Инаэль Аркантор - Полуночный рассвет [litres]

— Эмм… господин инквизитор, а что случилось с Кэйтаном? Он плохо выглядел.

— Ему пока трудно работать с раненными, он слишком восприимчив. Особенно, когда их так много. Физически он здоров, только легкое истощение, но ему лучше отдохнуть несколько дней, — ответил инквизитор, не подымая голову.

Я вздохнул с облегчением. И почему я об этом не подумал? Там ведь много раненных, некоторые из них наверняка умирают прямо в Амирсане. А Кэйтан чувствует эмоции окружающих, особенно такие сильные. Наверное, ему действительно тяжело пришлось. Но по крайней мере ничего опасного.

— Надеюсь, с ним всё будет в порядке. А кстати, а… как Вас зовут? — смущенно спросил я.

Инквизитор поднял на меня взгляд слегка улыбнулся и представился:

— Марк. И знаешь, давай, наверное, на ты. Я еще месяц назад был послушником, и то, как сейчас ко мне обращаются, немного меня напрягает.

— Правда? А сколько… тебе… лет?

— Девятнадцать.

— Ух ты! И в таком возрасте ты смог стать инквизитором! Ты, наверное, очень талантливый! — восхитился я.

Марк скривился, словно глотнул уксуса.

— Было бы здорово, если бы это и вправду было так… если бы у меня был талант, как у Кэйтана, но нет, увы… мои способности очень слабые.

— А как тогда? — искренне удивился я. Всё-таки инквизиция считается элитой.

— Да так… а хотя, тебе всё равно Элисса расскажет, — Марк тяжело вздохнул, опустив глаза. — На самом деле, меня в инквизицию мать пропихнула. Она хочет постоянно держать меня поближе к себе.

Я мысленно усмехнулся. При Святом Императоре женщин в инквизицию не брали, и они могли быть максимум послушницами или монахинями. Вполне возможно, что это было сделано, чтобы предотвратить подобные случаи, а заодно и разврат в стенах церкви. В те времена она была более жесткой и внушала куда больший страх.

Но потом, после развала империи, настали смутные времена, и церковь едва не раскололи на части враждующие провинции. Как ни странно, единство церкви спасли асинаи, у которых было много тёрок со Святым Императором, и которых при нем даже в города старались не пускать, не то что в церковь. Асинаи были заинтересованы в более безопасном мире, а не в кучке воюющих друг с другом фанатиков. Однако приняв их помощь, патриарху пришлось пойти на множество уступок и компромиссов, из-за чего власть церкви ослабла, и даже инквизиция больше не внушает такой ужас, как раньше.

— Оу… да, понимаю, мамы они такие. Моя тоже пытается всё контролировать и начинает допрашивать чуть что.

— Поверь, до моей ей ещё очень и очень далеко!

Мы рассмеялись вместе, словно старые знакомые.

— Кстати, чем ты занимаешься в инквизиции?

— Еретиков на кострах жгу, чем же еще могут заниматься в инквизиции.

— Что, правда?!

— Нет, конечно. Но про еретиков, обычно, спрашивают сразу после знакомства.

— А чем ты тогда занимаешься?

Марк махнул рукой.

— А ты не видишь? Вот, за тобой, например, послали, потом еще куда-то пошлют. Плюс, куча нудной бумажной работы. Всякие протоколы допросов, списки найденных запрещенных предметов и прочее. Всё это нужно переписывать, подшивать, отправлять в архив, или наоборот искать в нем. Этим всем тоже нужно кому-то заниматься, но простого послушника не возьмешь, секреты и всё такое… вот и взвалили на меня. Всё равно, маг из меня никакой.

— Кстати, я не вижу на тебе браслета.

