Фрэнсис Вилсон - Кровавый омут

Он пошел дальше к маленькому бистро на противоположной стороне улицы, где за белыми пластиковыми столиками на тротуаре сидели несколько парочек, сел лицом к подъезду, попросил «Корону» без лайма. Убивая время до темноты, можно высосать бутылку-другую, поесть, найти укромное местечко с видом на подъезд — запросто при погасшем фонаре, — посторожить до полуночи.

Джек мысленно отвесил себе добрый пинок за то, что взялся за никчемное дело. Не сидел бы сейчас в одиночестве за шатким столиком, а выпивал бы с Джиа, помогал готовить обед...

Откликнулся на просьбу Эдварда, страшно боявшегося, чтобы брат на кого-нибудь не напал. Невеликое дело. Джиа взяла с него обещание держаться подальше от опасной работы. Слежка за Илаем Беллито вполне безопасна. В худшем случае придется немножко побегать и подсуетиться.

Дело братьев Кентон гораздо интересней. Он с нетерпением ждал встречи с мадам Помроль во вторник. Будет весело.

Выяснилось, что оно — женщина, и больше ничего. Когда-то у нее было имя — забылось.

Помнится, что она никогда не жила в этом старом холодном доме. Где-то был теплый дом, только где — неизвестно. Даже если бы было известно, туда не добраться.

Уйти невозможно. Как ни старайся, она словно привязана к ненавистному дому. Почему, интересно бы знать? Может быть, объяснилась бы необъяснимая злобная обуявшая ее ярость.

Вспомнить бы свое имя!

Она одинока, хотя не одна. Тут есть и другие. Она тянется к ним, но не входит в контакт. Продолжает попытки...

Лайл проснулся от шума текущей воды. В спальне темно, за открытыми окнами ночь, и где-то...

...душ открыт.

— Это еще что такое? — пробормотал он, откидывая покрывало и спустив ноги.

Прищурился на дисплей будильника: 1.21. Тупо смотрел на красные цифры, как будто накачался наркотиками. Успел крепко заснуть, поэтому мозг и тело с трудом возвращались к жизни. На дисплее последняя цифра сменилась на ноль.

Час двадцать?

Несколько секунд назад было... или казалось...

Ладно. В душе течет вода. Он соскочил с кровати, побежал в ванную.

Сначала почувствовал, потом увидел пар. Нащупал на стене выключатель и щелкнул. Ванная утопает в дымных клубах, за которыми ничего не видно. Добравшись до душевой кабины, Лайл протянул к занавеске руку...

...и замер в нерешительности. Что-то не позволяло отдернуть ее. Может, предчувствие, которому он не верил, может быть, чересчур насмотрелся ужастиков, но в текущей за занавеской воде что-то есть.

Внезапно замерзнув в жарком тумане, он сделал назад шаг... другой...

Нет. Не будем отступать перед неизвестностью. Предвосхищая сдавленным криком поджидающий ужас, рывком дернул штору, замер в облаках пара, задыхаясь, с колотившимся сердцем, глядя на хлеставшую в полную силу нестерпимо горячую воду. Лилась она как-то странно, обтекая нечто невидимое, но существующее, окрашиваясь в красный цвет в водовороте стока.

Он закрыл глаза, тряхнул головой, снова посмотрел на душ.

Вода текла по-прежнему, вздымая новые клубы пара, только теперь беспрепятственно и прозрачно уходила в сток.

Что со мной происходит? — недоумевал Лайл, закрыв кран.

И сразу почувствовал чье-то присутствие за спиной.

Рывком обернулся, никого не видя. Слева что-то мелькнуло. На большом запотевшем зеркальном стекле над раковиной появились буквы, складываясь в слова.

— Ты кто?

Он таращил глаза, уверяя себя, будто спит, и тут в конце вопроса встали три вопросительных знака.

— Ты кто???

— Лайл, — хрипло каркнул он, согласившись подыгрывать сну. — А ты кто?

— Не знаю.

— Откуда ты?

— Не знаю, — написалось на зеркале. — Мне страшно. Домой хочу.

— Где твой дом?

— Я не знаю.

Что-то вдруг очень сильно и звонко ударило в зеркало, покрывшееся паутиной трещин размером с баскетбольный мяч. Свет погас, в ванную ворвался холодный ветер, влажные джунгли превратились в полярный круг. Лайл бросился к выключателю, попал босой ногой в лужу, поскользнулся, упал. Последовал другой сильный удар, третий, его осыпало стеклянными конфетти. Он встал на колени, уткнулся лбом в пол, обхватив руками затылок, а что-то в припадке бессмысленной ярости вновь и вновь колотило по зеркалу.

Все кончилось так же внезапно, как началось.

Лайл медленно, осторожно поднял голову в гулкой тьме. Где-то — видно, внизу, в холле, — слышался быстрый топот, потом голос брата.

— Ты чего, Лайл? — В спальне зажегся свет. — Господи боже мой, где ты?

— Здесь.

Он так и стоял на четвереньках, пока не имея ни сил, ни желания встать на ноги. Предупредил подбегавшего Чарли:

— Не входи. На полу стекло. Свет включи.

Когда вспыхнул свет, Лайл, стоя задом к двери, глянул через плечо, видя выпученные глаза и отвисшую челюсть брата.

— Елки-палки... — пробормотал Чарли и спохватился: — Господи, Лайл, чего ты наделал?

Судя по выражению, исключенному из лексикона после второго рождения, он был по-настоящему потрясен. Лайл, оглядевшись, не смог бы его упрекнуть. Пол засыпан сверкающими осколками, зеркало расколочено вдребезги.

— Это не я.

— А кто?

— Не знаю. Принеси тряпку, брось на пол, чтоб можно было выйти.

Чарли бросился на поиски, Лайл поднялся, стараясь не наступить на стекла.

Брат прибежал с покрывалом.

Тряпка тонкая, но...

Он внезапно умолк в полном ужасе.

— Что с тобой?

Чарли трясущимся пальцем ткнул ему в грудь:

— Господи боже, ты... ранен!

Лайл посмотрел и чуть не упал — футболка на груди ярко-красная. Он сорвал ее и не смог устоять на ногах — колени подкосились при виде глубокой раны с конвульсивно бившимся сердцем.

Бросил взгляд на застывшего в испуге брата, не в силах вымолвить ни слова, снова посмотрел на грудь...

...целую и невредимую. Ни дырки, ни капли крови на коже и футболке...

Как прошлой ночью с Чарли.

— Видишь? — обратился к нему Лайл. — Скажи, что на этот раз видишь!

Тот кивал, как китайский болванчик.

— Вижу... вижу! Вчера ночью думал, ты рехнулся, а теперь...

— Бросай покрывало, я выйду.

Чарли взялся за конец покрывала, другой бросил ему. Лайл, не доверяя ногам, пополз к двери, вылез из ванной, съежившись, не поднимаясь, охваченный дрожью и тошнотой, чуть не плача. Сроду ни во что такое не верил, и вот столпы мира рушатся.

— Лайл, в чем дело? — Брат упал рядом с ним на колени, обнял за трясущиеся плечи. — Что у нас тут происходит?

Он собрался с силами, сглотнул комок желчи и выпрямился.

— Кажется, ты был прав насчет привидения. — Он взглянул на часы — 1.11. Долго еще они будут идти в обратную сторону? По всему судя, сейчас часа три утра. — Точно прав.

— И чего будем делать?