Наталья Солнцева - Мальчишник без правил [litres]

– Булавка! – воскликнула Лариса. – Убийцы хотели забрать ее?.. Нет, вру. Булавка все еще принадлежит Бартини… Что же они взяли в таком случае?

Рената осенило:

– Камень размером с горошину… Он украшал булавку для галстука! А сейчас на его месте – пустая оправа.

– Точно!

На пороге кухни возникла фигура итальянца, полупрозрачная, зыбкая, – голубоватые контуры на фоне дверного проема. Кажется, он был доволен заключением экспертов из «Агентства информационных услуг».

– Мы кое-что поняли, – сказала ему Лариса. – Но далеко не все.

Ренат включил планшет, вывел на экран аватар Бартини и подозвал призрака со словами:

– Хочешь выглядеть более презентабельно? Поменяйся с ним местами. Перейти из одной виртуальной реальности в другую не составит тебе труда.

Итальянец отрицательно замотал головой.

– Он не желает быть оцифрованным, – озвучила его мнение Лариса. – Он считает, что и так запутался в копиях. Еще один образ будет ему в тягость…

Настойчивый звонок в дверь застал молодоженов в разгаре ссоры. Алек требовал вернуть ему украденный брелок, Алла в слезах оправдывалась. Она сочла претензии мужа за очередной бзик.

– Кто-то пришел, – проворчал Алек, остывая. – Пойду взгляну.

На экране видеофона высветилось напряженное лицо отца.

– Открывай! – потребовал тот. – Оглохли, что ли, голубки? Или до сих пор нежитесь в постели?

Его тон не предвещал ничего хорошего, и у Алека екнуло сердце.

– Мы вчера поздно легли, – с этими словами он впустил отца в прихожую.

Заплаканная опухшая Алла юркнула в ванную и закрылась там. Включила воду, чтобы заглушить рыдания. Жаловаться свекру на его сына себе дороже. А сдержать обиду она была не в силах. Не такой должна быть ее жизнь в браке! Вместо свадебного путешествия – сидение в холодной Москве, скандалы с мужем, его измены, грубость и незаслуженные нападки.

– Где мы можем поговорить с глазу на глаз? – сердито спросил Павел Иванович. – Это не для чужих ушей, Альберт.

То, что отец назвал его полным именем, не на шутку встревожило парня. Значит, тот крайне недоволен, даже взбешен.

– Идем в гостиную, – он пошел вперед, отец за ним.

Алек спиной ощущал его недовольство. В детстве за этим следовало неотвратимое наказание. Но сейчас он взрослый человек. Вряд ли отец рискнет поднять на него руку. Тот и раньше прибегал к рукоприкладству в исключительных случаях.

– Проблемы? – покосился он на отца, который закрыл за собой дверь в комнату и обстоятельно устроился на диване.

Судя по всему, разговор предстоит долгий и неприятный.

– Надеюсь, Алла нас не услышит?

– Она в ванной, моется.

– Какого черта ты спутался с гейшей? – без обиняков начал Павел Иванович. – Только не ври мне! Чего тебе не хватает, сынок? – он повел взглядом по комнате. – Уютное гнездышко, красивая молодая жена под боком, денег на счету предостаточно, работать до пота и крови не нужно…

– Пап, я…

– Цыц! – прикрикнул на него отец. – Я тебе пока что слова не давал!

– Ты спрашиваешь, я хотел ответить, – насупился Алек.

– Что вы за люди растете? – с тоской проговорил Павел Иванович. – Мало того, что иждивенцы, так еще и мерзавцы редкостные.

– Кто это – «мы»?

– Молодежь нынешняя из богатых семей, мажоры, как вас окрестили. Какие у вас ценности? Чего вы от жизни ждете? Не пойму я! Объяснишь?

– Ну…

Алек потер затылок и мотнул головой, как лошадь, отгоняющая оводов. Отец вышел из терпения.

– Мы с тобой как будто на разных берегах! Не докричаться. Ладно, признаю, женили тебя не по любви! Не ты один такой!.. Погулять хочется? Тоже понять можно. Но почему у тебя все с вывертом? Ездить на машине, – обязательно гонки без правил!.. Изменять жене, – обязательно с извращением, с криминалом!.. Я тебя душегубом не воспитывал. Что с тобой не так, сын?

– Я не преступник, – пробормотал Алек, холодея от страшной догадки. – А ты что, приставил ко мне своих шестерок?

– Ради твоей же пользы.

– Как ты мог? – взвился парень. – Я тебя просил не лезть в мою жизнь! Сам разберусь как-нибудь!

– Как-нибудь мне не подходит. Тисовские – фамилия известная! И вывалять нас в грязи не получится! – побагровел Павел Иванович. – Я не позволю! Не для того я годами вкалывал как проклятый, чтобы ты, щенок, все похерил!

– Ты для себя старался. Нечего меня попрекать…

Отец пришел с миром, хотел договориться с Алеком, вразумить его и наставить на путь истинный. Сначала, конечно, задать жару, но потом спустить на тормозах. Иначе парень замкнется, назло станет делать, мстить.

«Характером-то он в меня удался, – признал господин Тисовский, глядя в горящие ненавистью глаза сына. – Я тоже родителей не слушал, свою тропинку к счастью протоптал и не всегда был в ладу с законом. Но Альке, засранцу, рисковать нет нужды! Я ему заранее соломку подостлал, мосток в рай построил, а он еще упирается, кочевряжится».

– Я не с упреками пришел. Узнать хочу, кто такая Юко? И чей труп лежит в подвале ее дома?

– Тихо ты, – вырвалось у Алека, и он с опаской покосился на дверь.

– Боишься, жена подслушает?

– Я ничего не боюсь…

– Врешь, балбес! У тебя, вон, поджилки дрожат и кишки судорогой сводит. Я чужой страх нюхом чую.

– Раз ты такой крутой нюхач, должен быть в курсе насчет… трупа, – огрызнулся сын. – Кто, зачем, когда и кого прикончил. Или шестерки плохо сработали?

Павел Иванович с удовольствием врезал бы ему по шее, – аж руки чесались проучить желторотого наглеца, – но здравый смысл диктовал сдержанность. Алек явно не в себе. Рот дергается, глаза бешеные. В состоянии аффекта чего не бывает!.. Не хватало затеять драку вместо разговора.

– Остынь, – сердито сказал он. – Ишь, распетушился! Я тебе не враг. Помочь пришел, а ты сразу на дыбы!

– Помочь? – недоверчиво переспросил Алек.

– Ты моя кровь и плоть. Я в любом случае остаюсь твоим отцом. Я на твоей стороне, Алька! Только ты покайся, расскажи все как на духу…

Алькой отец называл его в детстве, когда он тяжело болел или терпел сокрушительную неудачу. Отец тогда подставлял плечо, утешал, но не проявлял жалости, которую считал оскорбительной.

– Мне нечего сказать, пап.

– Одумайся! – сверкнул глазами Павел Иванович. – Тебя пару раз видели у дома гейши в Озерном. Ты встречался с ней в «Чайном домике». А в элитных ночных клубах тайно собирают компру на посетителей.

– Понимаю, к чему ты клонишь…

– Тогда объясни, что происходит!

– Я люблю Юко, – выпалил Алек. – Как я мог ее убить? Мы с ней совсем недавно повздорили, но… Она была жива, пап! Клянусь!.. Я сам был в ужасе, когда… Я не верю, что ее больше нет! Это какое-то наваждение…

– Откуда у тебя порезы на лице?

– Не знаю, – смешался Алек и невольно коснулся пострадавшей щеки. – Наверное, кошка поцарапала.