Анна Гале - Половинки одной судьбы. По праву победителя. О чем молчат легенды

– Не сомневаюсь, Герберт, но не надумаю, – нервно хмыкнула я.

Он осторожно пересадил Вику на диван, подошёл к книжному шкафу и вытащил со второй полки томик поэм Лермонтова. Заранее присмотрел, что ли?

– Синичка, почитаешь со мной? Думаю, у нас получится яркий дуэт.

Герберт оценивающе взглянул на Вадима, словно прикидывая, за сколько времени выведет его из себя.

– Почитаю, – согласилась я.

Герберт открыл книгу на нужной странице и с выражением начал:

– Печальный Демон, дух изгнанья,

Летал над грешною землёй,

И лучших дней воспоминанья

Пред ним теснилися толпой;

Тex дней, когда в жилище света

Блистал он, чистый херувим…

Рыцарь Грарга читал потрясающе, лучше любого актера. Текст в его исполнении звучал так, что даже мне стало всем сердцем жаль влюблённого Демона. На наших глазах Герберт создавал полный обаяния и тоски образ: безжалостный, но несчастный Демон, которому поневоле сочувствуешь в его жестокой страсти.

Я машинально читала реплики Тамары и думала, что, сама того не желая, помогаю Герберту. Викуся смотрела на Герберта обожающими глазами, и у меня не было сомнений: теперь Демон станет её любимым литературным героем.

Ближе к концу поэмы Герберт встал перед Викусей на одно колено. Мороз пошел по коже, когда страстно зазвучало любовное признание Демона:

– Я опущусь на дно морское,

Я полечу за облака,

Я дам тебе всё, всё земное —

Люби меня!..

Тут Вадим вступил с продолжением, и эффект от блестящей актерской игры Герберта сразу ослабел. Рыцарь читал наизусть, голос Вадима сделался жестким:

Смертельный яд его лобзанья

Мгновенно в грудь её проник.

Мучительный, ужасный крик

Ночное возмутил молчанье.

В нём было всё: любовь, страданье.

Упрёк с последнею мольбой

И безнадёжное прощанье —

Прощанье с жизнью молодой.

Вадим оказался столь же гениальным чтецом, как Герберт, и Демон резко изменился. Теперь это был дух-искуситель, дух зла, губительный для всего живого.

Герберт молча протянул книгу смертельному врагу. Вадим дочитывал, а Вика снова сидела на коленях у любимого. Вид у неё был заинтересованный.

– Как вы оба здорово читаете! – воскликнула Викуся после заключительных строк. – Вам актерами надо быть! Я в школе это осилить не смогла, а вас просто заслушалась. Так их обоих жалко…

– Кого? – переспросил Герберт.

– И Демона, и Тамару. Особенно его.

– Но ведь он погубил и саму Тамару, и её жениха, – напомнила я. – И он ненавидел весь мир.

– Он же не думал губить Тамару, у него природа такая, – ответила Викуся. – Демон хотел быть с Тамарой даже на том свете, если бы ему позволили забрать её душу.

Проводив после чаепития до двери Вику и Герберта, я без сил опустилась на диван. Вадим сел рядом, сильная рука мягко коснулась моего плеча.

– Зачем Герберт это устроил?

– Видимо, хотел показать, что Вика готова к переходу, – глухо произнес Вадим. – Ты умница, моя хорошая, ты сделала всё, как надо, и поразительно владела собой. Ты вела себя так, будто ничего не знаешь. Это главное.

– Чем можно помочь Вике?

– К сожалению, ничем. Она сделает выбор сама. Никто не может запретить ей быть с Гербертом.

Я пыталась осознать жуткую правду. Вика, которая мне ближе, чем родственники, моя единственная подруга Викуся может стать спутницей жизни рыцаря Грарга, демона во плоти.

Всю следующую неделю я заводила с Викусей разговоры о любви, душе, её родителях и маленьком братике или сестричке. Вика же говорила только о Герберте.

Накануне Дня рождения Викуси Вадим отвез меня домой. Мы долго целовались в машине.

– Зайдёшь? – спросила я.

– Нет, милая, мне нужно ехать. Увидимся послезавтра, – ласково сказал он.

– А завтра не приедешь?

– Я должен сменить отца, он давно не отдыхал. Наверняка Герберт весь завтрашний день проведёт с Викой. Мне нужно знать, чем займётся Лилия. Она угодила Граргу на много лет вперёд, и никак не может остановиться. Лилия получает удовольствие от власти над человеком, она будет вселяться в других просто ради забавы, как это было с Сашей.

– Неужели Герберт такой же?

– Не думаю, – задумчиво ответил Вадим. – Герберт или служит Граргу всерьёз, или сводит так счеты – с тем же Сашей, например, или с профессором университета. Перед прервавшимся вселением между ним и профессором произошла неприятная сцена. Профессор обещал, что Герберта отчислят за прогулы, а тот в ответ при свидетелях выставил маститого преподавателя невежей в области психотерапии. Вообще в Марске всерьёз служит Граргу только Лилия. Она постоянно ходит на дискотеки, в клубы, бары, там легко заводятся знакомства с разными людьми. Это разведка перед служением: Лилия прикидывает, что при вселении можно вынудить сделать того или иного человека. В большинстве случаев мы успевали остановить её. Не удалось только с Юлей. Заставить девочку-гота покончить с собой оказалось для Лилии простой задачей. С кем-то жизнерадостным такое не получилось бы, тут нужна предрасположенность к самоубийству, хотя бы намёк на нежелание жить.

– Так значит, вселению можно сопротивляться?

– Нет, сопротивляться можно тому, что внушается при вселении. Они стараются найти объект заранее. Случайное вселение в людей, чистых сердцем, не сулит приспешникам Грарга ничего, кроме мучений. Из таких служений они выходят ослабевшими, ничего не добившись.

– Как думаешь, Герберт расскажет Вике завтра?

Этот вопрос не выходил из головы уже несколько дней, разрастаясь и оттесняя на второй план остальные мысли.

– Это решено, – мрачно ответил Вадим. – Герберт договорился с Лилией, что она уйдет на весь день. Герберт готовится к долгому разговору, а может, и не только к разговору.

– Но Викуся же умрёт, если он… – испуганно начала я.

– Герберт не убьёт её, – остановил меня любимый. – Он любит Вику и пальцем не дотронется до твоей подруги, пока представляет для неё опасность. Герберт может готовить Вику к переходу в Грарг. Это хуже смерти. Не представляешь, что происходит с душой, когда человек приходит в проклятый орден. Для посвящения у них всё есть. Двое из граргской элиты могут вызвать Грарга в любое тихое место. Он является своим слугам в особенных случаях. Грарг никогда не приходит спасти их от гибели. Их души и так попадают к своему господину. Через адские мучения Грарг возрождает рыцарей, становясь от их мук еще сильнее. А вот на посвящение тёмный дух является всегда, иначе переход не может состояться.

Я в ужасе смотрела на любимого и не могла выдавить ни слова в ответ. Руки похолодели, и я машинально потёрла их.

– Так может быть, но это не значит, что так будет, – поспешно добавил Вадим.

Во двор въехала знакомая машина. Герберт обнимал Викусю, одной рукой придерживая руль серебристого "рено".