Альбина Нури - Погребенные за мостом [litres]

– Что за хрень! – раздался чей-то возмущенный голос.

Подняв голову, Вася увидела стоящего рядом невысокого белобрысого парня в очках с сумкой через плечо. Он завел руку за спину, явно что-то пряча.

– Извини, пожалуйста, – сдавленно пробормотала Вася, мучительно краснея. Почему она вечно попадает в такие идиотские ситуации? Вася полезла в карман и достала носовой платок. – Я не нарочно. Не видела тебя. Меня после этого иногда тошнит. Не часто, но… На тебя не попало?

– После чего – «этого»? – настороженно спросил он. – Ты пьяная, что ли? Или обкуренная?

– Нет, она просто слегка того, – успокоила его подоспевшая Катя. – А ты тоже едешь куда-то? – И, не успел он ответить, добавила: – Мы так и будем около блевотины стоять?

Васино лицо пылало так, что, кажется, могло загореться. Все трое отошли от злополучного куста обратно к двери, ведущей в здание автовокзала.

– Так куда ты едешь? – снова спросила Катя.

Парень опять не успел ответить – стеклянная дверь распахнулась, выпустив наружу полную взволнованную женщину в бело-розовом брючном костюме.

– Димка! – воскликнула она. – Где тебя носит? Ты меня с ума сведешь!

– Я тут просто… – начал было парень, но его перебили:

– Надеюсь, не пробовал опять курить? С твоими бронхами это самоубийство!

«Так вот что он прятал за спиной – сигарету!» – поняла Вася.

– Нет, конечно! Хватит меня вечно подозревать, – оскорбленно проговорил Дима и поправил очки.

– Хорошо хоть ума хватило. – Женщина подозрительно посмотрела на девушек: – Вы тоже из группы?

– Летим в Сербию, – за всех ответила Катя. – Мы с Димой только что познакомились. Моей подруге стало дурно, и ваш сын ей помог.

«Подруге? Помог?»

Вася ошарашенно посмотрела на парня.

– Не задерживайтесь тут, – по-прежнему недовольно проговорила мать Димы, очевидно, решив не вдаваться в подробности, чем именно мог помочь девушке ее сын. – Автобус через двадцать минут.

Она ушла. Неловкая пауза повисла было, но не затянулась.

– Значит, тоже в нашей группе больных, – сказала Катя. – Ты Дима. Я – Катя. А она – Вася.

– Вообще-то я Василина…

– Но Вася – лучше. – Катя улыбнулась, и на ее щеках появились ямочки. – Все, держимся вместе. Только я не поняла: ты куришь или нет?

– Да… То есть не… Я просто попробовал несколько раз.

– Но «с твоими бронхами это самоубийство», – передразнила Катя Димину мать. Это вышло не зло, а забавно, так что обижаться было не на что.

– Мне все равно не понравилось. – Дима улыбнулся, поправил на плече сумку и мельком глянул на Васю. – Ладно, пошли, а то опоздаем еще.

Микроавтобус, которому предстояло отвезти в московский аэропорт группу детей, должен был отправиться в восемь сорок, но опоздал на пятнадцать минут. Руководитель группы, энергичная молодая женщина с короткими каштановыми волосами, торопила водителя, выговаривая ему что-то сердитым и одновременно умоляющим голосом.

Звали ее Ниной Алексеевной, и мама Васи, стараясь убедить в этом больше саму себя, сказала, что руководительница, несмотря на возраст, выглядит вполне надежной и ответственной.

Мама и Вася никогда надолго не расставались, и до последней минуты Раиса не была уверена, что правильно поступает, отпуская дочь одну в такую даль.

Вчера, когда они уже собрали вещи и поужинали, мамина лучшая подруга – а по совместительству крестная мать Василины и их соседка по лестничной клетке – Валя сказала:

– Рая, ты эти глупости прекращай. Сама дергаешься и Ваську дергаешь! Эгоистка, самая натуральная! Ребенок лечиться едет. Так повезло, путевку дали, еще и бесплатно. А условия там какие! Закачаешься! – В Бадальской Бане крестная не была, как и нигде в Сербии, да и вообще за рубежом, но говорила так уверенно, будто путешествовала «по заграницам» всю сознательную жизнь. – Ты же знаешь, сама в Интернете видела!

Мама вздохнула. Конечно, она знала, что поездка пойдет Васе на пользу, и была очень счастлива, что есть такая возможность. Поначалу она не верила, что все получится, поскольку была убеждена: поедут не остро нуждающиеся, как ее дочь, а «блатные», и ей, матери-одиночке, думать нечего о том, чтобы пристроить дочь.

– Все ты правильно говоришь. Но целых два месяца одна…

Мама жалобно посмотрела на Васю, и у той защипало в носу. Захотелось встать и сказать: «Никуда я не поеду!» Тем более после того, что произошло на днях… Но нет, про это лучше вообще не думать.

– Я же тут, с тобой! – Крестная Валя не имела детей и мужа, Раиса и Вася были ее семьей. – Хочешь, могу к тебе на это время перебраться, вместе веселее. – Она посмотрела на Василину: – Ты-то сама как, Васька, молодцом?

Вася улыбнулась:

– Вот видишь, мать! Да в этих сербских Банях вся Европа лечится – и наша Васька!

Провожать ее на автобусную станцию крестная Валя не пришла – с работы не получилось отпроситься, – так что Раиса стояла одна, пристально вглядываясь в лицо дочери, словно стараясь запечатлеть в памяти каждую черточку. Мамина тревога, вкупе с теми вещами, которые видела Вася, усиливала ее собственное волнение. И если бы не Катя, она бы, наверное, не выдержала и сбежала, отказавшись от поездки. Жила она без этой Сербии с ее Банями, и еще проживет.

Катя рассматривала себя в зеркальце, не глядя в окно. У нее были густо накрашенные ресницы, темные тени и сливового оттенка блеск для губ. Несмотря на яркий макияж, Катя умудрялась не выглядеть вульгарной. Все это великолепие ей даже диковинным образом шло.

Вася вспомнила, как впервые увидела ее сегодня. Раиса беседовала с Ниной Алексеевной, Вася стояла возле большого окна и смотрела на привокзальную площадь. Стекло оказалось грязное, мутное, исхлестанное дождями, смотреть было неприятно. Вася отвернулась и сразу увидела девушку примерно своего возраста, которая сидела в кресле и глядела на нее, точно ждала, когда она обернется.

– Привет. Я Катя. Похоже, мы с тобой теперь соседки.

Вася назвалась и робко улыбнулась: она всегда немного завидовала людям, которые умели вот так, запросто, начинать разговор с совершенно незнакомым человеком.

– У тебя на самом деле диагноз? – спросила Катя. Позже Вася привыкла к ее манере говорить в лоб и задавать любые неудобные вопросы, но в тот момент была обескуражена.

– А у тебя что – нет?

«Наверное, она из тех «блатных», про которых мама говорила», – мелькнуло в голове у Васи, и Катя немедленно подтвердила ее правоту:

– Мать договорилась, с кем надо, и мне нарисовали аллергический чего-то там. Ей нужно меня сплавить, чтобы под ногами не путалась. Бизнес, а еще новый роман и все такое. – Катя закатила глаза.

«Кому-то, кто правда нуждается, не хватило места из-за нее», – подумала Вася, но испытывать неприязнь к Кате было просто невозможно. К тому же за показной бравадой, похоже, скрывалась обида на мать, которая «сплавляла» дочь за тридевять земель за ненадобностью.