Екатерина Дружинина - Случайный нянь [СИ]

— Что за бред?!

Он быстро подошел к кровати, сдернул покрывало, аккуратно сложил его и убрал на стул. Несколько раз оглянувшись и убедившись, что кровать расправлена, он вернулся в кухню, где все еще дулся Олег.

— Олег, спать.

— Но я уже взрослый! — топнул ножкой ребенок. — Я мужик! Ты же не спишь?

— Еще как сплю! С удовольствием!

— Правда? — недоверчиво спросил Олег.

— Абсолютная! Идем.

Взяв мальчика за руку, Антон вошел в детскую и тут же попятился к двери. Кровать снова была застелена. Тряхнув головой, будто сбрасывая наваждение, он пробурчал:

— Перегрелся, наверное…

На лице Олега заиграла хитрая улыбка, но больше упираться он не стал — быстро разделся и лег в кровать.

Облегченно вздохнув, Антон отправился в соседнюю комнату и прилег на диван. Неожиданно для самого себя, он заснул.

День не заладился с самого утра. Сначала Олег отказался есть кашу рисовую, свою любимую. Маша специально из-за этой каши встала ни свет, ни заря, чтобы хоть как-то вину перед сыном загладить, а он уперся рогом, хоть ты тресни. Не буду, и все тут. Что за характер? Маша понимала, что Олежек так протест свой выражает, но все равно не сдержалась — вылила кашу в унитаз и дала ребенку йогурт. Довольный своей маленькой победой, сын улизнул смотреть мультики, а Маша отправилась выпить чашку кофе.

Кофе убежал. А потом Антон на целый час задержался. А потом — пробки. В итоге на совещание Маша прилетела взмыленная и злая. И сотрудникам по загривку досталось — воспользовались отсутствием начальницы и накурили в туалете. Маша дым табачный на дух не переносит! У нее даже изжога от него случается. Обнаглели совсем! В сердцах Маша раскричалась, что уволит всех к чертовой матери и премии лишит. Но, к облегчению провинившихся, ее гневная тирада была оборвана на полуслове трелью мобильника.

— Алло!

Это был Антон. Услышав его голос, девушка остыла. А когда трубку взял сынишка — словно гора с плеч свалилась. Только сейчас Маша поняла, как переживала все это время. Ведь не зря говорится: ты доверяй, но проверяй. А у Маши не было времени, чтобы проверить новую няню… Теперь можно работать в полую силу, не беспокоясь за Олега. Чтобы Антон не позвонил ей в самый неподходящий момент, Маша решила, что сама будет их контролировать.

А на совещании подчиненные, терзаемые чувством вины, ловили каждое ее слово и работали на двести процентов. В итоге финальная презентация получилась даже лучше, чем ожидала Мария, и это не могло не порадовать. Довольная, она даже пообедать успела и, полная свежих сил, поехала на встречу с испанцами. Маша решила, что неприятности позади, и поэтому сильно удивилась, когда внезапно позвонила Лизавета, переводчик испанского.

— Мария Сергеевна! — захныкала в трубку девушка. — Мой рейс отменили!

Маша резко ударила по тормозам. Сзади возмущенно засигналили, но ее нервы были не пределе, поэтому, вместо того чтобы двинуться дальше, Маша включила аварийку.

— Лизавета! — зарычала она. — Я же предупреждала!!!

Нет, вот как после этого людям верить? Три дня назад Лиза явилась в Машин кабинет и слезно просила отпустить ее в Мадрид на какую-то там конференцию. Девушка только закончила институт и устроилась в Машину фирму благодаря рекомендациям, которые она честно заслужила еще на практике в том самом Мадриде. Маша всегда выбирала лучших, поэтому без сомнений прибрала перспективную переводчицу к рукам. И вдруг — такое! И зачем только пошла на поводу, отпустила девушку в самый ответственный момент? Наверное, себя в ней узнала… Вот только Маша уж точно проявила бы больше благоразумия, чем Лиза, и взяла бы билет на более ранний рейс.

— Мария Сергеевна, я не думала, что так получится! — уже плакала Лизавета.

— Не думала?!! А мне что теперь прикажешь делать?!!

В сердцах Маша скинула вызов и швырнула телефон на пассажирское кресло. Так. Сначала надо успокоиться, а уж потом решать, как лучше поступить. Только она собралась ехать, как телефон снова заорал.

— Да! — выплюнула Маша.

— Мария Сергеевна, — затараторила Лиза, — вы попросите, чтобы конференция на английском проходила. Уверена, вам пойдут навстречу!

— Да ты что?! — наигранно изумилась Мария. — Спасибо, а то я сама бы не догадалась!

А потом, недолго думая, рявкнула:

— Уволена!!!

В очередной раз сослав телефон на кресло, Маша тронулась с места. Когда мобильник снова ожил, она не проехала и пяти метров.

— Чтоб тебя!

Звонил Кронштейн.

— Антон, я же просила меня не беспокоить! — взвизгнула Маша и чуть не подпрыгнула, когда услышала разъяренный мужской рык:

— Слушайте, вы! Разговора про то, как приводить в чувство буйного ребенка, швыряющего стулья, не было! Что с ним делать?

Ну вот, началось. Маша медленно выдохнула:

— Что у вас стряслось?

— Не знаю, что ему не понравилось! Более того — не могу найти объяснения этой чертовщине! Но… Олег не хочет на лепку — это раз. Вам придется покупать новый стул — это два. И я понятия не имею, как все произошло — это три.

…Антон, действительно, ничего не понимал. Его сладкий дневной сон был прерван дикими воплями. Кричал Олег. Вскочив с дивана, Антон бросился в детскую и увидел ребенка, сидящим на кровати с опухшим от слез лицом. Детские глаза горели такой дикой яростью, что становилось страшно.

— Что? Кошмар? Что стряслось??!

Антон подбежал к мальчику и стал гладить его по голове. Однако вместо того, чтобы успокоиться, Олег отскочил, как ужаленный, и закричал еще громче.

— Уйди! Не трогай! Мама!!! Мама умерла!

— Нет, ты что, все хорошо, мама на работе! Мы сейчас съедим банан и отправимся на лепку.

— Не хочу-у-у!

Выкрикивая ругательства, Олег продолжал плакать. Антон повернулся к двери, и в эту секунду мимо него с грохотом пролетел стул. Ударившийся об стену в нескольких сантиметрах от головы владельца «Олимпус» предмет мебели разлетелся в щепки. Ошалело уставившись на пятилетнего ребенка, вес которого немногим превышал вес пролетевшего стула, Антон выдохнул:

— Да ну, на хрен. На это я не подписывался!

Тогда-то, вылетев из детской, он и набрал номер Марии, которая теперь терпеливо выслушивала возмущения новой няни.

— Олег проснулся с воплями, стал орать, что мама умерла… потом стул… Я ни хрена не понимаю, а когда я чего-то не понимаю, меня это очень злит. Очень! — Антон говорил сбивчиво, отчаянно жестикулируя, как будто Маша могла его видеть. — Ничего не забыли рассказать?!!

— Что он сейчас делает? — спокойно спросила Маша.

— Стучит ногами в пол и орет, что плевал с высокой колокольни на дурацкую лепку! Откуда он, вообще, знает такие выражения?

— Дайте ему ключи.

— Да не забирал я у него ваши долбанные ключи! Сказали — его связка, я к ним даже не прикасался и понятия не имею, где они!