Дэниел Хорн - Теневик [litres]

– Предложение? – Майкл удивленно взглянул на собеседника. «Вот оно! Давай, старик, выкладывай все как есть», – винтики завертелись в его голове, прокручивая возможные варианты.

– Да, предложение! Уверен, Томас уже посетил тебя с утра, как и меня, и передал письмо с таинственным «Подумай, готов ли ты кардинально изменить свою жизнь» и двадцатью тысячами долларов.

«Кажется, братья Каст ценят меня на десятку больше, старый дурак» , – усмехнулся про себя Майкл, но вслух сказал:

– Получил, но я не знаю, чего ожидать. – Мастер лжи не повел и бровью.

– Хорошо, что мы с Томасом можем обсудить некоторые секреты. – Во время этой фразы Роберт задумчиво прокрутил на безымянном пальце золотое кольцо. – Я давненько помог пристроить его дочь в университет, и после этого он делится кое-какой информацией.

– Я так понимаю, ты хочешь сказать, что знаешь, какие у них планы? – Майкл максимально старался изобразить безразличие, но, кажется, выдал заинтересованность, потому что Роберт ехидно заулыбался. Адвокат проклинал себя за неосторожность.

– К великому сожалению, нет.

– А ты пытался ему намекнуть обо мне?

– Пытался намекнуть? – Роберт никогда не понимал намеки и не любил таким способом добывать информацию. – Да я его напрямую спросил! Майки, я пытался, честное слово, пытался! Томас, однако, утверждал, что про тебя ничего не знает!

Майкл поежился в кресле и потер свою бровь. Этим самым он старался отвлечь себя от мыслей об этом «чертовом предложении».

– Думаю, я буду прав, если скажу, что он врет. Ну, или, скажем помягче, утаивает информацию.

– Здесь и детективом быть не нужно, – кивнул Роберт в знак согласия с Майклом.

– Ладно… Пусть я и останусь в неведении происходящего, но что же предложили тебе, я должен знать, старина! – Майкл вновь раздраженно потер бровь.

– Про себя, думаю, не стоит особо распыляться. Они хотят забрать меня в Нью-Йорк, чтобы я вел их финансы лично и был консультантом в серьезных финансовых вложениях. После такого я почувствовал себя престарелым Томом Хагеном. Эдакий консильери семьи Каст. – Управляющий банка указал пальцем на Майкла. – Ты, наверное, спросишь, что же будет с банком? – Майкл промолчал. Роберт, кажется, был разочарован, но продолжил: – Конечно, первое время буду руководить этим местом, параллельно натаскивая молодую кровь. Я, как никто другой в нашем штате, научу превращать грязные деньги в чистый заработок.

– Нет, я бы, наверное, спросил. – Майкл наклонился и показал на Роберта пальцем. – Будешь ли ты скучать по этому месту?

Управляющий с грустью посмотрел в окно кабинета и выдохнул. Со стороны он казался футбольным мячом с дыркой, из которого наружу выходил воздух.

– Майки, я не просто буду скучать, я буду горевать по этому месту. Особенно по этому окну!

– Окну? – Майкл даже подумал, что ему послышалось.

– Да, молодой человек, по окну. – Роберт взглянул на Майкла. – У тебя есть дома телевизор?

– Естественно, у кого его сейчас нет, – усмехнулся адвокат, все еще не понимая, к чему клонит банкир.

Роберт с задумчивым видом покивал головой.

– У меня нет телевизора, Майки. – Он вновь повернулся к окну. – Понимаешь, я рос в бедной семье, у нас даже радио не было. Когда я был ребенком, мы много читали, играли, изучали природу глазами и руками, и, что самое главное, мы фантазировали. – Роберт улыбнулся, вспомнив свои игры. Время, когда палки и ветки превращались в мечи доблестных рыцарей со звучными именами. От огромного количества битв эти мечи видели немало крови и страданий, но они, как ничто другое, могли остановить натиск противника. Время, когда в Рождественскую ночь обычный снеговик за окном казался им ужасающим монстром. – Понимаешь, Майки, это окно – мой телевизор. С первыми хлопьями снега я могу вспоминать Рождество с родителями и такие желанные подарки, а летом, когда лучи солнца освещают пыль, витающую в кабинете, я вспоминаю озеро, где я впервые поцеловался с девушкой. Это телевизор моих славных деньков. – Роберт повернулся к Майклу с ничего не выражающим лицом, но Майкл мог поклясться, что увидел, как блеснула слезинка в уголке глаза старого друга. – Думаю, сегодня ты услышал некоторые вещи, которые я, как правило, никому не рассказываю. Давай назовем это «Днем откровений». Ты не против?

Майкл, конечно, порадовался за Роберта, но сам откровенничать не спешил. Сейчас он видел того человека, которого представлял себе на протяжении долгих лет их дружбы. Все-таки в нем есть частица волшебства, которое живет в писателях.

– Я думаю, прекрасное название для этого дня.

– Раз мы избрали этот день для честности, и я открыл тебе свою иную сторону, то хочу, чтобы и ты пооткровенничал, Майки. – Роберт сложил руки на стол и принял удобную позу для выслушивания историй.

– Спрашивай все, что душе угодно, выложу как есть, – солгал Майкл, даже не моргнув глазом.

– Хорошо. Знаешь, меня всегда интересовал твой брат. – Майкл напрягся, он не любил говорить о брате ни с кем, кроме Линды. – Его зажатость и боязнь всего на свете, обусловленная каким-то жизненным событием. Тут трудно не догадаться, что с ним произошло нечто, угнетающее его по сей день. Сам посуди, вы два родных брата, жили в хорошей семье и, как я понимаю, любили вас одинаково. Ты успешный молодой человек, и будущее уже кажется великим для обычных людей. Но вот брат лишь окончил школу и не поступил в колледж, пугается малейшего шороха и ни в коем случае не смотрит в глаза собеседникам. Так вот, резонный вопрос возник уже очень давно. Я его не задавал, потому что знаю, такие вещи остаются в пределах семьи или в кабинете у психолога. Но раз сегодня день откровений – нет лучшего момента, чтобы узнать, что же случилось с твоим братом. Как ты думаешь?

Роберт не мог не заметить явное напряжение Майкла. Видимо, тема действительно была щепетильной для семейства Райс. Но большие тайны вызывают большой интерес.

– Майки, ты не думай, что я буду кого-либо осуждать или травить эту историю своим знакомым, и я могу понять, если ты откажешься…

– Нет, Роберт, – резко перебил его адвокат, – не отказываюсь. – Майкл думал, что поступил бы несправедливо со своим другом, отказавшись рассказать историю травмы Адама. Откровенность за откровенность. Хотя Майкл не собирался выкладывать все карты на стол, пусть Говард увидит лишь вершину айсберга. Остальное Майкл припрячет поглубже под темной водой памяти.

– Это случилось…

– Подожди секунду. – Роберт поднял указательный палец, символизирующий знак «стоп», а другой рукой нажал кнопку связи на телефоне. – Сара, кто бы сейчас ни пришел, меня нет. Ясно?

– Хорошо, сэр, – из динамика раздался голос Сары.