— Да, на меня не стали даже его надевать. Я с горем пополам научился сопротивляться магии, без этого меня бы точно в инквизиторы не взяли, но это и всё. Ещё, если сильно постараюсь, могу перемещать очень легкие предметы и активировать артефакты, но даже это не всегда получается. Я пять раз пытался доказать своему наставнику, что могу поднять перо в воздух, а он каждый раз смотрел на меня таким скептическим взглядом, что я начинал волноваться и ничего не получалось. В итоге, как мага меня зарегистрировали, но браслет так и не выдали, потому что просто незачем. Моя магия и так никому не навредит. А у тебя как успехи?

Вопрос был опасным, хотя и задан он был совершенно невинным и дружелюбным тоном. Я не знаю, что рассказала ему Элисса. Вряд ли, конечно, много, но всё равно могут быть нестыковки. Ладно, что-нибудь придумаю.

— Я, честно говоря, недалеко от тебя ушел. У меня уже получается использовать простенькую стихийную магию, но все эти формулы… я в них постоянно путаюсь и забываю. Пока выучу новое заклинание, старое уже забуду. Но бабушка в меня верит, она говорит, что однажды я стану настоящим магом! Вот, даже зарегистрировать решила. Но как-то это внезапно, я даже тетрадь с заклинаниями не взял. Надеюсь, я смогу хоть что-то показать.

— Да не переживай ты так! — хлопнул он меня по плечу. — Я не знаю, почему Элисса так срочно решила тебя зарегистрировать, возможно как-то связано с тем взрывом, но даже если ничего не получится, тебя всё равно зарегистрируют, просто браслет не дадут.

— Я всё же постараюсь. Потом приду в академию, буду рассказывать всем, какой я крутой маг, — рассмеялся я.

Добирались мы долго, несколько раз останавливаясь в пробках. По дороге мы еще немного поболтали, Марк расспросил меня об учебе в академии и Элиссе, а я его об инквизиторах. Я окончательно раздумал его убивать, да и кажется, мы немного подружились. Так, в разговорах, мы добрались до Амирсана. Когда я выбрался из кареты, то непроизвольно закинул голову, охватывая взглядом величественное здание. На парапете крыши стояли в ряд статуи святых, но одна из них выделялась среди прочих. Она была покрыта позолотой, и вся светилась, отражая солнце. В протянутых к небу руках горел вечный магический огонь. Святая Хелия, величайшая стихийная колдунья, которую почитают наравне со Святым Императором. У меня промелькнула какая-то мысль о ней. Что-то было, связанное с этой статуей. Я нахмурился, пытаясь вспомнить, но меня отвлек Марк.

— Инаэль, идем, чего встал? Амирсан никогда не видел?

Я поспешил следом за ним. Главный оплот Единой Церкви сверху был похож на символ Божественного Ока. В центре круглый храм, огражденный декоративной изгородью, придающей ему форму глаза, а вокруг него — огромное неразрывное треугольное здание в девять этажей высотой. Мы остановились как раз на его углу, с трудом втиснувшись между других карет. Народу вокруг суетилось огромное количество, мне эти толпы чем-то напоминали растревоженный муравейник. Мы пробрались ко входу, но он был забит людьми, похоже они стояли в очереди или чего-то ждали. Я сам бы ни за что через них не пробился, но перед инквизитором они кое-как расступились, давая нам проход.

Мы поднялись на третий этаж и пошли по длинному коридору без окон, с дверьми по обе стороны. Здесь народа было намного меньше. Периодически пробегали служители с какими-то бумагами и запечатанными ящиками, от которых ощутимо веяло магией. Мы вышли в небольшой зал с окнами на наружную часть треугольника. У окна на скамейке сидела Элисса, и её вид был еще более изможденный, чем у Кэйтана. Её глаза были прикрыты, и непонятно было, заметила она нас или нет. С бледным уставшим лицом и синяками под глазами она была очень похожа на то, что я обычно вижу в зеркале по утрам после ночи в Черном Лабиринте. Вместо привычного платья, на ней была белая церковная ряса с Божественным Оком на груди. На рукаве был нашит герб асинаев: в центре черного поля на белой паутине восседал белый же паук, вокруг которого свернулась кольцом зеленая змея, кусающая собственный хвост.