Анна Гале - Половинки одной судьбы. По праву победителя. О чем молчат легенды

– Если это один из вас, как он может быть стар, да еще и немощен? – не удержалась я от любопытства.

– Он выбрал обычную жизнь, – объяснил Иоганн.

– Устал от бессмысленных сражений?

– О бессмысленности сражений побеседуем позже, – ответил рыцарь, – когда будешь иметь представление о боях и их причинах. Наш друг не устал от сражений, он в них не участвовал.

– Он же рыцарь Чаши. Как это возможно?

– Антоний был одним из священников святого Грааля, а священник не должен обагрять рук кровью. Он ушел в мир, потому что устал жить, тебе в силу возраста трудно это понять. Думаю, нашему старому другу осталось уже совсем немного лет.

– Кстати, – вмешалась Синичка, – всё хотела спросить, как католический священник оказался в православном храме?

– Он не католик, – ответил Вадим, поглаживая ее по щеке. – Он изначально православный. К Граалю приходили христиане разных направлений, и священников у нас, соответственно, тоже несколько, из разных церквей.

– Иоганн, вы сказали, что мы поговорим позже. Но ведь позже мы не сможем общаться? – тихо сказала я.

– Я общался с Гербертом на Дне рождения Тани, помнишь? Почему же не смогу поговорить с тобой?

– Почему вы не хотите отдохнуть, Иоганн? Не уйти из ордена, а просто на какое-то время отдохнуть? Отпуск взять, или как это у вас называется. Ведь Гер… – я проглотила остаток имени любимого, представив реакцию Вадима. – Он прав, вы действительно устали.

– Ты тогда слышала ответ, девочка. Мне не хотелось бы повторять это для тебя ещё раз, – мягко ответил Иоганн.

Вскоре мы въехали в глухую деревню. Вдоль дороги выстроились старые покосившиеся дома. Их окружали полуразваленные гнилые деревянные заборы, в которых не хватало по нескольку кольев. Дорога вся в колдобинах, даже внедорожник на них иногда покачивало.

Да уж, романтическая обстановка! Представляю, в каком виде здесь церковь…

– Это и есть живописное место? – не сдержала я ехидства.

– Почти, – по-доброму усмехнулся Вадим. – Посмотри-ка направо.

Я нехотя повернулась, и у меня перехватило дыхание. На холме, в отдалении от жутких домишек, возвышалась величественная старая церковь из светлого кирпича. Её купол издали сверкал золотом. Вокруг росли высокие деревья, и солнце играло лучами в их золотисто-багряной листве. За храмом начиналась обещанная Иоганном роща. Какая красота!

Дряхлый седой священник уже ждал перед воротами.

Я наблюдала, как к нему подходят Синичка и рыцари. Священник крестит их, а они целуют этому деду руку. Средневековье какое-то! Может, и от меня ожидают чего-то в таком духе?

Взгляд старичка остановился на мне, дед кивнул. По морщинкам в уголках глаз я поняла, что священник сдерживает улыбку. Наверное, я сильно отличаюсь от тех, с кем дедок постоянно общается. Да уж, весёленькая компания подбирается у Синички! Я бы и нескольких дней не продержалась. Боюсь представить друзей её будущего мужа. Если они похожи на Вадима, можно завыть от тоски. Хотя, может, попадаются и такие, как Иоганн? Вот с ним общаться – одно удовольствие. Не раздражает даже, что он при встрече облобызал руку старому другу в рясе.

– Это Вика, свидетельница невесты, – сказал Иоганн.

Кажется, он послал священнику предупреждающий взгляд.

– Хорошо. Проходите, сейчас начнём. Я отпустил всех, кто здесь помогает, чтобы исключить ненужные вопросы. Всё будет скромно, без хора и немного дольше, чем обычно, потому что прислуживать сегодня некому.

Я еле сдержала смешок. Прислуживать? А он тут неплохо устроился!

– Ты прав, отче, – произнёс Иоганн.

Мы вошли в церковь. Вокруг старинные иконы, некоторые из них настолько тёмные, потускневшие от времени, что не видно, что на них нарисовано. Росписи на стенах, резной деревянный иконостас… Как здесь красиво и спокойно!

– Священнику полагаются слуги? – шепнула я Иоганну.

Он тихо хмыкнул.

– Так вот что тебя развеселило! Прислуживать – значит помогать во время богослужения. Что-то поднести, подать, забрать. В этот раз помогать отцу Антонию никто не будет, и венчание займёт больше времени.

Бывший рыцарь в рясе ушел готовиться к обряду. Мы с Иоганном стояли за спинами Вадима и Синички. Пахло хлебом и какими-то благовониями.

– Вика, венец придётся держать долго. Если рука устанет, можешь поменять, – объяснял Иоганн, пока его старый друг чем-то звякал в алтаре. – И надень платок, пожалуйста, здесь так положено.

– Ах да… – я достала из сумки прихваченный из дома тонкий светлый шарфик. – Иоганн, а всем девушкам положено носить здесь платки?

– Нет, – он поколебался, будто подбирая слова. – Незамужним, в принципе, разрешается входить в храм без платка, хотя обычно и они покрывают голову.

– Я не замужем.

– В некотором роде замужем, Вика, – выдохнул Иоганн мне на ухо, чтобы не слышали Вадим и Синичка. – Речь о невинных девушках.

– Понятно, – я немного смутилась. – Вы так уверены, что?..

– Полностью уверен, девочка, – перебил он. – Могу даже сказать, что всё произошло в твой день рождения.

– Рыцарские законы позволили вам подглядывать?! Герберт на вашем месте не стал бы…

– Никто не подглядывал, Вика. Мой сын действительно слушал вас, пока ты не согласилась на переход. Это была лишняя предосторожность. Вряд ли Герберт мог тебя чем-то обидеть, но так нам было спокойнее. Как только ты надела кольцо, он ушел.

– И вы продолжаете со мной общаться? – я уставилась на него в полном недоумении. – У вас же монашеский образ жизни, а я вся такая… неправильная. Вы должны держаться от меня как можно дальше!

Раздался шелест. Я подняла глаза. Наверху в алтаре отдернулась бордовая занавеска.

– Я вижу просто запутавшуюся влюблённую девочку. Почему я должен тебя избегать? – быстро проговорил Иоганн. – Договорим потом, венчание сейчас начнется.

Открылись тяжёлые деревянные двери алтаря. Священник начал читать какие-то молитвы и каждый раз останавливался, когда должен был называть имя жениха. Похоже, он произносил настоящее имя рыцаря мысленно.

Обряд оказался невероятно красивым. Толстые свечи в руках у жениха и невесты горели ровными огоньками, всё вокруг окутал запах воска и благовоний. Долгий ритуал с кольцами закончился, Танюша и Вадим смотрели друг на друга сияющими глазами. Меня так и тянуло спросить у Иоганна, где же венцы, которые мы должны держать. Но я чувствовала, что разговаривать не стоит: любое лишнее слово разрушило бы романтическую атмосферу древнего обряда.

Мы перешли в центр храма, жених и невеста одновременно ступили на постеленный недалеко от алтаря тонкий белоснежный коврик. Вскоре священник связал вместе их руки белым прозрачным шарфом. Наконец появились и позолоченные венцы с бордовым бархатом под металлической оправой, красивые и совсем не тяжёлые. Из одной чаши Вадим и Танюша по очереди трижды сделали по глотку вина.