Джиллиан - Странная история [СИ]

Появлялись люди, бежали за транспортом, выходили из троллейбусов и маршруток, переходили дорогу… Села отдышаться на скамью, между девушкой и мальчишкой, шустрая и крохотная бабулька с огромными пакетами. На Арину внимания не обратила, что-то доставая из своих сумок и шурша ими. Зато пацан покосился на бабульку, и девушка заторопилась с созданием оберега, испугавшись, что он сочтёт бабульку годной, чтобы избавиться от облака. Но пацан исподлобья бросил взгляд на ту и снова уставился на дорогу. Облако над его головой не шелохнулось. Значит, пацан просто посмотрел на ту, что присела рядом, а не на возможного носителя облака… А потом и бабулька подхватилась со скамейки и побежала к подошедшему автобусу.

Руки Арины застыли на связанном, склеенном и скрученном обереге. Всё. Неизвестно, возьмёт ли пацан довольно странную вещь, но на колени Арина ему вещичку бросит. Или ещё что-нибудь придумает, лишь бы он коснулся оберега руками. Бывает, что хватает и нескольких секунд, в которые человек касается оберега, — и дымчатое облако исчезло. А потом, глядишь, и поговорить с ним можно будет…

— Эй! Ты! — резко позвала Арина. — Лови!

Пацан, от неожиданности обернувшийся к ней на зов, поймал летящий к нему предмет, похожий на самодельный собачий ошейник с наляпанными на него нелепыми украшениями, и, обалдевши при виде странной вещички, захлопал на неё глазами. Дымное облако над ним пропало через шесть секунд — Арина считала. Именно пропало — медленно истаивая в воздухе. И леденящий холод, тянущий от него, постепенно сошёл на нет. Чувствительно… И девушка расслабилась, в очередной раз убедившись, что всё делает правильно.

Ощутил пацан это не сразу, потому что всё ещё пялился на оберег, но, едва ощутил, что произошло, вскинул глаза уже на Арину.

— Ты!.. — начал он и, изо всех сил прижимая к себе оберег, вскочил со скамьи, чтобы приблизиться к Арине. Заглянул в её сумку, которая всё ещё была открыта, и сел рядом, испуганно и с надеждой глядя на девушку. — Ты умеешь?!

Девушка убрала сумку на другую сторону от себя, и пацан сел ещё ближе, уже встревоженно глядя на неё.

— Умею, только вижу плохо. Приходится долго смотреть, чтобы увидеть.

Для посторонних, которые могли бы слышать их, разговор, наверное, выглядел разговором двух сумасшедших.

Пацан, видимо, не знал, с чего начать, но продолжал смотреть с надеждой.

— А ты? — в свою очередь спросила Арина. — Ты давно с этой штукой… на голове которая была, ходишь?

Он отвернулся и безэмоционально сказал:

— Недавно.

Судя по паузе, говорить о дымчатом облаке ему не хотелось. Арина только открыла рот спросить, насколько недавно, как вдруг догадалась, почему он ответил коротко.

— Это не первая, — утвердительно сказала она. — Первую ты всё-таки… — И замолчала, сама отвернувшись к дороге, чтобы не смущать его.

— Видела, да? — всё так же не глядя, спросил он. — Ну да… Так и есть. Я же не знал, что так будет. Я видел… Когда думал о том, чтобы избавиться от этой дряни, передать её кому-то, она тут же тянулась туда… Я думал — она просто перепрыгнет с меня… И я попробовал. — Он прижал оберег к груди и сморщился, как от боли. — Попробовал направить… Это машина была, — шёпотом проговорил он… Я же не знал, что так будет… В столб въехала… Легковушка. Один человек был… — Он содрогнулся, заново переживая тот случай.

Она не знала, что ответить на такую откровенность, но внезапно вдруг кое-что сообразилось, и пришлось спросить:

— То есть ты избавился от первой дряни — и вторая сразу появилась?

— Ну… Не сразу. — Он поднял на неё глаза. — Я Костя. Костян. А ты?

— Арина.

— Арина… Как у Пушкина? — спросил он и тут же забыл о праздном вопросе, потому что его волновало другое. Он поднял оберег и умоляюще спросил: — Арина, а теперь эта дрянь ко мне больше не будет лезть? Ну скажи — не будет!

— Обычно больше не лезут, если оберег останется на руках, — ответила она — и проследила за его взглядом, застывшим на женщине, которая собиралась переходить дорогу. — Ты что?

— А ты не видишь? — хмуро откликнулся он. — На ней тоже…

— Ты так легко увидел, — уважительно сказала она. — У меня так не получается… — И с печалью глянула вслед женщине. Хотелось бы помочь, но… Не приставать же с просьбой посидеть рядом, пока плетётся оберег. Ещё сочтут за дуру, как было разок, — и то ещё хорошо. Могут и грязью облить, наорать…

— Зато ты умеешь избавляться от этой дряни, — вздохнул он. — Смотри… У неё другая форма, к сердцу лезет…

От слов Костяна снова пахнуло могильным холодком, хотя девушка так и не успела разглядеть облако вокруг неизвестной женщины, разве что воздух возле неё знакомо закривился, начиная образовывать дымные круги, как от сигареты.

— Не успею сплести, — прошептала Арина, глядя, как женщина неуверенно переходит дорогу.

— А почему готовых не носишь?

— Для каждого человека, попавшего в дымную ловушку, я плету другой оберег.

Костян посмотрел на свой оберег.

— То есть этот только для меня?

— Да. Это кожаный браслет, можешь носить на руке. Единственно… В каждом обереге есть ключ… Кстати, о птичках. Если у тебя дома есть ненужные маленькие ключи — любые! — тащи мне. У меня они улетают на раз. Почему они нужны в обереге — лучше не спрашивать. Я не знаю.

Они помолчали, глядя на людей, ожидающих транспорта на остановке напротив.

— И ты так ходишь и помогаешь, кому сможешь? — задумчиво спросил Костян.

— А куда деваться? — откликнулась Арина. — У нас в доме несколько человек есть… были… нет, есть с облаками. Я смотрела на них из окна и плела. Но один меня обозвал матерно и не взял, когда я подошла, а я испугалась и больше не подходила к ним. Обереги развесила под их окнами, но этого мало. Облака немного уменьшились, но я же вижу, как этим людям плохо…

Пацан внимательно посмотрел на неё, как будто попытался что-то прочитать по лицу, а потом, помявшись, неуверенно спросил:

— Если ты их сразу не видишь, то как?.. Ну, не знаю, как сказать. Как ты их замечаешь?

— Сначала чувствую холод, — объяснила Арина, — а потом смотрю, откуда он идёт. Как с тобой сегодня.

— Я холода не чувствую… И как ты думаешь, что это вообще? Это было раньше или недавно появилось?

— Не знаю, — покачала головой Арина, ощущая беспомощность. — Я их этой весной чувствовала по холоду от людей, но только недавно увидела. Знаю только, что людям помочь можно, но что-то не хочется при этом чувствовать себя дурой или психом. Да и не дают… помочь.

— И ты всё одинаково видишь?

Арина насторожилась. Костян смотрел на неё так, словно знал об облаках что-то большее, чем только что выспрашивал у неё или рассказывал сам о них.

— А ты… — медленно начала она. — Видишь, что они разные? Кроме того, что они лезут… к сердцу?