня встретила, надо мной витал дух ведьмы – женщина с израненным лицом, в роскошных волосах которой вились змеи, а из нежных алых губ свисал язык рептилии. Тетя сразу поняла, что я особенная, могу делать то, что не под силу другим сильным людям, открывать врата другого мира.

Сюзанна была именно из тех сильных людей, она тоже не помнит, когда впервые увидела мертвых, но разница в том, что она не могла контролировать их появление, это было спонтанно, неожиданно для нее самой, а я способна держать все в состоянии покоя. Конечно, тетя лукавила, когда говорила, что я более одаренная, чем она сама, все свои тайны она откроет позже.

В узких кругах знают обо мне, мои способности используют в самых разных целях: поиск спрятанных денег, последние минуты жизни, имя человека, которого покойный желает забрать с собой. Если ты думаешь, что моя открытость – это результат твоего шантажа, то ты ошибаешься. К моим услугам прибегают люди разных кругов, и многие имеют высокое положение в обществе.

– Помню ты выставила меня.

– Ты обиделся? – спросила Нина лукаво.

– Нет, но я ничего не понял тогда.

В первый раз за время диалога Нина не смотрела мне в глаза, потому что с пристальным вниманием следила за соседним столиком. Затем перевела взгляд на пробегающего официанта, шипение пузырей в бутылке шампанского – все было удостоено ее вниманием, но только не я. Отвечать ей неудобно, либо не хочет, но это совсем меня не останавливало. Коснувшись ее руки, я заглянул ей в глаза. Нет-нет, это не тот взгляд, каким вы обычно смотрите на людей. Заглянуть в глаза, чтобы понять человека, узнать, что за его ширмой.

Нина была к такому не готова.

– Прости, но я…

– Какие могут быть «но», я желаю знать!

– Ты мне просто понравился, – торопливо, казалось, так торопливо, что я ничего не расслышал. Было слегка неожиданно, но походило на правду.

– Я просто дала тебе возможность уйти, вывела тебя до того, как ты стал подвластен мне. С тех минут игра шла по моим правилам. Когда ты находился в моем кресле, я обнюхивала тебя, смотрела с тем самым вожделением, с которым смотрела на своего мужа. Ты заинтересовал меня так сильно, что я на время забыла о целях и тех желаниях, которые двигали меня вперед, заставляли вдыхать мертвый воздух, слегка заполненный кислородом, в гуще, в помеси грязи и гари, в которой я, как младенец, слепо щупая звуки запахов, искала надежду.

Мой муж погиб, но всегда где-то рядом со мной, иногда он не показывается, но в тот день видел нас. Возможно, другая уже завела бы семью, начала все заново, но я не могу, я по-прежнему верна своему мужу.

– Как он погиб?

– Несколько дней продолжались ссоры, он хотел, чтобы я прекратила практиковать сеансы. После того как ему стало известно, что я занялась поисками своих родителей, была поставлена точка. «Любовь не знает, имен и фамилий, она выбирает сердца», – так он говорил. Конечно, он человек, которого с ранних лет приучали к семейным ценностям и традициям, ребенок, чье детство со всех сторон окружено заботой; нет, я не завидовала ему, правда, не было никакой зависти, но и мне хотелось хотя бы увидеть их лица, услышать их голоса…

Разве человек со счастливым детством поймет воспитанницу социального приюта? Все просто – мы расстались. Я пыталась его вернуть, хотела показать, насколько это увлекательно – путешествие в неизвестность! К сожалению, я не успела… Его не стало после автомобильной аварии. Все равно он возвратился ко мне, его душа всегда рядом.

Последовал нервный смех. Нина пыталась сдержаться, но продолжала тихо смеяться.

– Я понимаю, это кажется из ряда вон выходящим, но все действительно так.

Мне пришлось взять несколько минут на раздумье, пытаясь выстроить в единой системе координат все услышанное. Я все больше убеждал себя, что все видения – это лишь воображение и результат нелегкого детства Нины. Внутренний мир не справился с переживанием и болью, которые она претерпела в течении своей жизни, а способности – как внесенная ею самой же компенсация, аванс от судьбы. Неужели я попросту трачу время на поверившую в себя чудачку?

Нет! – тут же поправил себя, – я сам свидетель того, как люди шли к ней за помощью. Гадание по картам, воля усопших родственников – она могла обмануть себя, но не окружающих. Все дело в веществе? Его действие настолько эффективно, что проникает в организм через носовые пазухи, нет там никакого праха! Нужно спросить о Гниткине…

– А что произошло с Гниткиным?

– Поверь, мне доподлинно неизвестно, что с ним случилось. Его включение в транс было случайностью. Одна из моих клиенток по имени Екатерина, на чье будущее я кидала карты, с недавнего времени работает в том самом агентстве по подбору детей. От нее я узнала, что доступ к архиву имеет Михаил Гниткин. Я пошла в офис, где пояснила, что ищу одного изъятого ребенка, чьей дальней родственницей являюсь. Люди слабые и азартные – первые из тех, кто готов продаться темной стороне, лишь бы привлечь удачу.

Гниткин один из таких, конечно, он об этом не заявлял, но я догадывалась, такое можно прочесть по глазам. Интуиция не подвела: жена изменяла ему, зная про супружескую неверность, Михаил не мог набраться смелости и высказать ей в лицо. Мне лишь оставалось ввести его в транс, пообещав разрешить все проблемы повествованием собственной истории, ведь творчество исцеляет. Я потратила с ним массу времени, но он лишь подорвал авторитет моей семьи. Как грязное животное, вечно желающее похоти, он с ума сходил от чернокожей стряпухи.