Лис Теру - Странные люди [litres]

– Если у тебя получится – это будет отлично, – выдохнул он. – Не скажу, что мне прям верится, но… Мы же ни фига не знаем о смерти, по сути? Как тут можно спорить? Да?

– Да…

Она отправилась в первое после долгого перерыва путешествие, не покидая жесткое кольцо длинных рук. Отправилась, не веря в свой успех, без якоря в виде фотографии в книге. Она отлично помнила все тяжелые блестящие страницы и легко могла воспроизвести в памяти любую из них.

Слепящий белый песок пляжа, лазурные волны, расшитые кружевами пены, горько-соленые капли на лице. Слева грели блестящие бока причудливой формы валуны, а длинные, обманчиво-тонкие пальмы справа устало тянулись к воде. Спящая медленно склонилась и зачерпнула руками живую прохладную лазурь Индийского океана. Может, это было просто случайностью, но вернуться в тело на этот раз вышло намного легче. Тепло солнца сменилось теплом пахнущих табаком рук.

– Это похоже на глубокий сон, – хрипловато шепнул Пакость, стоило девушке открыть глаза. – Именно на сон, а не на смерть. Ты где была?

– На Сейшелах, – улыбнулась она, почему-то чувствуя смущение за такой простой выбор. Мягкие ладони погладили колючую от щетины щеку. – У меня руки должны быть влажными от океанской воды. Чувствуешь?

Пакость растерянно потер щеку.

– Не уверен, – усмехнулся он. – Но – верю.

Кит все чаще не мог понять, спит он или нет. Он закрывал и открывал глаза, а вокруг была все та же ночь, и в ушах играли заезженные надоевшие, знакомые до последней ноты песни. Колени были укрыты одеялом, спину холодила подушка, которая никак не желала согреваться. Мобильный на тумбочке отмерял время, то застывая на одних и тех же цифрах, то пропуская целые часы. Иногда из темноты являлись образы – силуэты зданий, людей или животных, незнакомые звуки и запахи появлялись из ниоткуда и упархивали мотыльками, потревоженные движением ресниц.

Ночные посиделки в «Еце» становились все более странными, но все меньше удивляли Кита. Он не просто привык к таким непонятным ночам, он полюбил их и принял их как норму. Это были его ночи. Только его и ничьи больше. Странноватый пугающий старый дневной «Ец» с приходом темноты превращался в другой, совершенно незнакомый, но близкий по духу. И Полуночник любил его намного больше, чем тот, который предпочитали другие. И ни Тук-тук-тук, ни Темнота с Тишиной не могли это перебить.

Шумят зеленые тополиные листья, потревоженные ветром. Нет. Это дождь лупит по ним. Играет тысячами мокрых маленьких пальцев по плоским сердцевидным клавишам. Шум громче и громче. Потоки воды по стеклу. Сухие женские руки в старческих пятнах. Пластмассовые темные глаза игрушки, в которых отражается хмурое небо. Дождь сменяется шумом листвы. Кряхтящий автобус, а за окном сосны и летнее яркое небо. Снова пластмассовые застывшие мертвые глаза. И тихий, на грани слышимости, берущий за душу тоскливый вой…

Кит вздрогнул и открыл глаза.

Ночь касалась его холодными пальцами, гладила плечи и отгоняла обрывки странного сна. А может, все это было просто игрой его воображения и именно сейчас он тонул во сне. Уже прошел тот отрезок ночи, когда сознание его было ясным, и теперь голову туманила бессонница.

Кит снова закрыл глаза, совершая прыжок наугад то ли в сон, то ли в явь.

Красное яблоко с блестящими боками медленно катилось по столу, словно его толкала невидимая рука. Желтые тонкие прутья молодой ивы с серебристыми рыбками-лепестками гладили свежепокрашенную кованую ограду. Аккуратное маленькое надгробие притягивало взгляд. Он неожиданно очень четко увидел фото и не мог не узнать запечатленную на нем. Черные цифры бросились ему в глаза и отпечатались в памяти, прежде чем он вырвался из липких и холодных лап своего ночного Призрака. Это было тем, чего он не хотел знать.

Реальность встретила его новой знакомой песней, и Кит выдернул наушники, отгоняя остатки дурного сна. Зубы его предательски стучали.

Призрак, приносящий нежеланные знания, медленно удалялся, но следы его холодных рук еще жгли кожу. Очень давно он не приносил ему такие видения. Настолько давно, что Кит успел расслабиться, насколько умел это делать. Повторяющаяся вновь и вновь авария – это одно, и совсем другое – могила небезразличного тебе человека с четкими хладнокровными цифрами. Небезразличного, хотя вовсе не в том смысле, как могло показаться со стороны.

– Иди ты знаешь куда? – сипло пробормотал в темноту Кит, пиная одеяльный сугроб. – Сколько можно мне жизнь портить…

Раздраженно влезая в джинсы, он вынужден был признаться себе, что его способность хоть и по-прежнему была ему не по душе, но значительно усилилась. Четкая смена кадров запоминалась сразу и не стиралась из памяти.

– Словно за этим я сюда ехал… – проворчал Кит, обращаясь только к самому себе. – Спасибо, не надо. Я избавиться от нее хотел.

«Научиться управлять, – подсказал деликатно внутренний голос, и Полуночник раздраженно поморщился. – По сути, научился немного. Ведь научился же?»

Кит испытал огромнейшее желание как-то заткнуть этот голос. Сунув босые ноги в кроссовки на манер Лиса, он торопливо выскочил из комнаты.

Возле двери Спящей сфинксами, охраняющими вход в гробницу, сидели Лис и Немо. У каждого была своя причина прийти сюда, и она удерживала их внимание настолько, что они не замечали ничего вокруг. Лис тихо напевал свою странную песенку про паутинку, перебирая в воздухе веснушчатыми пальцами. Немо стеклянными глазами смотрела в стену, отстраненно поглаживая себя по щеке, и, только взглянув на нее, Кит понял, что Спящая в комнате не одна.

– Чего не спите?

Они неохотно повернулись в его сторону. Взгляд Немо стал осмысленным, желтые глаза Лиса полыхнули как у разыгравшегося кота.

– Не спится, – отстраненно ответила Немо за двоих. – И тебе не спится. И нам не спится. Слишком шумно.

Кит не понял, что она имеет в виду, как вдруг за стенами корпуса застонал-закряхтел тополь, атакованный порывами ветра. Звук трещащих под напором стихии ветвей показался ему похожим на взрыв, который должен был перебудить всех вокруг. Но не перебудил. Те, кто не мог спать, не спали и так.

Лис свел рыжие брови, с тревогой присматриваясь к Киту. Взгляд Немо тоже был прикован к нему, и Кит почти чувствовал, как она ловит его эмоции и пытается найти их источник. От этих двоих невозможно было что-то скрыть. Но рассказать им о своем последнем сне… К этому Кит был пока не готов.

– Как насчет прогуляться? – брякнул он, просто чтобы не дать парочке сосредоточиться.

Ветер за стенами завыл одиноким тоскующим зверем и принялся крушить все вокруг, словно насмехаясь над его словами.